Шарль Бодлер - Цветы зла
ЯД
Вино скрывает грязь в любезных нам притонах,Под шелком и под парчой,И светят портики волшебные поройСквозь злато паров червленыхЕго, как солнца круг во мгле вечеровой.
Дым опия раскрыл неведомые дали,Безбрежность мечтам дает,Вневременный кумир для страсти создаетИ негу, острей печали,В измученную грудь нам свыше меры льет.
Не стоит это всё ядов, сокрытых в зельиЗеленых твоих очей,Озер тех, где душа дрожит в сетях лучей…K ним грезы толпой слетели,Чтоб жажду утолить, в часы глухих ночей.
Не стоит это всё мучительного чудаСоленой твоей слюны,Дарующей душе забвение и сныИ властно ее отсюдаВлекущей к берегам безрадостной страны.
ПАСМУРНОЕ НЕБО
Твой взор как будто бы туманами одет;Твой глаз загадочный, меняющий свой цвет,То вдруг мечтателен, то грустен, то влюблен,Ленивый отразив и бледный небосклон.
Ты как слепые дни с их теплой пеленой,Когда сердца полны невольною слезой,И, чувствуя в себе неведомый недуг,Взволнованная кровь тревожит спящий дух.
Походишь ты порой на светлый край небес,Когда горит закат сквозь пасмурных завес…Заплаканный простор, как ярко светишь тыПод пламенем лучей, сверкнувших с высоты.
Жена опасная, желанные края!Твой снег и ваш мороз любить сумею ль я;Смогу ли из зимы безжалостной извлечьЯ наслаждения острей, чем лед и меч?
КОШКА
IНочная кошка, словно дома,Гуляет у меня в мозгу,Мяуча тихо. Чуть могуРасслышать голос я знакомый,
Так нежен он и заглушен.Но, равнодушный иль сердитый,В нем власть и ласка вечно слиты,И зовом я заворожен.
Как струи, звуки те запелиНа дне угрюмых дум моих,Наполнив грудь, как плавный стих,И веселя меня, как зелье.
Тот голос лечит боль и страхИ все содержит наслажденья.Для самых длинных он реченийНужды не чувствует в словах.
Нет, никакой смычок не можетТак струны сердца задевать,Заставив их затрепетатьСтоль упоительною дрожью,
Как чудный голос кошки той,В котором, силою могучей,Всё слито в тайное созвучье,Как в песне ангелов святой!
IIТак сладко пахнет мех звериный,Что надушил всего меня,Когда под вечер как-то яЕго погладил раз единый.
Моя душа — ее чертогИ нераздельное владенье.Подвластно всё ее веленью.Она, быть может, дух иль бог.
Когда покорно обращаюГлаза я к кошке той, чей видМысль привлекает, как магнит,И взгляд в себя я погружаю,
Мой удивленный видит взорОгонь зениц ее зеленых,Как фонари во тьме зажженных,Глядящих на меня в упор.
ПРЕКРАСНЫЙ КОРАБЛЬ
Я рассказать хочу, волшебница младая,О прелестях твоих, их чары воспевая,И всех оттенках красоты,Где слиты детские и зрелые черты.
Когда одеждами ты воздух заметаешь,То мне медлительный корабль напоминаешь,Скользящий прочь от береговПрозрачною стезей, по воле парусов.
Плечами поводя, качая шеей гибкой,Ты клонишь голову со странною улыбкой;Покоем царственным блестя,Плывешь передо мной, державное дитя.
Я рассказать хочу, волшебница младая,О прелестях твоих, их чары воспевая,И всех оттенках красоты,Где слиты детские и зрелые черты.
Твоя крутая грудь, в тюрьме ее атласной,Грудь смуглая — ларец таинственно прекрасный,Чьи створы гладкие блестятИ словно два щита сверкающих горят.
Щиты прелестные, с живыми остриями,Ларец для сладких тайн, уставленный плодами,Душистым медом и вином,Всесильными, как бред, над сердцем и умом.
