Симон Чиковани - Стихотворения и поэмы
* 163. Мамелюки. Перевод Е. Самченко
Там бледная мгла, Средиземное море,Прибой бирюзой закипает.В душе ли моей иль в огромном простореЛучина Колхиды пылает?
Мне чудится, словно чинары лепечутИ шепчет листва о разлуке;Где море исходит, там тени трепещут,И ждут меня там мамелюки.
На скалах огонь высекают подковы,Рогов мне послышались звуки;Без родины трудно и всюду сурово,И кличут меня мамелюки.
У них, что на тквирских росли кобылицах,Как взгляд изменился в чужбине!И в знойной долине с покорностью в лицахПристанища ищут отныне.
Их гнали, как ланей. Теперь вспоминаютГлаза, материнские руки;Арабских теперь жеребят объезжаютИ «челу» поют мамелюки.
А помнят ли проса поля, деревушки,Заборчики, хаты-плетушки?В страну, в ее долю, я тоже врезаюсь,О берег душой ударяюсь.
Неужто из гроба сюда, в переулки,Теней простираются руки?Там черные кони, там черные бурки,Мерещатся мне мамелюки.
* 164. «Сорвались слезы с глаз твоих; скорбя…» Перевод Е. Самченко
Сорвались слезы с глаз твоих; скорбя,Я подобрал и в дом отнес их. ТьмоюНочь страшная настигнет ли тебя,На тихий зов предстану пред тобою.
Пересчитаю звезды и отдам,Чтоб ночь в ущелье ярко освещалась,Чтоб ты по нашим золотым следамДо уголков души моей добралась.
Скажу: бери, я звезды обернулСухой соломой; в доме выбрал место;Их у меня и ветер не задул,Просил их дед на семена, но тщетно.
То — искры, что похожи на глаза,Они, сверкая, говорят как будто;Бесчисленными каплями роса,С твоих ресниц свисающая утром.
Всех досчитался; средь ночей моихМхом не покрылись; звездные иголкиПронизывают, чуть касаюсь их,Они остры, как жемчуга осколки.
Ты звезды наделила красотой,Пушком легчайшим, персиковым цветом,Каштановой колючей кожуройИ звонким заливающимся смехом.
Я — старый поседевший звездочет,А ты — с весны по золотую осень —Лучащийся, румяный небосводИли гумно, где тысячи колосьев.
Я те колосья ночью накосил;Их во дворе вплету в плетень недвижный,Чтоб путнику, что выбился из сил,Путь освещали на закате жизни.
* 165. «Это родник мой, он мал, но запомни…» Перевод Е. Самченко
Это родник мой, он мал, но запомни:Он и тебя напоит у плетня.Ныне, о друг, ты «спасибо» промолви,Влаги отведай — и вспомни меня.
Сядь под орехами, влажной ладоньюЛоб охлади; отдохни; помолчи.Я ведь один у тебя, кто — с тобою,Горло твое пересохло — смочи.
Груз облегчи, не устало бы телоОт трудового кипучего дня;Грезу твою обвивает омела,Влаги отведай — и вспомни меня.
В прошлом году ты скрываться б не стала,Этой воды подала б из горсти.Если иссякнет родник этот малыйВ засуху, грех мой забудь и прости!
* 166. Жизнь-мгновенье. Перевод Е. Самченко
Твой чистый пот, он льется зря сейчас,Коль мучаешься мукой многолетней.И что ты в этой жизни, суетясь,Копаешься, выискивая сплетни?
Ведь если жизнь — мгновенье, твой расчет С тобой и рассчитается невольно: Сперва ружье кремневое рванет, А после сеть раскинется привольно.
Есть мед в минутах утренних, горчатОни под вечер; небеса темнеют;И только жизни чувства, коих пять,На рубеже зимы зазеленеют.
Мне б освятить родник; до дна рассвет Хочу увидеть — для того родился! Минута-жизнь, кизиловый твой цвет, Кому он цветом сумерек приснился?
