Гвианские робинзоны - Луи Анри Буссенар
Никакому перу не под силу передать волнение, охватившее сердца всех присутствующих, когда звенящий голос креола произнес эти патриотические слова. Это была одна из тех сцен, которые невозможно воспроизвести, где каждый переживает собственную гамму чувств.
Для робинзонов жизнь на прииске начиналась с добрых предзнаменований. Вечером на золотых полях устроили праздник. Чернокожие и индусы плясали, пели, стреляли в воздух из ружей и пили до упаду. Даже китайцы разгладили свои обезьяньи мордочки и, казалось, веселились так, как никогда прежде не видывал ни один старатель. Веселье, пусть и весьма бурное, держалось все же в рамках приличий. Гулянка продолжалась до глубокой ночи, но все же, когда на заре прозвучал привычный сигнал, призывающий рабочих к работе, все откликнулись на него как один.
Прииск просыпается немного разбитым, но радостным. День начинается с этой важной формальности, которая называется «бужарон», за которой вскоре следует выдача еды. Пока кладовщик Мариус, «бакалавр из Маны», приправляет раздачу провианта солеными словечками, десятники собираются на веранде, чтобы получить распоряжения директора относительно дневных задач. Распоряжения отданы, рабочие возвращаются в бараки, чтобы позавтракать и приготовить еду, которой они будут подкрепляться по очереди в течение дня, не останавливая работу, поскольку промывочный желоб, однажды введенный в действие, функционирует беспрерывно.
Колониальное правительство регламентировало количество рабочих часов точно так же, как установило нормы питания[63]. Каждый день, кроме воскресенья, рабочие приступают к работе в восемь часов утра и заканчивают в три часа пополудни. Всего получается семь часов в день. Это не так уж мало, принимая во внимание колониальный климат.
Десятники вернулись в поселок, получили ртуть в необходимом для работы количестве и во главе своих людей отправились к ручью, на берегах которого шла разработка.
Робинзонам был известен лишь примитивный процесс добычи золота, тот, что они использовали прежде, но они не знали ничего о промышленных разработках золотоносных участков. Они пользовались весьма несовершенными инструментами, изготовленными собственными руками; именно поэтому они устроили праздник из своего первого посещения прииска. Поскольку их собирались сопровождать дамы, было решено воспользоваться утренними часами, пока солнечный жар еще не достиг неумолимой мощи. Месье дю Валлон пришел за ними через два часа, после того как обошел на рабочих местах половину работников прииска. Его активность была поистине замечательной.
Сначала уговорились отправиться на берег ручья Фидель, протекающего всего в двухстах метрах от дома. Если робинзоны и даже их мать, знакомые с жизнью в лесу, могли позволить себе длительную прогулку, то этого нельзя сказать о юных англичанках, взмокших от пота после буквально нескольких шагов по открытой местности. Ярость экваториального солнца невозможно вообразить, если вам не довелось испытать ее на себе.
Три устройства на берегу ручья уже работали в полную силу. Месье дю Валлон устроил так, чтобы к ним можно было подойти, уложив мостки и доски на топкую землю. Иначе посетителям пришлось бы перелезать через поваленные стволы, карабкаться по склонам, поскальзываться на срубленных ветках и по щиколотку вязнуть в грязи, чтобы добраться до промывочного желоба.
Русло ручья полностью исчезло. С каждой стороны ручья на расстоянии более двадцати метров громоздились срубленные деревья: беспорядочно наваленные друг на друга стволы, обломанные ветви и пни в метр высотой, оставшиеся от вчерашних гигантов. Расчистка участка, которая, как мы уже говорили, всегда предшествует работам по промывке золота, велась уже два месяца и будет продолжаться по мере необходимости. Ложе реки, перекрытой выше по течению, теперь совершенно сухо. Вся вода, задержанная плотиной, поступает в желоба и служит для промывки золотоносного гравия.
Зрелище на первый взгляд самое живописное. Рабочие, чернокожие и кули в одних набедренных повязках, копают, роют, рубят корни, барахтаются в грязи, поют и болтают без умолку, потея, как испанские глиняные кувшины.
Промывочный желоб, который, за редким исключением, является основным инструментом добычи золота в Гвиане, представляет собой череду дощатых ящиков, называемых плитами, длиной в четыре метра, которые похожи на огромные гробы без крышек, открытые с обоих концов. Их высота по бокам составляет от тридцати восьми до сорока сантиметров, ширина — тридцать восемь сантиметров с одной стороны и сорок два с другой. Эта разница необходима для того, чтобы плиты можно было соединять друг с другом так, чтобы образовался длинный открытый деревянный канал.
— Перед вами, — объяснял месье дю Валлон инженеру и его сыновьям, — желоб средней величины. Он состоит из двенадцати плит, а его общая длина составляет почти сорок метров. На нем работают двадцать человек, мужчины и женщины. Первые восемь человек, занятые на расчистке, убирают последние остатки зеленого слоя, а затем с помощью кирок и лопат вгрызаются в верхний слой почвы, чтобы добраться до золотоносных пород. Это их единственная задача. Они как бы подготавливают почву для восьмерых землекопов, которых вы видите на дне этих ям. Мощными ударами кирки они дробят сероватый слой, который выглядит таким твердым. Затем они перебрасывают породу лопатами в первый короб, который проходит прямо у них над головой.
— Это и есть золотоносный слой? — спросила мисс Люси у мадам Робен.
— Да, мадемуазель, — ответил вместо нее директор. — Это раздробленный кварц, содержащий остатки золотых жил всех размеров, от человеческой головы до булавочной головки.
— И этот гравий перемешан с золотом?
— Он и сам его содержит в изрядном количестве. Если бы можно было измельчить все эти частицы, наша добыча возросла бы неизмеримо. Но состояние современной золотопромышленной индустрии в Гвиане таково, что нам остается лишь собирать то золото, что само собой отделяется от кварца. И результат пока что довольно скромный.
— А этот слой кварца очень толстый?
— Более или менее, где-то он достигает полутора метров, но в некоторых местах его толщина не превышает и десяти сантиметров. Что касается ширины, он тянется по обе стороны реки полосами до двадцати метров каждая. И он превосходен, посмотрите, как стараются наши бравые землекопы.
