Эмиль Брагинский - Почти смешная история и другие истории для кино, театра

Теперь он голосовал проходящим машинам.

— Этого следовало ожидать! — возмутилась Марина Петровна. — Безобразный водитель, безобразная развалюха, теперь я не успею, это даже к лучшему.

Но тут Вася отворил дверцу:

— Скорее! Наташа, подай чемодан!

Марина Петровна вылезла под несмолкаемый дождь, Вася подхватил ее под руки и подсадил в самосвал.

— Легковую машину вы не могли найти?

Самосвал уехал, увозя негодующую Марину Петровну.

Вася вернулся в свой драндулет.

— К кому ты ее подсадил? — спросила Наташа.

— Правительственная «Чайка»! — Вася включил двигатель.

— Что? — крикнула Наташа. — Ах ты…

— Ах я! — ответил Вася. — Терпеть не могу, когда мной командуют! Я из-за этого в такси ушел, целый день один, без всякого руководства! Ну, едешь со мной в Новгород?

— Зачем?

— С родителями буду знакомить. У меня серьезные намерения. Потом твоя мама будет нам говорить речь.

— Как же я поеду в Новгород без вещей? — сказала Наташа.

Марина Петровна, сунув водителю рубль, выпрыгнула из кабины самосвала, не раскрывая зонта, побежала с чемоданом по тротуару, дождь по-прежнему надрывался, лил изо всех сил. Марина Петровна влетела в здание Речного вокзала, мокрая и злая, огляделась, увидела окошко с призывом: «Регистрация пассажиров», кинулась к окошку. За ним сидел мужчина в морской форме, с модными шелковистыми усами, уголки которых сползали к подбородку.

— Я на «Антона Чехова», зарегистрируйте меня, будьте любезны! — Марина Петровна расстегнула сумочку. — Хоть путевка не намокла. Пожалуйста, поскорее, а то я опаздываю!

Мужчина смотрел на Марину Петровну сочувственно.

— Уже! — сказал мужчина, дежурный по регистрации пассажиров.

— Как «уже»?

— Взгляните на часы!

Марина Петровна взглянула на часы и ахнула.

— Только вы не расстраивайтесь! — попросил дежурный.

И тогда, неожиданно для него, Марина Петровна принялась смеяться. Она смеялась и приговаривала:

— Все-таки опоздала, надо же… Поехала, называется…

— Это у вас нервное! — сказал дежурный. — Догнать теплоход — пара пустяков. Пока он будет шлюзоваться… Давайте посмотрим, где первая остановка…

— Не надо! — решительно отказалась Марина Петровна.

— Что «не надо»? — не понял дежурный.

— Догонять. Ни вплавь, ни на машине… Будем считать, не судьба. Конечно, сто двадцать девять рублей… не в деньгах счастье, но жалко…

И тут заволновался дежурный:

— Вы на самом деле отказываетесь?

— Вернусь на работу, в родной коллектив, даже лучше…

— Минуточку! — почти закричал дежурный. — Деньги не пропадут! — Он снял телефонную трубку, быстро набрал номер. — Клава, ты не верила, что я тебя люблю? Теперь поверишь. Ты сейчас же едешь на теплоходе, каюта первого класса, на корме, Клавочка, на корме ведь тише — далеко от музыкального салона… Правда, теплоход ушел, но мы его догоним, Клава… Нет, я ехать с тобой не навязываюсь, путевка только одна.

Оставшись без путевки, зато вернув сто двадцать девять рублей, Марина Петровна вышла на улицу и была приятно изумлена. Жарко палило солнце, на небе не было ни тучки, а от асфальта поднимался светлый пар.

Марина Петровна невольно улыбнулась и не повернула к шоссе, а направилась к пристани. И увидела вдали белый пароход, может быть, какой-нибудь другой, надпись уже нельзя было прочесть.

И тут Марину Петровну осенила счастливая мысль. Она решительно поднялась на второй этаж, где располагался ресторан, и выбрала место у окна с видом на реку.

Время было раннее, ресторан недавно открылся, и официант подошел быстро.

— Хочу рыбы! — сказала Марина Петровна.

— Рыбы нет! — ответил официант.

— Ресторан на реке! — напомнила ему Марина Петровна.

— Что же, нам самим ловить? — Официант был невозмутим.

— А что есть? — спросила Марина Петровна.

— Гуляш с макаронами.

Марина Петровна поморщилась:

— А икра есть?

— Икра зернистая в тарталетках.

— В чем?

— В таких вроде вафельных коробочках.

— Понятно, — проявила недюжинную сообразительность Марина Петровна, — чтобы не видно было, сколько туда положено. Тащите, пожалуйста, штуки три, чтобы раз в жизни поесть икры как следует.

— Водочки? — спросил официант.

— Лимонад!

