Союз рыжих - Стив Хокенсмит
– Пойдем, – сказал он и двинулся вокруг дома. Не доходя до юго-западного угла, Густав притормозил, осторожно выглянул из-за стены и посмотрел на кораль и бараки.
– Макферсонов нигде не видно? – спросил я, поравнявшись с ним.
Густав покачал головой, и мы пошли дальше. Он направлялся к коралю, где осиногнездовцы продолжали обихаживать зачервивевших коров.
Мы выходили на открытое место, и мне это не нравилось.
– Ули и Паук нас наверняка заметят.
– Разберемся с ними, когда придет время, – сказал Старый.
Я не стал ничего говорить, но не мог отделаться от мысли, что это время наступит очень скоро – причем куда вероятнее, что Макферсоны сами разберутся с нами.
Глава двадцать первая
Друзья и враги,
или Мы ищем мужчин среди детей «Осиного гнезда»
Пока мы шли к коралю, я успел разглядеть, что сегодня с работой повезло Дылде Джону и Набекреню: они были верхом, а Всегда-Пожалуйста и Глазастик Смит травили червей колесной смазкой пополам с карболкой.
По понятным причинам Всегда-Пожалуйста и Глазастик выглядели ничуть не более довольными, чем человек, упавший лицом в кучу дерьма, однако наше появление вызвало у них еще большее омерзение.
– Ну-ну, вот сюрприз, – начал Маккой. – Верзила и Старый заявились туда, где кто-то работает. А я-то думал, они еще не наигрались в Ширлука Джонса, или Муркока Бонса, или как там его.
– Шерлока Холмса, – вставил Набекрень.
Всегда-Пожалуйста кивнул.
– Точно. Холмса. Я и забыл про этого форсистого шарлатана, пока Старый не начал из себя его строить.
Мы прошли через ворота, и Дылда Джон Харрингтон подъехал к нам поближе.
– Может, хватит звать его Старый Рыжий? Пусть будет Старый Холмс.
– Или Мелкий Шерлок, – предложил Всегда-Пожалуйста.
– Или Малыш Шерлок! – крикнул Дылда Джон, подавляя смешок.
– Вот, точно: Малыш Шерлок, – фыркнул Маккой. – Самые шустрые мозги на всем Западе…
– …Если ищешь новый модный способ откосить от работы! – Дылда Джон уже откровенно ржал.
Глазастик Смит и Набекрень Дьюри молча смотрели на нас, не присоединяясь к веселью, но и не возражая.
Густав тоже молчал, даже ухом не повел. Раньше от подобных издевательств он съежился бы, как черносливина. Однако теперь братец выступал в роли настоящего детектива – пусть и временно, – что, видимо, сделало его нечувствительным к подначкам. Оскорбления никак не помогали раскрыть дело, поэтому они скатывались с ушей брата, как вода с зада у выдры.
Не могу сказать, что меня не задели издевательства и насмешки собратьев по бараку. Однако сосредоточенное спокойствие брата каким-то образом передалось мне, и я преодолел искушение схватить Харрингтона и Маккоя за горло и встряхнуть их головенки, как маракасы.
– Ты и правда так думаешь? – поинтересовался Старый, обращаясь к Набекреню. – Что Шерлок Холмс шарлатан, а я бездельник?
Наш британский ковбой подъехал чуть ближе, посмотрел на Старого, потом на Маккоя с Харрингтоном и снова на Старого.
– Не-а, – наконец изрек он. – Я-то последний поклон отчему дому отвесил лет с пяток, и тогда про Холмса еще не судачили на каждом углу. Но те, кто якшался с грязными людишками, могли и знать о нем. А у меня-то в те времена водились дружки на дне, и этот хрыч кое-кого из них в острог и упек. Так что не мошенник он никакой, зуб даю. – Набекрень Дьюри сдвинул шляпу на затылок и, прищурившись на Старого, продолжил: – А ты – нет, ты не ленивый. Может, и сбрендил, но не филонишь. А если охота тянуть шею, парень… гляди не превратись в гусака.
Мой братец перевел взгляд на Глазастика.
– А ты как думаешь?
Тот кивнул на товарища:
– Как он сказал, так и думаю.
Конечно, никто до конца не понял речь Набекреня, но общий смысл все уловили: Дьюри был не против нас, хоть и не совсем на нашей стороне.
Старый воспринял мнение парней с видом грустного разочарования, доведенным до совершенства за годы общения со мной.
– Ладно, ребята. Расклад понятен, – сказал он. – И все-таки мне нужна ваша помощь. Подвигов не потребую, не волнуйтесь, просто у меня есть вопросы. Вот только сперва расскажу вам кое-что, о чем раньше помалкивал.
