Марина Цветаева - Борисоглебский, 6. Из лирического дневника 1914—1922
16 августа 1916
«Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес…»
Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес,Оттого что лес — моя колыбель, и могила — лес,Оттого что я на земле стою — лишь одной ногой,Оттого что я тебе спою — как никто другой.
Я тебя отвоюю у всех времен, у всех ночей,У всех золотых знамен, у всех мечей,Я ключи закину и псов прогоню с крыльца —Оттого что в земной ночи я вернее пса.
Я тебя отвоюю у всех других — у той, одной,Ты не будешь ничей жених, я — ничьей женой,И в последнем споре возьму тебя — замолчи! —У того, с которым Иаков стоял в ночи.
Но пока тебе не скрещу на груди персты —О проклятие! — у тебя остаешься — ты:Два крыла твои, нацеленные в эфир, —Оттого что мир — твоя колыбель, и могила — мир!
15 августа 1916
«Кабы нас с тобой — да судьба свела…»
Кабы нас с тобой — да судьба свела —Ох, веселые пошли бы на земле дела!Не один бы нам поклонился град,Ох, мой рóдный, мой природный, мой безродный брат!
Как последний сгас на мосту фонарь —Я кабацкая царица, ты кабацкий царь.Присягай, народ, моему царю!Присягай его царице, — всех собой дарю!
Кабы нас с тобой — да судьба свела —Поработали бы царские на нас колокола,Поднялся бы звон по Москве-рекеО прекрасной самозванке и ее дружке.
Нагулявшись, наплясавшись на земном пиру,Покачались бы мы, братец, на ночном ветру…И пылила бы дороженька — бела, бела —Кабы нас с тобой — да судьба свела!
25 сентября 1916
«Счастие или грусть…»
Счастие или грусть —Ничего не знать наизусть,В пышной тальме катать бобровой,Сердце Пушкина теребить в руках,И прослыть в веках —Длиннобровой,Ни к кому не суровой —Гончаровой.
Сон или смертный грех —Быть как шелк, как пух, как мех,И, не слыша стиха литого,Процветать себе без морщин на лбу.Если грустно — кусать губуИ потом, в гробу,Вспоминать — Ланского.
1 ноября 1916
«…Я бы хотела жить с Вами…»
…Я бы хотела жить с ВамиВ маленьком городе,Где вечные сумеркиИ вечные колокола.И в маленькой деревянной гостиницеТонкий звонСтаринных часов — как капельки времени.И иногда, по вечерам, из какой-нибудь мансарды —Флейта,И сам флейтист в окне,И большие тюльпаны на окнах,И может быть, Вы бы даже меня не любили…
* * *Посреди комнаты — огромная изразцовая печка,На каждом изразце — картинка:Роза — сердце — корабль —А в единственном окне — снег, снег, снег.
Вы бы лежали — каким я Вас люблю: ленивый,Равнодушный, беспечный.Изредка резкий трескСпички.
Папироса горит и гаснет,И долго-долго дрожит на ее краюСерым коротким столбиком — пепел.Вам даже лень его стряхивать —И вся папироса летит в огонь.
10 декабря 1916
«Кто спит по ночам? никто не спит!..»
Кто спит по ночам? никто не спит!Ребенок в люльке своей кричит,Старик над смертью своей сидит,Кто молод — с милою говорит,Ей в губы дышит, в глаза глядит.
Заснешь — проснешься ли здесь опять?Успеем, успеем, успеем спать!
А зоркий сторож из дома в домПроходит с розовым фонарем,И дробным рокотом над подушкойРокочет ярая колотушка:— Не спи! крепись! говорю добром!А то — вечный сон! а то — вечный дом!
12 декабря 1916
«Вот опять окно…»
Вот опять окно,Где опять не спят.Может — пьют вино,Может — так сидят.Или просто — рукНе разнимут двое.В каждом доме, друг,Есть окно такое.
Крик разлук и встречТы, окно в ночú!Может — сотни свеч,Может — три свечи…
Нет и нет умуМоему — покоя.И в моем домуЗавелось такое.
Помолись, дружок, за бессонный дом,За окно с огнем!
23 декабря 1916
1917
«Мне ль, которой ничего не надо…»
Мне ль, которой ничего не надо,Кроме жаркого чужого взгляда,Да янтарной кисти винограда, —Мне ль, заласканной до тла и всласть,Жаловаться на тебя, о страсть!
Все же в час как леденеет твердьЯ мечтаю о тебе, о смерть,О твоей прохладной благодати —Как мечтает о своей кроватиЧеловек, уставший от объятий.
1 января 1917
«Милые спутники, делившие с нами ночлег!..»
Милые спутники, делившие с нами ночлег!Версты, и версты, и версты, и черствый хлеб…Рокот цыганских телег,Вспять убегающих рек —Рокот…
Ах, на цыганской, на райской, на ранней заре —Помните утренний ветер и степь в серебре?Синий дымок на горе,И о цыганском царе —Песню…
В черную полночь, под пологом древних ветвейМы вам дарили прекрасных, как ночь, сыновей,Нищих, как ночь, сыновей…И рокотал соловей —Славу.
Не удержали нас, спутники чудной поры,Нищие неги и нищие наши пиры.Жарко пылали костры,Падали к нам на ковры —Звезды…
29 января 1917
«У камина, у камина…»
У камина, у каминаНочи коротаю.Все качаю и качаюМаленького сына.
Лучше бы тебе по НилуПлыть, дитя, в корзине!Позабыл отец твой милыйО прекрасном сыне.
Царский сон оберегая,Затекли колена.Ночь была… И ночь другаяЕй пришла на смену.
Так Агарь в своей пустынеШепчет Измаилу:«Позабыл отец твой милыйО прекрасном сыне!»
Дорастешь, царек сердечный,До отцовской славы,И поймешь: недолговечныЦарские забавы!
И другая, в час унылыйСкажет у камина:«Позабыл отец твой милыйО прекрасном сыне!»
2 февраля 1917. Сретение
«Август — астры…»
Август — астры,Август — звезды,Август — гроздиВинограда и рябиныРжавой — август!
Полновесным, благосклоннымЯблоком своим имперским,Как дитя, играешь, август,Как ладонью, гладишь сердцеИменем своим имперским:Август! — Сердце!
Месяц поздних поцелуев,Поздних роз и молний поздних!Ливней звездныхАвгуст! — МесяцЛивней звездных!
7 февраля 1917
«Над церкóвкой — голубые облака…»
Над церкóвкой — голубые облака,Крик вороний…И проходят — цвета пепла и песка —Рéволюционные войска.Ох ты барская, ты царская моя тоска!
Нету лиц у них и нет имен, —Песен нету!Заблудился ты, кремлевский звон,В этом ветреном лесу знамен.Помолись, Москва, ложись, Москва, навечный сон!
2 марта 1917
