Крушение шхуны "Графтон" - Ф. Е. Райналь
Тем не менее для нашей экспедиции, в которой без сомнения, предстояло нам иметь дело и с бурями, и с волнением, мы сочли необходимым прибавить еще десять тон балласта (песчаник, весьма обыкновенный камень в Сиднее), кроме двадцати бочек с водою, уставленных тщательно на полу трюма. Они были предназначены для тюленьего жира, так как мы располагали заставить свой экипаж добыть известное количество тюленей для покрытия, по возможности, издержек этого первого путешествия, в то время как я, с своей стороны, должен был заняться разведкой олова.
Нам предстояло также, при удобном случае, осмотреть острова Зеленый, Маккори и Аукландские острова для убеждения в присутствии в этих местах тюленей, чтоб впоследствии промышлять их в случае надобности.
Запасшись большим количеством провизии на четыре месяца и договорив двух матросов и повара — последний должен был исполнять обязанность слуги, а при случае и помогать маневрам, — я и Мусграв попрощались с нашими компаньонами.
При этом последнем свидании мы заключили весьма важное условие. Отправляясь в опасное море, где почти постоянно царствуют бури, и имея заходить в малоизвестные порты, и обозначенные весьма неопределенно на общих картах, единственных бывших в нашем распоряжении, мы не могли скрывать, что нам предстояли большие опасности, в особенности крушение у какого-нибудь пустынного берега. На случай несчастья, нам была необходима возможная помощь. Если б мы не возвратились через четыре месяца, друзья должны были отправить судно на поиски за нами, но в случае не имели бы они средств снарядить другого корабля, то обязаны были по этому поводу обратиться с просьбою к правительству Нового Южного Уэльса, которое, мы в этом не сомневались, послало бы один из военных кораблей, стоявших на станции, или приняло бы другие меры осведомиться о нашей участи.
Компаньоны наши приняли на себя требуемое обязательство. Мусграв пошел попрощаться с женой, а я отправился на "Графтон" приготовляться к отплытию. Через час приехал Мусграв, мы снялись с якоря, и с сердцами, исполненными надежд, направились к острову Кампбелю. Это было 12 декабря 1863 г.
Замечу здесь — подробность эта не без значения — что я взял с собою превосходное двухствольное охотничье ружье, которое в продолжение многих лет было неразлучным моим спутником. Сперва я хотел было оставить его в Сиднее, но потом раздумал, имея в виду позабавиться охотой на диких уток на островах, которые приходилось мне посетить. Я взял также около двух фунтов пороха, фунтов десять дроби и капсюлей. Оружие это и припасы должны были, со временем, принести мне такую пользу, которой я никак не мог предвидеть.
ГЛАВА II
Мои путевые товарищи. — Буря. — Прибытие на остров Кампбель.
Последние слова лоцмана, при расставании с нами, были следующими:
— Бог да хранит вас, господа, скоро будет буря с юга.
Действительно через час она появилась черная, угрожающая. Едва она дала нам время приготовить шхуну для встречи с нею. В момент она схватила наши фуражки и шляпы, полетевшие в море вапуски. По прошествии первого порыва, ветер утих немного и дул с юга всю ночь и в продолжение всего следующего дня.
Пока противный ветер препятствует нашему плаванию и принуждает нас лавировать, я попрошу у читателя позволения представить ему моих дорожных товарищей, которые часто будут появляться на сцену в предлагаемом рассказе.
Я уже говорил о Томасе Мусграве, нашем капитане, который, как я вскоре убедился, к качествам превосходного моряка присоединял не менее важные и не менее драгоценные для нас качества ума и сердца.
Джорж Горрис, один из наших матросов, был англичанин двадцати лет, малый простой до наивности, отважный и сильный, знавший уже порядочно свое ремесло и получивши некоторое образование. Мусграв избрал его на вахту с собой.
Другой матрос, Александр Маль-Лоррен, которого мы называли просто Аликом, стоял вахту вместе со мной. Это был норвежец лет двадцати восьми, молчаливого характера, никогда почти не смеявшийся, неграмотный, но послушный и превосходный моряк.
Генрих Форгес, наш повар, которого мы иначе не называли как Гарри, был португалец, двадцати трех лет, небольшой коренастый и очень дурен собою. Уродливостью этою он обязан был болезни в роде проказы, которая источила ему все почти лицо; нос казался каким-то рубцом.
Экипаж "Графтона"
Райналь (француз). Мусграв (американец). Мак-Ларрен (норвежец). Джорж Гаррис (англичанин). Генри Форгем (португалец).
История этого парня любопытна. Поступив тридцати лет юнгой на один американский китобойный корабль, заходивши на Азорские острова, его родину, он плавал в море в течение многих лет. Но когда он заболел и видел дурное обращение с ним товарищей, которые бегали от него или отталкивали его с ужасом, он настоятельно просил капитана высадить его на один из островов Полинезии. Действительно он был высажен на один из островов мореплавателей. Группа эта, лежащая около полутора тысячи миль от мыса Йорка, крайней северной оконечности Австралийского континента, населена дикарями, не переставшими еще предаваться людоедству. Там он оставался несколько лет и вылечился от своей болезни. Наконец ему надоела дикая жизнь, и он пожелал покинуть место, где находился как бы в плену, и напрягал все силы к освобождению.
Скрытно от туземцев, он устроил на утесе на берегу моря сигналы, которые ходил осматривать тайком. Однажды утром он увидел корабль, приближавшийся по направлению к острову.
Заметив с помощью зрительной трубы белого, подававшего сигнал бедствия, капитан велел спустить шлюпку и отправиться за несчастным. Вдруг белый этот кинулся в воду и быстро поплыл навстречу лодке. Удивление прекратилось, когда стая туземцев прибежала к берегу, вероятно, преследуя европейца. Некоторые дикари начали пускать в него стрелы и одна из них ранила его в плечо и почти остановила побег, в то время как множество других с копьями и томагавками бросились в волны и продолжали преследовать его вплавь. При виде этого гребцы удвоили усилия и были так счастливы, что прибыли первыми и спасли беглеца от врагов, которые уже были от него не далее как в нескольких саженях. Гарри приняли в лодку истощенного усилиями и болью от раны. Несколькими ударами весел и багра матросы отделались от дикарей, которые, при виде ускользнувшей добычи поспешили возвратиться к берегу, испуская яростные крики.
Истощенного усилиями и болью, его приняли в лодку.
Гарри, послужив в качестве помощника повара на корабле, который