– И что же это? – оскалился Всегда-Пожалуйста.
– Что Дылда Джон Харрингтон стучит на нас Макферсонам.
На несколько секунд все застыли в неподвижности, словно чугунные утюги. Молчание нарушил истерический смех Дылды Джона.
– Кажется, ты попал в самую точку, Набекрень! Крыша у него съехала ко всем чертям!
– А может, пусть ребята сами решат? – ничуть не смутившись, парировал Старый. – Сдается мне, они и сами так думают. Не о том, что именно ты шпионишь, но что кто-то шпионит. Это стало понятно после случая с Мизинчиком. В то утро за столом не было посторонних, только парни из «Осиного гнезда». Как же о наших разговорах узнали Ули и Паук? И как они еще до того, как увидели нас, пронюхали, что Мизинчик приложился к выпивке?
– Швед тоже там был, – вставил Глазастик. Судя по тому, как быстро Смит вступил в разговор, он действительно размышлял о злой участи, постигшей Мизинчика.
– Да, был, – согласился Густав. – Но подумайте сами: какой из Шведа шпион? Я встречал четырехлетних команчей, которые лучше знают английский. Вообще, думаю, Ули именно поэтому и нанял Шведа. Наш повар недостаточно хорошо понимает разговоры, чтобы подслушивать, и недостаточно хорошо говорит, чтобы сплетничать. И не надо выдумывать, будто он притворяется. Из него такой же шпион, как и балерина. Так что вернемся к Дылде Джону.
– Эй, слушай, ты… – зарычал тот, но это не остановило моего брата.
– После случая с Мизинчиком я не сомневался, что кто-то из нашей конуры нашептывает Ули на ухо. Но не смог сузить круг подозреваемых, пока Макферсон не послал Верзилу на болото несколько дней назад. Понимаете, мы с братом начали присматриваться к происходящему еще до того, как Будро нашли мертвым. Сами знаете почему: на этом ранчо явно творятся темные делишки. Думаю, Ули почуял неладное и захотел узнать, что мы накопали и кто помогал нам копать. А вы же знаете, мой брат свистит что техасский торнадо.
– Эй! – возмутился я, но Старый уже так рассвистелся сам, что остановить его было невозможно.
– Ну и вот, когда Верзилу послали вместе с Глазастиком и Дылдой Джоном, я решил, что один или другой попытаются разговорить моего братца. Так и вышло. Правда же, Глазастик?
– Ну да, так оно и было, – признал тот, бросая на Дылду Джона свой фирменный косой взгляд.
– Да это ни черта не значит! – возмутился Дылда Джон. Однако, хотя в седле сидел он, Густав его явно обскакал.
– Потом в тот же день, после того как прикатили герцог и его компания, мой брат попробовал задержаться с ними в доме, – продолжал Старый. – Но через пару минут прискакал Паук и выгнал его. Откуда Паук мог узнать, что Верзила вообще заходил в дом? Только Дылда Джон, Глазастик и, может, Швед могли его заметить.
– Ну вот! – встрял Харрингтон. – Швед!
– Хорошо, – Густав согласно кивнул Дылде Джону, – вернемся к Шведу. Я бы сказал, что он отличный стряпун, уж для ранчо-то точно сгодится. Жалость только, что эти лорды и леди у нас его умыкнули. И кого же Ули назначает на место повара? Того, кто соль от перца не отличит. Вы все пробовали стряпню Дылды Джона. Еще год будем языки в скипидаре отмачивать, чтобы от привкуса избавиться. Так скажите мне, зачем Ули сделал его главным по кухне?
– Сам скажи, – буркнул Всегда-Пожалуйста, и пусть дружелюбия у него не прибавилось, зато ему явно хотелось услышать, что скажет брат.
– Сами знаете, здесь особенно не спрячешься. Только спустишь портки и присядешь – уже кто-то рядом на вонь жалуется. Зато после того, как Дылда Джон встал к плите, у него появилась куча возможностей побыть одному, ведь дважды в день, пока мы работаем, он отправляется на кухню. А откуда нам знать, может, Ули или Паук с ним там встречаются? Раньше Дылде, наверное, приходилось по-всякому изворачиваться, чтобы улучить минутку для беседы с Макферсонами. А пока он работает на кухне, в то время как мы коровам хвосты крутим, никаких уловок и не надо.
Непривычному к долгим разглагольствованиям Старому пришлось остановиться, чтобы передохнуть, и Дылда Джон тут же воспользовался возможностью высказаться.
– Брехня! – выкрикнул он так громко, что лошадь под ним начала нервно