Когда одеждами ты воздух заметаешь,То мне медлительный корабль напоминаешь,Скользящий прочь от береговПрозрачною стезей, по воле парусов;
А ноги стройные, сквозь легкие воланы,Мечтанья жгучие влекут красой желанной,Как две колдуньи, что, во мглеСкрываясь, месят яд губительный в котле.
Рукам твоим легко бороться с силачами,И жмешь любовника их светлыми тисками,Как будто хочешь ты, средь нег,В груди запечатлеть его черты навек.
Плечами поводя, качая шеей гибкой,Ты клонишь голову со странною улыбкой;Покоем царственным блестя,Плывешь передо мной, державное дитя.
ПРИГЛАШЕНИЕ В ПУТЬ
Дочь моя, сестра,Нам бежать пораВ дальний край, покуда можем,И средь долгих негНаш окончить векВ царстве, на тебя похожем.Солнца влажный луч,Средь унылых туч,Мне навеет те же грезы,Что твои глаза,Словно бирюза,Светло-синие сквозь слезы.
Там всё мир и красота,Роскошь, нега и мечта.
В комнате твоейМебель прежних днейОтражала б свет лучистый.Розы дальних стран,Сладкий их дурманИ курений дым душистый,Лепка пышных зал,Глубина зеркалИ востока блеск и дрема,Всё бы нам тайкомНежным языкомГоворило, что мы дома.
Там всё мир и красота,Роскошь, нега и мечта.
На воде, вдали,Дремлют корабли,Вечные друзья скитаний.Им назначил РокЦелью их дорогУтолять твои желанья.Солнечный заходСлоем ровным льетНа столицу и каналыЗлато и сирень,И волшебный деньЗасыпает в славе алой.
Там всё мир и красота,Роскошь, нега и мечта.
НЕПОПРАВИМОЕ
IРаскаянье, увы, с годами всё живей!Оно ворчит и скалит зубы,И кормим мы его, как мертвецы червей,Как гусениц лист горький дуба.Раскаянье, увы, с годами всё живей!
В каком вине, в струях каких смертельных зелийПотопим древнего врага,Кому пиры и кровь еще не надоели,Чья месть упорная долга?В каком вине, в струях каких смертельных зелий?
Колдунья мудрая, скажи, коль можешь ты,Душе, богами позабытой,Как раненый солдат, кого средь темнотыЗадели тяжкие копыта,Колдунья мудрая, скажи, коль можешь ты,
Тому несчастному, кого и волк и воронУж сторожат, застыв окрест,— Солдату бедному, — ужель он не достоинМогилу получить и крест,Тот умирающий, над кем уж реет ворон?
Возможно ль осветить тьму мутную небесИ разорвать густые тени,Чернее копоти, в которых день исчезИ меркнут звездные селенья?Возможно ль осветить тьму мутную небес?
Надежда, свечкою горевшая, задутаВ таверне; темен уж порог;Луна не светит нам, и не найдем приюта,Устав от тягостных дорог.Горевшая свеча уж Дьяволом задута.
Колдунья, знаешь ли тоску души слепой,Грехам которой нет прощенья,И ведома ли боль, пронзившая стрелойГрудь, бывшую ее мишенью?Колдунья, знаешь ли тоску души слепой?
Непоправимое прогрызть зубами хочетНам душу, терем уж пустой,И целый день оно фундамент зданья точит,Как рой термитов за стеной.Непоправимое прогрызть нам душу хочет.
IIЯ видел иногда в театрах городских,Где громко музыка играла,Как фея тьму кулис грозящих и глухихЗарей чудесной зажигала.Я видел иногда в театрах городских
Златого Ангела с прозрачными крылами,Кто был сильнее Сатаны,Но сердце, уж давно покинутое снами,Театр, в котором все должныВотще ждать Ангела с прозрачными крылами.
БЕСЕДА
