Крушение шхуны "Графтон" - Ф. Е. Райналь
2 декабря, 8 часов. Войдя в порт Абрагамс-боссом на Z. Е. острова, мы бросили якорь на пятисаженной глубине на оконечности залива.
ГЛАВА III
Бесполезность наших поисков. — Я заболеваю. — Мы оставляем остров Кампбель.
Едва успели убрать паруса, как мы с Мусгравом съехали на берег.
Мы еще не видели ни одного тюленя в водах залива, но так как это была середина южного лета, то мы и заключили, что может быть эти животные укрылись от дневного зноя где-нибудь в береговых высоких травах или густых зарослях.
Мы искали их везде, бродя вдоль по берегу и взбираясь на камни, но нигде не видели. Со всех сторон однако ж замечались более или менее явные следы, но тюленей нет как нет.
Очевидно, что все эти следы были не свежие, а вероятно оставшиеся от предыдущего лета. Это были узенькие тропинки, направлявшиеся к горе и по которым нам невозможно было идти чрез массы густо сплетенной растительности, под которой они скрывались. Но препятствие это не было единственным: мы вскоре убедились, что под этими перепутанными травами скрывались глубокие впадины, наполненные дождевой водой в этой мягкой и часто болотистой почве.
Утомленные от продолжительности, а более от бесполезности поисков, мы возвратились на корабль этак через час по захождению солнца. Товарищи объявили нам, что во время нашего отсутствия они видели двух тюленей, плававших вокруг шхуны; по временам животные высовывали свои огромные головы из воды, испуская род рева, обнаруживавшего некоторую свирепость, также как и изумление при виде нового для них чудовища, корабля.
По описанию, мы в этих животных легко признали морского льва — именно породу, на которой мы основывали наши надежды, и которых полагали встретить большое количество в этих водах.
Рассказ этот произвел на нас хорошее влияние и оживил немного наши надежды, ибо очень могло быть, что тюлени обитали на каких-нибудь пунктах берега по преимуществу; поэтому решено было при исследованиях острова, отыскивая оловянные руды, не пренебрегать и тюленями.
Снова мы вдвоем с Мусгравом отправились на другой день утром. Не без усилий и не без труда, пробираясь иногда ползком под лианами, нам удалось пробраться чрез пояс растительности, и мы могли направиться к северо-западу.
Взойдя на гору, мы обогнули круглый пик, названный нами куполом. Отсюда мы могли видеть у подошвы западного склона залив, известный у китоловов под названием Monumental harbour, т. е. гавани монументов. Спустившись туда, мы очутились на берегу довольно высокого утеса, почти в середине круглого бассейна, открытого со стороны океана, и которого очертания походили на громадные развалины какого-нибудь исполинского древнего колизея. Море со всех сторон взрыло, размыло скалу, уважая наиболее твердые части, которые и отделялись рельефно на стене утеса, словно древние колонны, которых время не успело еще разрушить.
В этот порт легко войти, но он представляет лишь посредственную безопасность, по причине сильного волнения, и так как в нем рискуют надолго быть запертыми западным ветром, то его избегают сами китоловы; в случае надобности в пресной воде, они становятся на якорь в юго-восточном порте — Абрагамс-боссом.
Трудный переход возбудил в нас сильнейший аппетит; мы постарались развести огня, согрели чайник и позавтракали, после чего возвратились на равнину. На этот раз мы видели морских львов, но в весьма небольшом количестве. Что касается до оловянных руд, то до сих пор не встречали еще и признаков их существования.
На корабль мы решили возвратиться другою дорогою. Обогнув гору и спустившись с нее, мы увидели у подошвы множество огромных гнезд. Они сделаны были из торфа, который альбатросы, сгребая лапами, навалили в виде холмков; в середине имелась впадина, наполненная мхом. Все почти гнезда были заняты. В каждом из них сидела самка на единственном яйце, достаточном насытить двух человек.
Подойдя к ним, мы должны были действовать палками, чтоб отогнать альбатросов от гнезд, потому что бедные птицы упорно защищали их. Таким образом мы добыли несколько яиц, из числа которых оказалось только одно достаточно свежим для употребления в пищу. Желая узнать каково оно на вкус — мы сварили его; желток был превосходен, но белок показался нам довольно жестким — в сущности оно мало отличается от гусиного или утиного.
Мы должны были действовать палками, чтоб отогнать альбатросов от гнезд.
Проходив целый день по мокрой и мягкой почве, которая на каждом шагу уступала под ногами подобно губке, и перелезая чрез множество скал, мы возвратились на корабль, измученные усталостью.
На другой день я принужден быль отправить Мусграва и Алика на новые поиски. Я чувствовал себя нездоровым: у меня была лихорадка. Вскоре я слег в постель, которой и не покидал в продолжение месяца. Не много нужно было, чтоб я не остался навсегда на острове Кампбеле. Мусграв до такой степени отчаялся во мне, что подумывал выбрать место для моего погребения. Он признался мне в этом впоследствии, будучи доволен, что я избавил его от этой печальной обязанности.
Хотя я не имел никаких лекарств и был предоставлен единственно попечениям натуры, тем не менее я выздоровел. Жизненность молодости и сила организма одержали верх.
Изнурительный переезд в то время, когда я едва оправился от продолжительной болезни, вследствие обвала в руднике, а в особенности быстрый переход от теплого и здорового климата, каков в Новом Южном Уэльсе, к сырой и влажной атмосфере южных морей — без сомнения были причиной этого неуместного возврата болезни.
Во время моего принужденного бездействия Мусграв продолжал поиски руды, но безуспешно. Я не знаю — не удалось ли ему найти ее, или она вовсе не существует.
Что касается морских львов или других тюленьих пород, они были очень редки. В продолжение целого месяца, пока шхуна оставалась на якоре; в Абрагамс-боссом, мы поймали их только пять штук, из которых один был чрезвычайно жирен. Мы вытопили из него пятьдесят литров жира. Это замечательное животное, имевшее весу не менее шестисот килограммов было нам памятно, и когда мы говорили о нем, то называли не иначе как Old-Cristmas, в память дня, в который убили его.
Так как пребывание на острове Кампбеле нам казалось бесполезным, то мы решились уехать и не направляться более на юг. Самое благоразумное было возвратиться в Сидней, ограничившись посещением группы Аукландских островов, находившихся у нас на дороге.
29 декабря мы снялись с
