Шарль Бодлер - Цветы зла

БЕСЕДА

Ты, осени лазурь, и ясные светила!Но грусть во мне опять вскипела, как волна,Оставив на губах угрюмых горечь ила,В час бури всплывшего с таинственного дна.

— Напрасно грудь мою ласкаешь ты руками;Всё то, что ищешь там, мой друг, истребленоДавно уж женскими когтями и зубами,И сердце бедное уж съедено давно.

Душа моя дворец, запятнанный толпою,С ее бесчинствами, и пьянством, и борьбой.— Дух сладостный плывет над грудью молодою!..

Бич смертных, Красота, не спорить мне с тобой!Глазами яркими, в которых заблестелиОгни, сожги всё то, что звери не доели.

ОСЕННЯЯ ПЕСНЬ

Погрузимся опять в холодные мы тени.Прощай ты, яркий свет коротких летних дней!Уж слышу во дворах унылое паденьеДров, ударяющих о плиты их камней.

Зима вновь вся войдет в меня: и страх, и злоба,И ненависть, и дрожь, и труд тяжелый мой!Как солнце полюса в аду слепого гроба,Так сердце глыбою застынет ледяной.

Я слушаю, дрожа, стук каждого полена.Так остов новых плах под молотком гремит.Мой дух уж обречен, как башенные стены,Которые таран без устали громит.

И снится мне под звук, исполненный печали,Что кто-то второпях по крышке гроба бьет…Кто в нем? — Уж лета нет, дни осени настали,И шум таинственный звучит нам, как отход.

Люблю я глаз твоих зеленое мерцанье,Голубка, но теперь всё опостыло мне.Ни ласкам, ни огню не заменить сияньяПолуденных лучей на ветреной волне.

Но всё ж меня любить родимым сердцем надо!Неблагодарного лишить нельзя забот.Подруга иль сестра, будь краткою усладой,Как осень пышная иль солнечный заход.

Недолго! Смерть нас ждет, свои расставив сети.К коленам дай твоим склониться головойИ с грустью вспоминать о белом жгучем лете,Впивая осени луч нежный и златой.

ОДНОЙ МАДОННЕ

Воздвигну для тебя, подруга и Мадонна,Подземный я алтарь в груди моей бездомной,И выстрою тебе, во тьме, на самом дне,Вдали от суеты, в безлюдной тишине,Придел, весь золотом сияющий и синью,Где будешь ты стоять, застывшая богиня.Скую из золота шлифованных стихов,В котором вкраплены созвучья звонких слов,Для головы твоей огромную корону.Из ревности моей, о смертная Мадонна,Сумею царский плащ, тяжелый и прямой,Я для тебя скроить; как будто за стенойОн прелесть утаит твою от жадных взоров,И бисер слез моих блеснет на нем узором.Одену я тебя в волну моей любви,Которая, обняв красоты все твои,Дрожит на остриях и спит в долинах тела,Целуя без конца стан розовый и белый.

Из преклонения тебе я башмачкиАтласные сошью, божественной ногиЕдва достойные, и, сжав в объятьях крепкоЕе, они хранить прелестный будут слепок.И если не смогу серебряный достатьЯ месяц и его подножьем тебе дать,Повергну я Змею, грызущую мне лоно,Чтоб попирать могла пятою оскорбленной,Царица властная, кем люди спасены,Ты зверя, полного отравленной слюны.Сиянье дум моих, как свечи, загоритсяПред светлым алтарем и девственной Царицей,Лучами озарив лазурный потолок,И будет век сиять их огненный зрачок.И как во мне живет и дышит всё тобою,Так миррой станет всё, и нардом, и смолою,И восходить к твоей вершине снеговойТуманом будет дух, насыщенный грозой.

Чтоб ты была во всем сходна с Марией ДевойИ чтоб любовь мою слить с темным ядом гнева,Я смертных семь грехов, палач твоих ночей,Возьму, и, сделав семь отточенных ножейИз них тебе на казнь, я, целясь безучастноВ глубь сердца, полного огнем любви всевластной,Сумею все их в грудь дрожащую воткнуть,В твою кровавую, рыдающую грудь!

