Уильям Шекспир - Антоний и Клеопатра

И вот наказана. Пойдем отсюда.

Я падаю… Ирада! Хармиана!..

Прошло. — Алексас, расспроси гонца,

Все об Октавии узнай: и возраст,

И какова она лицом и нравом.

Не позабудь спросить про цвет волос.

Все, что услышишь, мне перескажи.

Алексас уходит.

Навек рассталась с ним!.. Нет, не хочу!

То представляется он мне Горгоной,

То снова принимает облик Марса. —

(Мардиану.)

Пускай Алексас спросит у гонца,

Какого она роста. — Хармиана,

Не говори, но пожалей без слов. —

Ведите же меня в опочивальню.

Уходят.

СЦЕНА 6

Близ Мизенского мыса. Входят под звуки труб и барабанный бой, во главе своих войск с одной стороны Помпей и Менас, с другой — Цезарь, Антоний, Лепид, Энобарб и Меценат.

Помпей

Теперь, заложниками обменявшись,

Поговорить мы можем перед битвой.

Цезарь

И мы хотим начать с переговоров,

А потому заранее тебе

Послали письменные предложенья.

Они, быть может, убедят твой меч,

Который подняла на вас обида,

Вернуться в ножны и домой отправят

Цвет сицилийских юношей, чтоб им

Не сгинуть здесь напрасно.

Помпей

Я прошу,

Ответьте вы, наместники богов,

Вы, властелины мира, — неужели

Останется отец мой неотмщенным,

Когда в живых его друзья и сын?

В былые дни нашел ведь Юлий Цезарь,

Чья тень являлась Бруту при Филиппах,

Себе отмстителей — то были вы.

А почему решились бледный Кассий

И благороднейший из римлян, Брут,

И прочие ревнители свободы

Забрызгать алой кровью Капитолий?21

Они хотели, чтоб не мог один

Стоять над всеми. Я с такой же целью

Собрал свой флот, и, вспенив грозным грузом

Сердитый океан, я накажу

Неблагодарный Рим за преступленье

Перед моим отцом.

Цезарь

Не горячись.

Антоний

Нас флотом не пугай. С тобой поспорим

И на море. Насколько же богаче

Мы силами на суше, знаешь сам.

Помпей

На суше-то богаче: ведь владеешь

Ты даже домом моего отца.

Но раз кукушки гнезд себе не вьют, —

Живи там до поры.

Лепид

Не к делу это.

На наши предложенья соизволь

Ответить нам.

Цезарь

Сейчас об этом речь.

Антоний

Просить тебя не станем. Трезво взвесь

Сам выгоды свои.

Цезарь

И то, к чему

Придешь ты, слишком многого желая.

Помпей

Вы предлагаете мне во владенье

Сицилию с Сардинией. А я

Очистить должен море от пиратов

И Рим снабдить пшеницей. Вот условья,

Чтоб разойтись нам, не зазубрив лезвий

И не погнув щитов.

Цезарь, Антоний и Лепид

(вместе)

Да, это так.

Помпей

Так знайте же, что я сюда пришел

С согласием на ваши предложенья,

Но Марк Антоний рассердил меня. —

Хотя, сказав о собственной заслуге,

Ее уменьшу я, — узнай, что в дни,

Когда твой брат на Цезаря поднялся,

В Сицилии твоя укрылась мать

И там была радушно принята.

Антоний

Об этом слышал я, Помпей. Безмерно

Тебе я благодарен.

Помпей

Дай же руку.

Не думал я, что встречусь здесь с тобой.

Антоний

Восточные постели слишком мягки,

И если был я вынужден вернуться

Из-за тебя, то это мне на пользу.

Цезарь

С тех пор, Помпей, как видел я тебя

В последний раз, ты сильно изменился.

Помпей

Не знаю, как мне злобная судьба

Лицо избороздила. Знаю только,

Что сердце ей мое не подчинить.

Лепид

Мы рады этой встрече.

Помпей

Рад и я. —

Итак, пришли к согласью мы. Теперь

Нам остается написать условья

И приложить печати.

