Гвианские робинзоны - Луи Анри Буссенар
Но радость едва не обернулась трагедией. Оставив все трофеи на складах «Сакуры», Буссенар налегке спускался по Марони. На реке он получил солнечный удар, осложнившийся острейшим приступом злокачественной малярийной лихорадки. Двое суток писатель провел в жесточайшем бреду. Негры-гребцы попытались вылечить его при помощи «креольской панацеи» — чудодейственного флакона с водой, «высасывающего» жар из тела, но попытка не увенчалась успехом. К счастью, до Сен-Лорана оставалось несколько часов плавания. А где цивилизация, там и профессиональные медики. Врач военно-морского флота Огюст Шарье быстро поставил больного на ноги.
Быстрому выздоровлению путешественника способствовал и преданный уход гвианских монахинь. Он благодарит их за заботу в романе «Железная Рука»: «Умирающим он был подобран сестрами монастыря Сен-Поль-де-Шартр, монахини заботливо ухаживали за ним в больнице Сен-Лоран-дю-Марони. Теперь автор счастлив адресовать им, вылечившим, выходившим и спасшим его, выражение самого глубокого уважения и безграничной благодарности».
Находясь на излечении, Буссенар заполучил очередной завидный трофей. Каторжники изловили для него змею длиной 4,5 метра. Даже после того, как писатель рассек ей саблей голову, потребовалось немало усилий, чтобы распрямить мощные кольца и снять с полумертвой рептилии шкуру. Заключенным досталось змеиное мясо; попробовал его и Буссенар — и нашел очень плотным и тяжелым.
Выздоровевший, обогащенный уникальными сведениями, ценными трофеями и многообразными впечатлениями, в начале января 1881 года Буссенар отбывает в Европу. В Гвиане он провел четыре с небольшим месяца.
Обратное плавание было отмечено новыми приключениями. Добравшись до Мартиники на вспомогательном судне Антильских островов, романист пересел на трансатлантический пароход «Сен-Жермен», следующий из Колона в Сен-Назер. Однако утром 12 января при попытке зайти в Пуэнт-а-Питр, главный порт Гваделупы, «Сен-Жермен» сел на мель. Пассажиры и грузы были немедленно эвакуированы на пустынный островок Иле-дю-Гозье. На этом крохотном клочке суши путешественникам пришлось провести две ночи. Подоспевшее из Фор-де-Франса судно «Венесуэла» утром 14-го приняло новоявленных робинзонов на борт и взяло курс на Сент-Томас, относящийся к Американским Виргинским островам. И уже оттуда потерпевших крушение забрал пароход «Нил» английской компании «Ройял-Мейл», совершавший рейс из Веракруса в Саутгемптон.
Много лет спустя Буссенар, человек крайне щепетильный в вопросах комфорта и питания, обрушил проклятия на некий английский корабль, в котором без труда угадывается «Нил»: «На своих кораблях англичане набивают вам брюхо отварным картофелем и вареным бараньим окороком, поят вас отвратительным вином из выжимок, выдавая его за пиво, промывают вам желудок попеременно то чаем, то черепаховым супом и продают на вес золота никому не ведомые вина из мексиканского порта Кампече… Кушетки там словно набиты персиковыми косточками, а салоны похожи на харчевни… Я испытал все это на себе!.. Вопреки собственному желанию, как вы догадываетесь» («Трансатлантические пароходы», 1890).
У берегов Великобритании «Нил» попал в страшный шторм, но сумел благополучно добраться до пункта назначения. Буссенару оставалось лишь пересечь Ла-Манш, сесть на парижский поезд — и несколько часов спустя, вечером 30 января, наш путешественник высадился на столичном Северном вокзале.
Триумфальное возвращение
Жанр интервью по сравнению с другими жанрами журналистики появился весьма поздно. Зародившись в Соединенных Штатах в середине XIX века, он укоренился на европейской почве лишь в начале 1880-х. Во Франции одним из первых интервьюеров стал Фернан Ксо[73]. Опубликовав весной 1880 года отдельной брошюрой свою беседу с Эмилем Золя, он немедленно прославился как «король интервью». И надо ж было такому случиться, что именно Ксо возник на пути Буссенара, не успевшего отойти от железнодорожного вокзала даже на километр. Из обрывков беседы со своим бывшим коллегой по газете «La Marseillaise» («Марсельеза») Ксо наутро слепил материал «Возвращение из Гвианы», вышедший на первой полосе газеты «Le Voltaire» («Вольтер») в номере от 1–2 февраля 1881 года. Поскольку это единственное известное на данный момент интервью Буссенара, приведем его полностью, заменив звездочки между фрагментами небольшими комментариями.
К моему великому счастью, я подзадержался с ужином. Вчера вечером в полдевятого я находился на бульваре Бон-Нувель и там увидел моего приятеля Луи Буссенара, которого, как известно, французское правительство командировало в Гвиану, и одновременно «Журнал путешествий» поручил ему исследование этой страны.
В руках мой друг Луи Буссенар еще держал дорожный чемодан.
— Я тебя так просто не отпущу, — сказал я ему.
— Но…
— Мы у ресторана «Маргери». Ты едешь из Гвианы, там ты наверняка не ел ничего, кроме мяса каймана и тому подобного, идем же к Маргери.
И мы зашли к Маргери.
Как видим, и отъезд Буссенара в Гвиану, и его возвращение были ознаменованы ужином в заведении знаменитого ресторатора Николя Маргери. Наверняка эти воспоминания были дороги писателю, ибо спустя несколько лет они легли в основу завязки романа «Из Парижа в Бразилию по суше». Идея невероятного кругосветного турне как раз и зародилась во время обеда в ресторане «Маргери» двух друзей — заядлого путешественника и отчаянного домоседа. Обеду предшествовала неожиданная встреча на парижском бульваре и приглашение перекусить: «Пойдем же к Маргери! Закажем дюжину бретонских устриц, нормандский морской язык, куропатку, бутылочку старого „Оспис де Бон“ — короче, классический обед, — ну а во время десерта ты расскажешь мне свою историю…»
Там, как вы догадываетесь, я принялся расспрашивать Буссенара.
— Получил ли ты удовольствие?
— Без сомнения: я даже пережил кораблекрушение.
— Ах!..
— Да. В Сен-Жермене.
— Ты меня удивляешь.
— Сен-Жермен — это на Гваделупе.
— Ну ладно, допустим…
— Я смог высадиться на необитаемый остров, островок Гозье, и вернулся домой на пароходе «Ройял-Мейл».
— И ты доволен?
— Еще бы. Хочешь, объясню тебе в двух словах?
— Еще бы!
— Земли там золотоносны. Столь золотоносны, что многие морские офицеры, например два моих друга, Казальс и Лабурдетт, получают сейчас по десять тысяч франков дохода с гвианских приисков. Гвиана, как видишь, обставила Австралию!
— И что ты там видел?
— Ах, что я видел! Ты слишком многого от меня требуешь. Дай отдышаться — и перекусить. Я видел галиби, араваков, рукуйенов, негров бони, негров бош…
— Бошей? Постой… да ты меня мистифицируешь!..
— Успокойся, эти боши вовсе не немцы!
— Ну тогда я, пожалуй, вкратце расскажу о твоем путешествии.
— И твой материал будет первым!
— Начнем с конца, раз уж я застал твой приезд.
— Ты спросишь меня, что я привез из своей поездки? Я привез шкуры — несколько тигриных и каймановую
