Коммунальная квартира - Алевтина Ивановна Варава

К третьему дню в ней стало сложно передвигаться. Пыль начала походить на туман. Ночью, в сумерках или на рассвете, в таком можно было заблудиться. Инженер Витя раз шёл перекурить на лестничную клетку, а вышел на опушке леса в пригороде, в халате и тапочках.

— Хорошо не в трусах! — злился он после. — Хотя и так разъяснять пришлось, чуть пятнадцать суток не впаяли. А если бы зима⁈

После этого случая довелось всем по квартире перемещаться только при параде, с деньгами и документами. А Настёне запретили даже с кровати слезать без сопровождения взрослых. Она построила там халабуду из простыней. Спасалась как могла.

В халабуду пыль не проникала, так что Демьян попросился сдать Настёне собак и кошек на время. И носил им консервные банки с пропитанием дважды в день, деликатно стучась в соседскую дверь, пробираясь с трудом к конструкции и передавая Настёне припасы, а ещё несколько благодарственных карамелек, сушки или пряник.

Такой уклад девочке понравился. Считай, сбылась давняя мечта. Хотя и на время.

Пыль не успокаивалась.

Кому-то что-то не нравилось.

Глава 22

Борьба за чистоту

Иннокентий пыль отрицал.

— В старых квартирах, где столько ненужного хлама хранится просто на всякий случай, всегда так, товарищи! Ничего необычного. Хотя, конечно, меры предпринимать нужно.

В качестве мер Кеша велел супруге собрать женский состав соседей на помывку всего, а сам взялся собирать мужской для коллективного и одновременного выбивания ковров.

— Вот от одной этой вот, с позволения сказать, дорожки в коридоре, знаете, сколько подымается? Да она настолько пыльная, что иногда кажется, будто тебя за ноги что-то хватает, ей-богу!

— Так ведь не кажется, дядя Кеша, — выкрикнула Настёна из-за приоткрытой двери в комнату. Её голос из накроватной халабуды звучал странно гулко, будто внутри от простыней могло отражаться эхо, а сама Настёна была где-то далеко.

— Фантазёрка! — довольно улыбнулся Иннокентий. — В детском возрасте оно хорошо. А нам, взрослым, нужно бороться за чистоту!

С этими словами Иннокентий Белочкин взялся за край дорожки, завернул её и покатил, превращая в рулон, по коридору, чихая, кашляя, и в поднявшихся клубах сам не понял, ни откуда лестница взялась, ни как он на неё попал, ни где оказался.

//Если вы читаете историю не на АвторТудей, значит, это черновые наброски, украденные у автора пиратами. Для того, чтобы история не заглохла, автору очень нужна ваша поддержка. Пожалуйста, перейдите по ссылке https://author.today/work/381464 на оригинал произведения. Если у вас действительно нет финансовой возможности оплатить книгу, вы всегда можете написать мне в ЛС и получить промокод. Я очень быстро отвечаю на сообщения. Читая книгу на сторонних ресурсах, вы отнимаете у автора не деньги за продажу, а ту искреннюю радость, которую приносит творчество. Оно требует многих сил и всё-таки заслуживает хотя бы того, чтобы автор видел, что его читают. Пожалуйста, не забирайте у автора результаты труда, спонсируя кому-то доход от бесящей вас же рекламы//

Глава 23

Фантазерка

В Настёнином распоряжении получилось пять просторных комнат и сад с бассейном. Бассейн помогла обустроить мама: принесла кастрюлю с водой, сказала, что для очистки воздуха. И получилась купальня, как в исторической книжке про царицу Клеопатру, читанной когда-то с соседом Демьяном на кухне.

Купальня была глубокой, такой, что можно было нырять с головой, плавать лягушкой, как научил недавно папа, но нельзя было утонуть: потому что вода выталкивала Настёну на поверхность, словно были на плечах специальные резиновые нарукавники, как те, один из которых в последний раз на речке начал сдуваться, и который папа пытался починить, но только дыру прожёг там огромную.

Сад разросся от стоящего на клумбе листка горшочного цветка, просунувшегося краем между стеной комнаты и покрывалом-крышей. Настёне нравилось щебетание птиц в саду и длинноклювая ярко-фиолетовая пташка, которая садилась на пальцы без страха, стоило протянуть руку, и тёрлась крошечной головкой о ногти, выклёвывая оттуда забившуюся грязь. Настёна называла свою подругу Танечкой. По ночам Танечка щебетала колыбельные, и иногда в них, кроме мелодии, появлялись слова. Вроде как, французские. Но это неточно.

Из пятитомника сочинений Пушкина получился зал-амфитеатр. Настёне нравилось прыгать со ступени на ступень или играть, перескакивая через одну — то вверх, то вниз. Кошки и собаки Демьяна тоже любили ступени и располагались на них для комфортного сна или своей весёлой возни.

Кухни в халабуде не было, скорее, кладовая. Запасы там прибывали сами собой: к тому, что давала мама, и к сокровищам, приносимым дядей Демьяном, на полках кладовой произрастали (Настёне нравилось это слово) новые и новые радостные для детского сердца штуки: то проклюнутся сахарные леденцы-петушки на палочках, то вспухнут капельками конфетки «монпансье», то грибами-вешенками пожалуют гроздья пряников.

Имелся ещё кабинет, там посреди огромной комнаты стоял только один-единственный письменный стол, кресло около него и имелся раскрытый букварь и тетрадка в косую линию. В кабинете Настёна не играла. Он у неё просто наличествовал, но в воздухе его веяло скукой.

Спальня была, наверное, восточной. В ней не стояло кровати, она вся была мягкая, полная перин и подушек. Иногда во сне там можно было потеряться, если сон активный и получается, что Настёна катается из стороны в сторону.

В последнюю комнату девочка не ходила, как и в кабинет, но не из-за скуки, а со страху. Та находилась под люком из сетки кровати. В той комнате кто-то жил, но был не совсем хорошим. И сопел. Иногда угрожающе. Сопение то и дело слышалось в саду и в бассейне, если задержать дыхание и нырнуть.

На люк в пятую комнату Настёна поставила статую КАМАЗа, получившуюся из забытой съехавшим давно-давно другом Димой Мякушкиным машинки. Колёса пришлось промазать суперклеем, чтобы статуя не съехала, и то, что сопит, не выбралось наружу.

Глава 24

О том, как Иннокентий в чертовщину не верил

Вставшая туманом пыль не оседала, а словно бы сгущалась. И стало темно. Наверное, дверь на кухню закрыли, а свет кто-то выключил из экономии. Иннокентий считал, что электрическую лампочку в коридоре днём и вовсе включать нежелательно, достаточно природного освещения. Конечно, если на кухне готовят, дверь лучше прикрыть.

Но сейчас-то не готовили.

А откуда ступеньки? Может, кто-то открыл дверь на площадку? И он в этой пыли не заметил, как спускается на первый этаж? Но ведь он скатывал ковровую дорожку в обратном