ПОПОЛУДЕННАЯ ПЕСНЯ

Хоть изгибы злых бровейВид дают тебе опасныйИ не рая отблеск красныйВ глубине твоих очей,

Я люблю тебя доныне,Страсть жестокая моя,И тебе подвластен я,Как покорный жрец богине.

И пустыни и лесовВ косах слышен запах пряный.Голову ты клонишь странно,Как на чей-то тайный зов.

Аромат по коже темнойБродит, как вокруг кадил;Словно вечер, сердцу милОбраз нимфы смугло-томной.

Нет! Все зелья не сравнитьС красотой твоей ленивой.Страстные твои порывыМогут мертвых оживить.

В груди нежные и лоноСтан и бедра влюблены,И подушки плененыНегою твоею сонной.

Иногда, горя в огнеТайном бешеных желаний,Ты кусаешься, в молчаньиРасточая ласки мне.

Смуглый друг, смеясь небрежно,Грудь ты мне зубами рвешь,А потом на сердце льешьВзор, как лунный отблеск нежный.

Под прелестною ногойИ под туфелькой твоеюВ дар кладу я, не жалея,Душу, жизнь и гений мой.

Исцелила ты все раныСилой красок и лучей!Взрыв живительных огнейВ каторге моей туманной!

СИЗИНА

Представьте вы себе Диану средь дубравы,В погоне за зверьми со сворой резвых псов,Ее нагую грудь, и шумные забавы,И гордый, быстрый бег в тиши густых лесов.

Вы деву помните ль, во дни борьбы кровавойНа приступ ведшую парижских босяковИ с пламенем в очах, в надежде новой славы,Всходившую с мечом по лестницам дворцов?

Сизина такова! — Но яростная деваДоступна жалости не менее, чем гневу;Дух, обезумевший от буйного труда,

Слаб пред просителем, как безоружный воин,И в сердце, выжженном страстями, есть всегдаИсточник светлых слез для тех, кто их достоин.

FRАNСISСАЕ MЕАЕ LАUDЕS

На струнах новых воспоюПодругу новую своюИ сердце тем развеселю.

Венками будь оплетена,О благодатная жена,Которой жизнь освящена.

Твой всемогущий поцелуйДает забвенье; очаруйМой дух и раны уврачуй.

В бессильи сердца моегоЯ зрел пороков торжество,Но ты явилась, Божество,

Как светлая звезда морей,В час бури, взорам рыбарей.— Твоих я пленник алтарей.

Купель с целебною водой,Верни ты голос молодойУстам, замученным бедой.

Что было грязно — ты сожгла;Что было грубо — убрала;Тому, что слабо — сил дала.

Бездомному — очаг родной,Лампады свет во тьме ночной,Правь неизменно мудро мной!

Грудь утомленную согрей,Источник жизни, и пролейБлагоухающий елей.

Щит целомудрия, гориУ чресл моих и до зариСны безмятежные дари.

Потир, которому даноСвой блеск и дар сливать в одно,Франциска, дивное вино!

КРЕОЛКЕ

В стране, ласкаемой лучами и душистой,Там, где раскинули пурпуровый шатерДеревья и в тени всё дышит ленью мглистой,Креолку я знавал и помню до сих пор.

На шее царственной и смугло-золотистойВолшебницы цветет тяжелых кос убор;Она идет легко, Дианою лучистой,С улыбкой тихою, и чист открытый взор.

О, если бы могли вы в край уехать славныйИ над Луарою иль Сеною державнойТам в замке царствовать, в тиши его гербов,

То стали бы для вас, в садах, жары не знавших,Сонеты расцветать в груди поэтов, ставшихОт блеска ваших глаз покорнее рабов!

MОЕSTА ЕT ЕRRАBUNDА