Цезарь

И немедля.

Помпей

Почтим друг друга пиром на прощанье.

Кому начать — пусть скажет жребий.

Антоний

Мне!

Помпей

Нет, погоди, Антоний, бросим жребий.

Но первый будешь ты или последний,

Мы сможем должное отдать твоей

Изысканной египетской стряпне.

Я слышал — Юлий Цезарь разжирел

На тамошних хлебах.

Антоний

Ты много слышал.

Помпей

Обидного я в мыслях не имел.

Антоний

И слов обидных тоже не сказал.

Помпей

Так слышал я. Еще мне говорили,

Что будто приносил Аполлодор…

Энобарб

Довольно, замолчи! Ну, приносил.

Помпей

Но что ж он приносил?

Энобарб

В мешке с постелью

Принес он Цезарю одну царицу.22

Помпей

А, я тебя узнал. Ну, как живешь?

Энобарб

Отлично. Да и впредь не будет хуже,

Раз нам четыре пира предстоят.

Помпей

Дай, воин, руку мне. Не враг я твой.

Тебя в сраженьях видя, изумлялся

Я храбрости твоей.

Энобарб

К тебе любви я не питал, однако

Хвалил не раз; но подвиги твои

Во много раз звучней моих похвал.

Помпей

А я тебя хвалю за прямоту. —

Прошу вас всех на борт моей галеры.

Цезарь, Антоний и Лепид

(вместе)

Мы за тобой последуем.

Помпей

Идем.

Все, кроме Энобарба и Менаса, уходят.

Менас

(в сторону)

Твой отец, Помпей, никогда бы не заключил такого договора. (Энобарбу.) Мы как будто встречались?

Энобарб

Кажется, в море.

Менас

Как видно, так.

Энобарб

Ты прославился морскими подвигами.

Менас

А ты сухопутными.

Энобарб

Это похвально, когда меня хвалят. Впрочем, нельзя отрицать, что я кое-что совершил на суше.

Менас

А я — на воде.

Энобарб

Да. Хотя от некоторых своих подвигов ты, верно, и сам бы отрекся. Ты мастер морского разбоя.

Менас

А ты — сухопутного.

Энобарб

Тут уж моя очередь отрекаться. Дай руку, Менас. Если бы наши глаза имели судейские права, они могли бы сейчас взять под стражу двух целующихся разбойников.

Менас

Чем бы ни были запятнаны руки, лицо-то у каждого человека невинно.

Энобарб

Только не лицо красивой женщины.

Менас

И то сказать. Женщины разбойничают как раз лицом.

Энобарб

Мы собирались померяться с вами оружием.

Менас

Жаль, что придется состязаться всего-навсего в пьянстве. Сегодня Помпею суждено веселиться на похоронах своего счастья.

Энобарб

Боюсь, что счастья ему уж не воскресить, как бы он его ни оплакивал.

Менас

Да уж где там. А мы не ждали, что Марк Антоний пожалует сюда. Правда, что он женился на Клеопатре?

Энобарб

Сестру Цезаря зовут Октавией.

Менас

Да. Она была замужем за Гаем Марцеллом.

Энобарб

А теперь она замужем за Марком Антонием.

Менас

Что ты говоришь?

Энобарб

То, что ты слышишь.

Менас

Значит, теперь они с Цезарем связаны навсегда.

Энобарб

Будь я прорицателем, я бы воздержался это предрекать.

Менас

Да, пожалуй, устроила этот брак скорее политика, чем любовь.

Энобарб

Думаю, что так. Но вот увидишь — эти узы, вместо того чтобы скрепить их дружбу, окажутся петлей для нее. Октавия благочестива, холодна и неразговорчива.

Менас

Кто не пожелает себе такой жены?

Энобарб

Тот, кто сам не таков, — Марк Антоний. Он вернется опять в своему египетскому лакомству. Тогда вздохи Октавии раздуют в душе Цезаря пожар. И тут, как я сказал тебе, чем крепче они связаны, тем тяжелее будет разрыв. Антоний будет искать любви там, где он ее оставил; женился же он на выгоде.