Пунш желаний - Микаэль Андреас Гельмут Энде

Микаэль Энде

ПУНШ ЖЕЛАНИЙ

Michael Ende

DER WUNSCHPUNSCH

Пять часов вечера

В этот последний день перед Новым годом как никогда рано на землю спустилась мгла. Черные тучи застилали небо, а метель мела и мела, засыпая снегом Мертвый парк.

Во внутренних покоях виллы «Кошмар» словно все вымерло, лишь дрожащие блики зеленоватого пламени из приоткрытой дверцы камина плясали по стенам, погружая Колдовскую лабораторию в призрачный свет.

Ходики над камином со скрипом пришли в движение — заработал зубчатый механизм. Но вместо кукушки из этих часов выскакивал искусно сработанный большой палец, а по нему с размаху ударял молоточек. Вот и сейчас вместо «ку-ку» раздалось: «Ой! Ай! Ой! Ай! Ой!»

Значит, пробило пять.

Обычно, услышав бой часов, тайный советник колдовских наук Вельзеву́л Заморо́чит проходил в преотличное настроение, но в этот предновогодний вечер он только угрюмо взглянул на часы. Пригрозив им рукой, он укутался в дым своей трубки и с хмурым видом погрузился в размышления. Он знал, что его ожидают крупные неприятности, и не далее как сегодня в полночь — как раз в момент наступления Нового года.

Колдун Заморочит сидел в глубоком старинном кресле — с подлокотниками и высокой спинкой, по бокам которой торчали заслонки, будто огромные уши, — самолично сколоченном из гробовых досок четыре века назад одним умельцем-упырем, мастером на все руки. Мягкое сиденье его, уже порядком потертое, было обито мехом волка-оборотня. Кресло это было семейной реликвией, и потому Заморочит относился к нему с большим почтением, хотя вообще-то был колдуном прогрессивным и всегда шагал в ногу со временем. А уж особенно во всем, что касалось его профессиональной деятельности.

Трубка, которую он курил, представляла собой маленький череп со стеклянными глазами — при каждой затяжке они загорались зеленым светом. Облачка дыма рисовали в воздухе разные причудливые фигуры: числа и формулы, извивающихся змей, летучих мышей, а также маленькие привидения, но главным образом вопросительные знаки.

Вельзевул Заморочит вздохнул, поднялся с кресла и начал ходить по лаборатории взад и вперед. Да, сегодня его призовут к ответу. В этом нет никаких сомнений. Но с кем ему придется иметь дело? И что он может сказать в свою защиту? А главное, — примут ли во внимание его оправдания?

Его длинная костлявая фигура была облачена в широкий, богатый складками шелковый халат ядовито-зеленого цвета (ядовито-зеленый был вообще любимым цветом тайного советника колдовских наук). Из халата торчала маленькая, лысая и какая-то скукоженная головка с морщинистым лицом, напоминавшая сушеное яблоко. На его горбатом носу, загнутом книзу крючком, сидели огромные очки в черной оправе с блестящими толстыми, словно лупа, стеклами, из-за чего глаза казались неестественно большими. Уши торчали по обе стороны головы, как ручки кастрюли, а рот был так узок, будто его прорезали бритвой. В общем, колдун был не из тех, кто внушал доверие с первого взгляда. Но самому Заморочиту все это было, как говорится, до лампочки. Он никогда не стремился быть душой общества, а предпочитал по возможности оставаться наедине с самим собой и творить свои делишки в глубокой тайне.

Восемь минут шестого

Вдруг он замедлил шаги, остановился и в задумчивости почесал лысину.

— По крайней мере, эликсир №92 должен довариться еще сегодня, — пробормотал он. — Хоть это успеть. Только бы проклятый кот не перебежал мне дорогу.

Он подошел к камину.

На окруженном зеленым пламенем железном треножнике стоял стеклянный котел, и в нем бурлило и булькало какое-то варево, супчик, похлебка, довольно противная с виду — черная как деготь и склизкая, как слизь улитки. Помешивая в котелке эту гадость хрустальной палочкой, чтобы определить степень ее готовности, он, весь погруженный в раздумья, прислушивался к шуму и вою метели, сотрясавшей ставни лаборатории.

«Супчик», к сожалению, был еще не готов. Придется ему еще довольно долго булькать, прежде чем он выкипит и превратится в нужное снадобье. Тогда он преобразится в совершенно безвкусный порошочек, который можно будет подмешивать в любую пищу или питье. Каждый, кто его примет, будет с этой минуты глубоко уверен, что вся продукция Заморочита служит прогрессу человечества. Колдун собирался вскоре после Нового года начать поставлять свои порошки во все универсамы города. Там они будут продаваться под названием «Диета бодряка».

Но пока до этого было еще далеко. Да, такое дело требует времени, в том-то как раз и загвоздка.

Тайный советник колдовских наук отложил трубку и обвел взглядом полутемную лабораторию. Отсветы зеленого пламени плясали на горах старых и новых книг, наваленных повсюду. В этих книгах были собраны формулы и рецепты, которые Заморочит использовал для своих опытов. В темных углах таинственно поблескивали реторты, колбы, бутылки, змеевики и еще разного рода трубочки, а в них поднимались и опускались жидкости всех цветов, выкипая, капая и испаряясь. Были здесь и компьютеры, и электрические приборы, в которых то и дело загорались крошечные лампочки, раздавалось жужжание, попискивание и посвистывание. В темной нише бесшумно витали в воздухе красные и синие блестящие шарики, то взлетая вверх, то падая вниз, а из кристаллических чаш взвивался, крутясь, дым, похожий на светящийся привиденческий цветок.

Заморочит стоял, как уже было сказано, на высоте современного развития науки и техники и даже во многих отношениях предвосхищал их развитие.

Вот только со сроками он безнадежно отстал.

Одиннадцать минут шестого

Негромкое покашливание заставило его вздрогнуть. Он обернулся.

В старом ушастом кресле кто-то сидел.

«Ага, — подумал он, — начинается! Только не сдаваться!»

Как известно, для колдуна, а уж особенно для такого, как Заморочит, дело вполне привычное, что разные странные фигуры появляются у него перед глазами, не дожидаясь приглашения и безо всякого предупреждения. Но это ведь, как правило, духи, которые несут свою голову под мышкой, либо трехглазые