Союз рыжих - Стив Хокенсмит
– Я пытаюсь стать кем-то другим, и неудача пугает меня сильнее смерти. – В словах брата звучало такое глубокое чувство, такой страх, какого я ни разу за ним не замечал. – И что, значит, я сошел с ума? Как дядюшка Франц.
– Дядюшка Франц думал, что может ходить по воде, – напомнил я.
– Ты понимаешь, о чем я.
У нас со Старым часто случались перепалки. Он огрызался на меня, я отвечал тем же и так далее, без малейшего результата, если не считать взаимного раздражения. Но сейчас все было иначе. После стольких лет, проведенных бок о бок на разных ранчо, Густав наконец попросил у меня совета как у равного, и мне нужно было собрать всю свою мудрость, чтобы оправдать оказанное доверие.
– Ты не сумасшедший, Густав. Ты просто…
Я сделал глубокий вдох, прежде чем продолжать. Обычно мне не трудно забрасывать собеседника словами, но сейчас выбрать нужные никак не получалось.
– Дело вот в чем. Большинство ковбоев занимаются своим делом просто потому, что не знают ничего лучшего. А с тобой не так. Ты искал нечто иное. Нечто большее. И, думаю, рассказы про Холмса показали тебе, что именно тебе нужно. Ты можешь работать не только руками. У тебя есть голова. И пусть она не набита книжной премудростью, но работает отлично. И это не случайность. Может, тебе на роду написано стать детективом. И единственный способ узнать это наверняка – сплести все загадки в один узел, как сделал бы мистер Холмс. Так ты и должен поступить.
– А ты сам? – спросил Густав. – Как должен поступить ты?
До этого момента я доплыл гладко, но тут ветер в моих парусах иссяк, и лодка красноречия замерла.
Я… а что я? Допустим, Старому суждено быть детективом, но что же делать мне?
Мы с братом посмотрели друг другу в глаза. Возможно, все дело было в мерцающем пламени костра, но мне показалось, что глаза Старого блестят подозрительно ярко и влажно.
Это придало мне второе дыхание. Много лет я таскался за Густавом просто по привычке. Теперь все стало иначе. Мой брат не просто вынужденно терпел меня рядом. Я был ему нужен – и он достаточно уважал меня, чтобы дать мне это понять.
Впервые я почувствовал себя не младшим братом Старого Рыжего, а просто его братом.
– Пожалуй, я как большинство ковбоев, – ответил я, – не чувствую какого-то особенного призвания. Разве что держаться поближе к единственному родному человеку, который у меня остался. Поэтому делай, что должен, а я всегда буду рядом… что бы ни случилось.
Старый кивнул, и наступила тишина, нарушаемая лишь тихим потрескиванием веточек в костре. Потом брат протянул мне руку, и мы обменялись рукопожатиями.
– Ты хороший человек, Отто, – сказал Густав.
– У меня был хороший учитель, – отозвался я.
Брат снова кивнул и отпустил мою руку. Мы помолчали еще несколько минут, согреваясь скорее теплом, оставшимся после нашего разговора, чем тусклым пламенем костерка. Потом Старый хлопнул себя по колену, встал и объявил:
– Надо отлить. – И с этим определенно несентиментальным замечанием скрылся в плотной тьме, окутывающей нашу стоянку.
Чтобы убить время, я начал перебирать собранные нами улики и личности подозреваемых, но мысли упорно возвращались к одному и тому же предмету. Это была, конечно, леди Клара. Рассказ Брэквелла о ее возможном брачном союзе с Эдвардсом несколько выбил меня из колеи. С другой стороны, тот факт, что она разделяла семейную склонность к связям с представителями низших классов, давал пищу фантазиям, пусть и нелепым, зато весьма соблазнительным.
Через несколько минут мои отвлеченные размышления прервал хруст кустов.
– Ну наконец-то! – воскликнул я. – Ты сказал, что собираешься полить травку, а не удобрять все пастбище… вот дерьмо!
Вслед за хрустом раздалось тяжелое дыхание, и из кустов внезапно вывалился клубок тел. Я едва успел разглядеть брата, сцепившегося не на жизнь, а на смерть с незнакомцем, – и оба рухнули на землю, осыпая друг друга проклятиями и пинками. Соперники перекатились через костер, погасив его слабенький огонек, и нас объяла кромешная тьма.
