Гвианские робинзоны - Луи Анри Буссенар
— И все же, несмотря на наше изобилие, невзирая на эти удобства, мы столкнулись с огромными трудностями, чтобы набрать в Английской Гвиане пятьсот иммигрантов.
— Вам ведь хорошо известны филантропические наклонности наших чудесных соседей. Они совершают крестовые походы к берегам Либерии, Гвинеи и Сенегала, чтобы помешать вывозу африканцев под предлогом борьбы с работорговлей. Они вешают, словно пиратов, экипажи судов, везущих иммигрантов, но не возвращают этих несчастных в родные края, а отправляют их в Египет или Абиссинию под носом у наших властей.
Да, это выдающиеся филантропы, которые навязывают китайцам опиум под жерлами пушек, которые до смерти избивают своих кули, которые преследуют и истребляют австралийских аборигенов, как диких животных! И при этом они еще стремятся заставить нас придерживаться особого режима и условий работы для людей, которых сюда посылают. Они не желают, чтобы те работали на добыче золота, потому что это, оказывается, слишком тяжелый труд в очень суровых условиях. Видели бы вы, в каком ужасном состоянии прибывают сюда эти несчастные после работы в английских шахтах! Единственная причина беспокойства за судьбу рабочих, которое изображают их хозяева, кроется, очевидно, в зависти, подкрепленной эгоизмом. Они знают, что в самом скором времени добыча золота станет неисчерпаемым богатством нашей колонии. Они одновременно стремятся по сходной цене избавиться от этих заморенных людей, которых они считают негодными, и страстно желают видеть, как наша колония прозябает в состоянии застоя, и при этом хотят сохранить над иммигрантами свою власть, распространив ее даже в этих краях. Пусть так, я не стану возражать и стану строго блюсти каждый пункт своих обязательств. Иммигранты с английским подданством во время всего периода действия контрактов будут заниматься исключительно сельским хозяйством. При этом они станут не менее активно содействовать добыче золота, поскольку благодаря их труду наши старатели будут постоянно обеспечены мясом и свежими овощами.
Но когда их контракты закончатся, когда они выйдут из-под надзора британских синдикатов, они будут делать то, что захотят. Вот увидите, что все они решат вступить в нашу ассоциацию золотоискателей.
— Вы, дорогой месье Робен, первый европеец, который понял важность самообеспечения продуктами питания. Поскольку мы параллельно занимаемся сельским хозяйством и золотодобычей, то будем тратить не более десяти процентов нашей прибыли, в то время как некоторые прииски вынуждены расходовать до пятидесяти процентов. Впрочем, это вполне понятно. Им приходится доставлять все из Кайенны, оплачивать фрахт тапуй, работу лодочников и носильщиков. Таким образом, какие-нибудь двадцать пять килограммов соленой трески, стоившие на месте двенадцать франков, по прибытии оказываются в пять раз дороже. Меня также удивляет, что большинству владельцев приисков и в голову не приходит заменить во время плаваний по реке тихоходные и недешевые пироги паровыми лодками, вроде той, что Шарль привез из Европы. С таким великолепным судном перевозка грузов будет стоить гроши, не говоря уже о других его преимуществах — скорости, грузоподъемности и легкости.
— Вы забываете, дорогой мой дю Валлон, что наши коллеги не располагают теми средствами, которые, к счастью, имеются у нас. Многие из них очень хотели бы двигаться вперед. Упомяну лишь одного. Месье Муфле, молодой и образованный директор прииска «Милость Господня», один из лучших наших гражданских инженеров, ставший благодаря своей энергичности замечательным золотодобытчиком, строит сейчас железную дорогу. Его разработки великолепны. Но захотят ли его акционеры, живущие в Париже, пойти по пути, по которому шагами исполина следует он сам?
Видите ли, одна из главных причин всех здешних неудач — это нехватка профессиональных работников. Между тем привезти сюда трудовую элиту, искусных и умелых ремесленников, так легко! Я вполне могу сказать это вам, мой друг, пусть вы и являетесь белым креолом, но не питаете по отношению к людям с другим цветом кожи этого глупого и несправедливого чувства, которое называется расовым предубеждением.
Давно доказано, что белый человек не способен долго заниматься физическим трудом в здешних условиях, его неизбежно свалят лихорадка и малокровие. Лучше всего здесь чувствуют себя чернокожие с африканского побережья. Они в значительной степени невосприимчивы ко всем бедам, которые через некоторое время одолевают европейцев, даже басков, самых стойких из всех. К сожалению, африканец — это всего лишь инструмент в человеческом облике, пусть самый сильный из всех, обладающий постоянством, доброй волей и непревзойденной мягкостью, но, увы, он еще не скоро сможет выполнять тонкую, изощренную работу. Потребуется по меньшей мере одно поколение, может быть даже два, чтобы произошла такая эволюция.
Между тем существует порода людей, умнейшая из всех, такая же энергичная, как африканская, и столь же образованная, как европейская, которая могла бы сотворить здесь настоящее чудо. Эта доблестная раса цветных людей населяет две жемчужины французских Антильских островов — Мартинику и Гваделупу. Мартиникский или гваделупский мулат получил от чернокожей матери физическую силу, стойкость к любым тяготам и иммунитет к болезням тропической зоны. Белый отец наделил его интеллектом, который делает его способным ко всем искусствам, ко всем наукам. Это оригинальное скрещивание, эта человеческая прививка сотворила невозможное, и все социальные слои этого молодого общества в высшей степени превосходны. Вы можете видеть, как цветные люди — врачи, юристы, инженеры, солдаты, моряки, чиновники — учатся в школах метрополии и преуспевают в жизни. Все они упорные труженики и блестящие интеллектуалы и, за редким исключением, являются гражданами, о каких можно только мечтать.
Средний представитель тамошнего населения не менее примечателен. Его профессиональный уровень превосходен. Все механики и машинисты межколониальных пароходов — уроженцы Мартиники или Гваделупы; у их коллег из Гвианы такое же происхождение, как и у наших мастеров на сахарных заводах, в строительных мастерских или на промышленных предприятиях. Все эти прекрасные работники имеют дома лишь относительно низкую заработную плату, которая здесь была бы немедленно утроена без всякого ущерба для будущих доходов.
Почему бы нам вместо того, чтобы рыскать повсюду в поисках не только искусных ремесленников, но и десятников, не попробовать устроить массовую иммиграцию с Антильских островов? Они заселены довольно густо, отъезд нескольких тысяч человек не причинит никакого ущерба местным хозяйствам. Совсем наоборот. Полагаю, что я прав, утверждая, что реализация такого проекта принесет неисчислимую пользу всем трем колониям. Сколько состояний, похороненных здесь, возможно, навсегда, могли бы обеспечить благополучие тем, кто сейчас там прозябает!
— Вы совершенно правы, месье, я всецело разделяю ваши представления о роли цветной расы. Я тем более охотно воздаю
