Эрнест Капандю - Рыцарь Курятника
— А я начал в десять минут двенадцатого, мне тоже было приказано.
— Значит, ты знал, что будет?
— Знал. Начальник дал мне инструкции, и все случилось именно так, как он сказал.
Все трое переглянулись с выражением изумления и восторга.
XXII. НАЧАЛЬНИК
Опять раздался петушиный крик, и через несколько минут в зал вошел четвертый человек, приветствуя рукой сидящих за столом.
У этого человека, одетого в черное, с черным лицом, были на шляпе черные перья. Это был негр. Не говоря ни слова, он сел по левую руку от Индийского Петуха, и на насест уселся черный петух.
— А-а! — сказал Золотоцветный Петух улыбаясь. — Мы понемногу собираемся.
Петух Негр осмотрелся вокруг с особым вниманием. Наконец он спросил Индийского Петуха:
— Зеленая Голова вместе с начальником?
— Нет, — отвечал Индийский Петух.
— Где же?
— Не знаю!
— Как! Его здесь нет?
— Нет.
— Это странно, очень странно!
Раздалось четвертое «кукареку». Леонарда с теми же предосторожностями пошла открывать дверь.
Вошедший человек был очень маленького роста и одет, как банкир с улицы Сен-Дени: костюм из серого сукна, башмаки с серыми пряжками, жабо на груди из толстого полотна, украшенное петушиным гребешком, удивительно искусно сделанным из красного сукна.
— Видел ли ты Зеленую Голову, Петух Коротышка? — спросил Золотоцветный Петух.
— Да, — отвечал тот.
— Значит, ты знаешь, где он?
— Он должен быть здесь.
— Как видишь, его здесь нет.
Петух Коротышка хлопнул в ладоши.
— Зеленая Голова не здесь! — с удивлением повторил он.
— Нет, — сказали в один голос три Петуха.
— Он не приходил вечером? — спросил Петух Негр.
— Нет, — отвечала Леонарда.
Все пятеро переглянулись с выражением беспокойства, потом Петух Коротышка посмотрел на часы.
— Четверть первого, — сказал он, — а Зеленой Головы еще здесь нет!
— Уж не убит ли он? — сказал Золотоцветный Петух.
— Это невероятно, — заметил Мохнатый.
— Не изменил ли нам? — спросил Индийский.
— Это невозможно!
Раздался шум открывающейся с улицы двери. Леонарда поспешила отворить дверь, ведущую в узкий коридор, в глубине которого виднелась лестница. Человек, переступивший порог дома без предварительного «Кукареку!», был высокого роста и без шляпы. Черные длинные густые волосы скрывали его лоб и соединялись с черной, такой же, как усы и брови, бородой. На лице выделялись только орлиный нос и глаза, сверкавшие молниями. На этом человеке были узкие панталоны, высокие сапоги, камзол из коричневого сукна, кожаный пояс, за который были заткнуты пистолеты, короткая шпага и кинжал. На правой полусогнутой руке покоился плащ.
При его появлении пять Петухов поспешно встали и поклонились с уважением.
— Начальник! — прошептал Индийский Петух.
Этот человек не вошел в залу, он только посмотрел на тех, кто находился в ней. Потом он прошел через коридор к лестнице и быстро поднялся по ступеням. Леонарда шла за ним, держа в руке подсвечник с зажженной свечой. Пять Петухов переглянулись, качая головами.
— Мне не хотелось бы быть на месте Зеленой Головы, — сказал Индийский Петух.
— И мне, — сказали в один голос остальные Петухи.
XXIII. СЕМЬ ПЕТУХОВ
Человек, обросший бородой и волосами, тот самый, которого мы видели накануне под Новым мостом, возле Самаритянки, дошел до площадки первого этажа. Он обернулся и повелительным движением остановил следовавшую за ним Леонарду. Та повиновалась. Человек с бородой открыл дверь и вошел в неширокую длинную комнату, единственное окно которой выходило на улицу. Возле окна стоял большой стол, заваленный бумагами, за которым сидел человек, закутанный в плащ, в черной бархатной маске.
Вошедший запер дверь, подошел к столу и сел напротив.
— Уже полночь, — сказал он, — вы все узнали?
Человек в маске покачал головой.
— Нет, мне это не удалось, — сказал он.
— Как же так? Вы не узнали ничего?
— Еще ничего, но скоро узнаем все.
— Когда?
— Когда Зеленая Голова будет здесь.
— Когда же он будет?
— Может быть, через минуту, самое позднее — через час.
— А где Бриссо?
— Она наверху.
Он указал на комнату в верхнем этаже.
— Позовите ее, — сказал человек с бородой повелительным тоном. Второй встал и направился к двери, но остановился после минутной заминки.
— Начальник, — сказал он, — вы всегда мне доверяли.
— Да, любезный В., — вы это знаете.
— Послушайтесь же моего совета, ладно?
— Говорите, что я должен сделать.
— Любезный начальник, — продолжал В., — в деле Сабины Даже есть тайна, которую мы должны разгадать. Даже если отбросить соображения, навеянные любовной стороной дела, для нашего общего блага необходимо узнать истину. Кто совершил это преступление? Зачем оно совершено? Каким образом в Париже могло случиться такое происшествие, чтобы мы о нем не знали? Значит, в нашей организации что-то не так.
— Ваши слова, любезный В., подтверждают мои сомнения. Мысль, высказанная вами, уже приходила мне в голову, и я принял меры.
— Я этого не знал! — сказал В. с удивлением.
— Да, вот уже два месяца происходят странные вещи, о которых знаю я один. Это новое дело Сабины Даже более огорчило меня, чем удивило. У меня есть могущественный, тайный враг, пока мне неизвестный.
— Что вы говорите?
— То, что есть. Но я объясню вам все потом. А сейчас давайте думать о настоящем — надо использовать отведенное нам время.
— Я к вашим услугам.
— Вы знаете, что случилось сегодня на мельнице Жавель?
— Да, с Полиной Сорбье.
— Именно это чрезвычайно для нас полезно признайтесь.
— Без сомнения!
— К тому же это доказывает, что когда идет, речь о том, что лично меня не касается, мои сведения верны и приходят вовремя.
— Это правда. Значит, вы заключаете…
— Что у меня есть могущественный, ожесточенный, неумолимый, глубоко скрытый тайный враг.
— Надо разорвать паутину этой тайны и узнать, кто он.
— Это необходимо для нашей общей безопасности.
В комнате несколько минут царило молчание.
— Теперь говорите, — продолжал человек, говоривший повелительным тоном начальника. — Что вы хотели мне посоветовать?
— Сначала расспросить Петухов, которые подадут вам рапорты, потом спросить Бриссо. Во время расспросов явится Зеленая Голова, и когда он будет говорить, вы, сопоставляя с тем, что узнали до того, восстановите истину… Я так думал, по крайней мере, но то, что вы мне сказали, изменило мое убеждение.