Глава тридцать вторая
Голодный боб,
или Драка во тьме проливает свет на наше дело
При обычных обстоятельствах человеку моих внушительных габаритов не требуется много времени, чтобы прекратить схватку. Однако обстоятельства были далеки от обычных, ибо не так-то просто прекратить схватку, которую не можешь разглядеть. Почти целую минуту Густав и наш незваный гость катались взад-вперед по земле, а я мог следить за ними только по возгласам и приглушенному звуку ударов, не понимая, где кто и куда бить, пока глаза наконец не привыкли к темноте.
Сплетенные силуэты остановились, упершись в скалу, под которой мы устроились на ночлег. Один оказался снизу, и по знакомым сдавленным стонам я понял, что к земле прижат Старый.
Однако, хотя соперник Густава и одержал верх, это лишило его преимущества, поскольку я смог определить, где находится его голова, и нанести точный удар. Раздался громкий стон, и тело рухнуло на землю, как мешок картошки.
– Спасибо, брат. – Густав, отдуваясь, нетвердо поднялся на ноги.
– Всегда пожалуйста. Но из кого это я только что вышиб дух?
Старый начал отряхиваться и вытаскивать из волос застрявшие сучки.
– Понятия не имею. Я услышал, что кто-то подкрадывается к нам, поэтому сделал вид, будто пошел отлить, а сам подобрался к нему сзади. Но у гаденыша оказался хороший слух, потому как он услышал меня и наскочил первым.
– Может, это один из Макферсонов, – предположил я, надеясь, что отделал Ули или Паука.
– Давай посмотрим.
Старый достал спичку, зажег ее и поднес огонек поближе к нашему пленнику. В мерцающем свете мы различили широкое, черное и до странности знакомое лицо.
– М-да, ни за что бы не догадался, – протянул Густав. – Какого черта ему здесь надо?
– Какого черта кому здесь надо?
Я склонился к распростертому перед нами негру, чтобы рассмотреть его получше, но тут он открыл глаза и вцепился мне в горло. Густав бросил спичку и ухватился за сильные руки, перекрывшие мне кислород.
– Джим! – крикнул Старый. – Стой! Это Старый и Верзила! Амлингмайеры! Брось, Джим! Уймись!
Хватка у меня на горле ослабла.
– Старый?
По протяжной кентуккийской манере я сразу же узнал голос: это был Джим Веллер, ковбой-негр, которого Ули проигнорировал в «Осином гнезде» пару месяцев назад.
– Ага, он самый, – подтвердил Густав. – А душишь ты моего брата.
– Эй… привет… Джим, – прохрипел я.
Руки оставили в покое мое горло, и вскоре мы втроем уже сидели у костерка, как старые добрые приятели. У Веллера оказались с собой свежий крепкий кофе и ароматный табачок, и в качестве извинения за попытку придушить меня и Старого он угостил нас. Ничего лучше мы не пили и не курили уже несколько месяцев. По нашему восторгу Веллер заключил, что жизнь на «ВР с черточкой» не сочится молоком и медом, и я уже собрался поведать ему нашу историю, но Густав открыл рот первым.
– На самом деле не так уж плохо, как можно подумать, – сказал он. – Работа тяжелая, жратва дрянная и управляющий сукин сын, но где по-другому? А что тебя привело в эти края?
Веллер уставился на огонь.
– Ищу себе пропитание. В Майлзе с работой совсем глухо, вот и решил попытать счастья в Вибо.
«Если ты направляешься в Вибо, с какой стати тебя занесло так далеко на юг?» – мог бы спросить я. Или: «Мне казалось, что те, кто ищет пропитание, обходят “ВР” стороной, а не едут через него». Но я придержал язык и предоставил говорить Старому, поскольку он, по своему обыкновению, явно пытался что-то раскопать.
– С кем едешь?
– Только я и лошадь.
– Вот как? – удивился Старый. – Не слишком ли рискованно одному шататься в этих местах? Мало того что надо опасаться Макферсонов, но ведь рядом еще и Голодный Боб рыщет.
Веллер хмыкнул.
– У-у, Старый, я-то думал, ты человек разумный, не станешь травить байки про всякие ужасы, как трепливые курицы в Майлзе. Все эти разговоры о Бобе Трейси