Кто пот не любит золотой, любяВеселье слов и мудрости молчанье?Мгновенье-жизнь, мы гости у тебя —В гостях не стало б горьким пребыванье.
Лучина мне указывала путь, Бывало, силы в теле не хватало; Минуту жизни трудно протянуть, Но груз судьбы тянуть не трудно стало.
Звезда ли пала с неба — великаПечаль сестры, что причитает где-то;Бессмертия коснулась ли рука —Кому, зачем бессмертье нужно это?
Закат во мне; люблю на склоне лет Тропою подниматься к небосклону; Не вечер выбираю, а рассвет И ночь без сна, а не дневную дрему.
167. «Голос твой Кура заглушит на миг…» Перевод Н. Тихонова
Голос твой Кура заглушит на миг,Видишь слезы, — я плачу открыто,Я жаждой томимый, старый старик,Ты — родник мой и ты — Маргарита!
Если, слушай, как Фауст, ослепну я —Ставлю крест над жизнью над всею,Просияет мне красота твоя —Подойдешь, я сразу прозрею.
В гору взброшу ярмо я, покорный ярму,Дам ладоням жестокую лоз позолоту,У дубов Мухрани я корни возьму,Одолею Колхиды болота!
Не хочу, чтоб со мной лишь греза моя,Будь поддержкой, за труд мне наградой,Ты родник в горах — только старец я,И вернуться мне в юность надо!
* 168. «Не явился я к раннему ртвели…» Перевод Е. Самченко
Не явился я к раннему ртвели,Не пришел в дни апреля, в дни роз:В декабре я родился, в деревне,Снега блеск я заметил, мороз.
Нет, не плакал я в буковой люльке —Стылый вереск и пашню топтал.Лоб студило в палящем июлеМиро — нежной лазури овал.
Может, был ненавистен я птицам,Только в точно назначенный срокПостареть я успел; надломиться;Плоть осталась, а душу я сжег.
Да, цветок в моей комнате вырос,Беззащитный и странный цветок.Да, к отчизне любви я не вынес,Я любить ее меньше не смог.
Мою чистую грусть порицали,Так как я бубенцы отвергал.Я метался. Не спал я ночами.Я в ущелье спускаюсь. Устал.
Не прохожий, пришелец-насмешник,Я колодец души углублял;Был я труженик, был и кудесник;Что в снегах упаду, я не знал.
Нету сил; я кажусь себе лишним,Ночь раздумий, приди в тишине:Исцарапан в кустарнике жизни,Лишь созвездие капель на мне.
Я ни в чем себе не изменяю:К утешенью, как прежде, стремлюсь.Что погибну в ущелье, я знаю.Мертвый, с гибелью я не мирюсь.
169. Зедазени. Перевод Н. Тихонова
Помнишь гряду зедазенскую тоже?Ты, как косарь, вела нас, подруга,Белей миндаля, апреля моложе —Ты походила на лилию луга.
Трое влюбленных, с тобой мы бродили,Ты вдохновляла наши усилья,Мы, соревнуясь, про время забыли,Всю высоту без тропинок осилив.
Арка ли света иль темные тени —Встретил нас храм стариною такою,Но тишину мы нашли в Зедазени,Горным дышавшую чистым покоем,
Буков безмолвных кроны я слушал,Леса в обрывах дремавшие сени,Я о тебе только думал, и душуСветом наполнил покой Зедазени.
Солнце светило в уступы косое,Чашу туманы слегка затянули,Будто там свадьба окончилась соек —Все обитатели леса уснули.
Стали безмолвны все горные дали,Лес же, как друг, замолчал в ожиданье,Мы ж на траве вчетвером пировали,Лесу читая Гёте мечтанья.
Струйки вина на траве заблисталиВ арке сияющей светотени,Точно с тобою мечтою мы стали,Солнце, краса твоя и Зедазени!
Храм весь в потоке закатного света,Солнцем зажженный, пылал над горою,Снизу как будто взлетела к нам Мцхета,Снова Арагви столкнулась с Курою.
170. Паромщик. Перевод С. Алиханова