— Кто же ест икру с лимонадом?

— Я! — ответила Марина Петровна. — Ем икру и запиваю лимонадом! Это мое право! И еще принесите пирожное!

И тогда за соседним столиком захохотал мужчина, которого Марина Петровна раньше не заметила.

— Вы мне нравитесь! — воскликнул мужчина. — У вас боевое настроение! Вы хотите есть икру всем чертям назло!

— Правильно! — ответила Марина Петровна. — Вы психолог.

— Можно я подсяду? — Мужчина, не дожидаясь ответа, уже пересел к Марине Петровне. — Я иногда прячусь в таких вот ресторанах от семьи!

— Хотите сказать — от жены? — грозно спросила Марина Петровна.

— Нет, что вы. Но у меня шестеро детей. И мы ждем седьмого. Я смотрю на пароходы, на реку и забываю о том, где мне добывать деньги, чтобы прокормить всю эту ораву!

Официант принес икру, лимонад и пирожное эклер.

— А меня муж бросил! — неожиданно сообщила Марина Петровна. — Икры хотите?

— Один крохотный бутерброд! — не стал отказываться мужчина. — У меня самого денег на бутылку пива. За что это он вас бросил?

— Понимаете, у меня нет заскоков, со мной размеренно и, наверно, скучно.

— Понимаю! — кивнул мужчина. — Пива глоток?

— Нет.

— Пожалуйста, я ведь ем вашу икру. А вы его любите?

— Не знаю… — задумчиво протянула Марина Петровна. — Мы жили, и все; когда за него выходила, конечно, любила, а потом просто не знаю… Надо было знать?

— Надо было! — сказал незнакомый мужчина.

— Значит, я дура? Да?

— Да! — согласился мужчина.

— Наверно, женщинам следует поменьше думать о работе, — сделала вывод Марина Петровна. — Зря я не поехала на теплоходе…

Потом Марина Петровна вернулась домой и с порога позвала:

— Наташка! — и добавила, смеясь: — Видишь, я уже отъездилась!

И неожиданно услышала в ответ:

— Марина, скажи, где наше брачное свидетельство, мне для суда.

Марина Петровна нахмурилась:

— Ушел и уйди! Что ты меня мучаешь?

— Но я же не виноват, куда ни пойди — нужны какие-то бумажки…

Марина Петровна полезла в шкатулку, достала.

— Держи исторический документ!

— А может быть, мы по-хорошему… — начал было Борис Иванович. — Ну зачем все эти суды, судьи, заседатели, мы же не чужие люди!

И тогда Марина Петровна улыбнулась и даже развела руками:

— Нет, от тебя можно сойти с ума! Ты прожил со мной двадцать лет!

— Девятнадцать! — уточнил Борис Иванович.

— Потом ты меня бросаешь ради какой-то толстухи, и, здрасте, мы не чужие… Ты еще меня в гости позови!

— Марина! Это было бы замечательно! Если б вы нашли общий язык!

— Уйди! — попросила Марина Петровна. — Я тебя душевно прошу!

— Ты меня гонишь! Наташа меня не впускала! Дожил! — Борис Иванович поплелся к выходу. — И не понравился вовсе мне ее бородач!

Марина Петровна вздрогнула:

— Где ты ее видел с бородачом?

— Она вещи складывала. Она уехала с ним в Новгород.

Марина Петровна пошатнулась, но взяла себя в руки и стойко выдержала удар:

— Да, я в курсе. А бородач — прекрасный парень, таксист-отличник. Они уехали в Новгород с моего разрешения. И отношения у них чисто дружеские, платонические!

— Это она с меня берет пример! — Борис Иванович вышел на лестничную площадку. — Это я оказываю на нее тлетворное влияние!

Марина Петровна тоже выбежала на лестницу:

— Не клевещи на дочь! Они уехали в Новгород смотреть, да, смотреть выставку новгородских икон!

— Врать, Марина, ты никогда не умела! — Борис Иванович зашагал вниз по лестнице. — А такие, как я, вообще не должны иметь детей!

Марина Петровна потопталась на лестничной площадке, потом неожиданно побежала вверх. Она задыхалась, но не сдавалась, бегом взобралась на самый верхний этаж и изо всех оставшихся сил нажала кнопку звонка квартиры двадцать четыре.

Гена Муляров сам отворил дверь.

— Ага, вот ты где! — Марина Петровна вцепилась в Гену, схватила за воротник. — Я тебя придушу!

— Да отпустите вы! — стал вырываться Гена. — Вы что, вы мне рубашку рвете!

— Где Вася?

— Какой Вася?

— Родственник из Новгорода! Немедленно дай его адрес! — И Марина Петровна выпустила Гену.

Гена, все еще испуганно поглядывая на Марину Петровну, достал из кармана записную книжку: