Пунш желаний - Микаэль Андреас Гельмут Энде
Он откашлялся.
— Хм, ну, значит, — каркнул он, — одно, во всяком случае, ясно — пока мы сидим здесь, ничто не движется с места. Мы должны отсюда выбраться. Вопрос только, каким образом. Дверь заперта. У тебя есть какая-нибудь идея на этот счет?
— Может быть, я растворю окно? — горячо предложил Мяурицио.
— Попробуй!
— А зачем?
— Мы должны отправиться в путь — и, возможно, в далекий.
— А куда?
— Искать помощи.
— Помощи? Ты имеешь в виду Великий Совет Зверей?
— Нет, уже слишком поздно. Пока мы туда добредем и они что-либо предпримут, полночь пройдет. И все это будет без толку.
— Кто же нам тогда еще поможет?
Яков в задумчивости поскреб когтем голову:
— Понятия не имею. Теперь нас спасет только чудо, маленькое чудо. Может быть, судьба смилуется, войдет в наше положение — хотя слишком-то я на это не надеюсь с моим жизненным опытом. Но попробовать можно.
— Это меня… — жалобно сказал Мяурицио, — это меня не вдохновляет.
Яков мрачно кивнул:
— Ты прав, здесь теплее. Но просто пока мы тут торчим, у нас вообще нет никаких шансов.
Мяурицио немного пораздумал, потом сделал над собой усилие, одним махом прыгнул на подоконник и открыл, поднатужившись, окно.
В комнату ворвался вихрь снега.
— Ну пошли, — прокаркал ворон и выпорхнул из окна на улицу.
Его тут же подхватил порыв ветра, и он исчез в темноте.
Толстый котик собрал все свое мужество и выпрыгнул вслед за ним. Он упал в глубокий сугроб, и снег закрыл его с головой. С трудом он выкарабкался на поверхность.
— Яков Карк, где ты? — мяукнул кот боязливо.
— Здесь, — раздался голос ворона совсем близко.
Без десяти восемь
Каким бы ни было колдовство, добрым или злым, самое важное при этом не только произнести правильно и полностью заговоры, держать под рукой необходимые приборы, действовать точно и в нужный момент, но еще надо быть в соответствующем расположении духа. Это относится не только к злому колдовству, но и к доброму, которое, конечно, тоже существует, хотя нынче, пожалуй, пореже. Для доброго колдовства надо прийти в гармоничное, полное любви настроение, а чтобы наколдовать зло, нужно быть раздираемым яростью. Поэтому в каждом случае требуется определенная подготовка.
И как раз этим-то колдун и ведьма были пока заняты.
В лаборатории светились холодным блеском бесчисленные электропрожектора, лампочки и люстры. Они сверкали, мерцали, поблескивали во всех углах. Комната была полна туману, потому что из курильницы поднимались густые разноцветные облака, они ползли по полу и струились по стенам, образуя разные рожи и лица, большие и маленькие, которые тут же снова растекались, чтобы возникнуть опять.
Заморочит сидел за своим домашним органом и размашисто ударял по клавишам. Трубы этого инструмента были из костей замученных до смерти животных. Самые маленькие — куриные ножки, трубы побольше — кости собак, обезьян, тюленей, а самые большие — от слонов и китов.
Тетя Тирания стояла рядом с ним и листала ноты. Они пели вместе хорал №СО-2 из сборника псалмов сатаны так зловеще, что можно было содрогнуться от ужаса.
Восемь бьет. Вскипела злоба
Из трясины черных дум,
Проклинаем дружно оба
Честь и правду, чувства, ум!
Ложь поддержит наше слово.
Пусть в реторте закипит.
Все в обмане, как в тумане,
Рухнул истины гранит!
Вельзевул и тетя Тира
Под личиною свободы
Рушат все законы мира:
Лад души и строй природы!
Раз нам совесть не помеха
В жажде власти и успеха,
Можем делать, что хотим,
Что хотим, то воротим!
Отодвинем все заслоны,
Опрокинем все препоны.
А пароль наш с давних пор:
Бред, бессмыслица и вздор!
После каждой строфы звучал припев:
Чары черные твори:
Злобный пунш вари, вари!
Это и была так называемая настройка. Неудивительно, что они не хотели, чтобы котик и ворон стали свидетелями этой сцены. Во всяком случае, колдун и ведьма пришли в нужное настроение и могли приступить к делу.
— Во-первых, — заявил Заморочит, — мы должны теперь добыть подходящий сосуд для сатананархархеоложногениальалкогольадского Спецпунша.
— Добыть? — спросила Тирания. — У тебя что, нет даже чаши для пунша в твоем холостяцком хозяйстве?
— Добрая тетенька, — сказал Заморочит, глядя на нее свысока, — ты, видно, ничего не понимаешь в алкогольных напитках. Ни одна чаша для пунша во всем мире — даже если она выточена из цельного бриллианта — не выдержит той процедуры, которая требуется для варки этого пунша. Она просто лопнет, или расплавится, или вообще испарится.
— Что же нам теперь делать?
Колдун покровительственно улыбнулся:
— Слыхала когда-нибудь про холодный огонь?
Тирания отрицательно покачала головой.
— Ну вот тогда слушай, — сказал Заморочит. — Тут есть чему поучиться, Тираня, Тиранечка!
Он снял с полки громадную жестяную банку, подошел к камину, и огонь в этот миг вспыхнул ярче.
Плеснув нечто невидимое в пламя так, что оно зашипело, колдун произнес:
Жаркого огня творенья!
Ваши танцы и движения —
Просто жара порожденье,
Просто пламени игра,
Вы — лишь быстрые виденья,
Вам застыть придет пора.
И одежды саламандры,
Эти светлые скафандры,
Затвердеют, охладеют и замрут —
Вас навек запрут.
В то же мгновение огонь перестал трепетать, застыл и теперь казался каким-то необычным большим растением с множеством светящихся зеленых зубчатых листьев. Заморочит залез в камин и стал срывать один за другим листья, пока не набрал целый букет. Едва он вылез, как вспыхнул новый огонь в камине и стал танцевать, как прежний.
Колдун подошел к столу посреди лаборатории и стал складывать застывшие стеклянно-зеленые листья, как отдельные части игры-головоломки. Там, где зубчатые концы подходили один к другому, они тут же сливались, образуя цельный кусок. В каждом огне
