Гудбай, Восточная Европа! - Якуб Микановски
Кофе – настоящий кофе – имел меньшее духовное значение, но стоил прилично. В магазинах продавали в основном заменитель кофе, приготовленный из жженой нутовой муки под название Nechezol. На самом деле, никто толком не был уверен, из чего его делали: возможно, в смеси содержались ячмень, каштаны или нут, возможно, даже с небольшой примесью кофе для запаха. Некоторые люди просеивали его перед завариванием, чтобы удалить соломинки. Даже кофейная гуща была настоящим сокровищем, ее можно было заваривать снова и снова, пока она не потеряет весь свой аромат.
Чистый, натуральный кофе был слишком дорог, чтобы пить его сразу. Одному румынскому отцу удалось раздобыть десять или двенадцать настоящих кофейных зерен для своего сына. В те дни казалось, что время остановилось и социализм будет длиться вечно. Отец, убежденный, что настоящий кофе скоро навсегда исчезнет из их части света, надежно спрятал сокровище в герметично закрытом контейнере и хранил свою горсть зерен в качестве наследства для своего маленького сына. Он хотел быть уверенным, что однажды, когда его сын станет взрослым мужчиной, он сможет выпить одну-единственную чашку настоящего кофе и ощутить, всего один раз, запах свободы.
14
Оттепель
Мужчина бежит на поезд. От того, успеет ли он, будет зависеть вся его дальнейшая жизнь. По одной из версий, мужчине – а его зовут Витек – удается успеть на поезд. Благодаря череде запутанных событий он вступает в коммунистическую партию, теряет свою девушку и снимает напряжение в психиатрической больнице. Во второй версии, когда Витек бежит по железнодорожной платформе, он влетает в железнодорожного охранника, попадает под арест и присоединяется к оппозиции. В третьей версии Витек не успевает на поезд, но и не врезается в охранника. Он получает медицинское образование, женится, заводит детей и старается держаться подальше от политики. В конце концов он садится в самолет до Парижа, на который должны также были сесть две другие его версии, но не смогли – и погибает, потому что самолет взрывается сразу после взлета.
Перед нами краткое изложение сюжета фильма Кшиштофа Кесловского «Слепой случай» 1981 года. Название подходящее, поскольку на протяжении последнего столетия или даже дольше случайность играла огромную роль в жизни восточноевропейцев. На протяжении XX века бесчисленное множество судеб определялось мелочами, равносильными подбрасыванию монетки: опоздавший поезд, случайно попавшая бомба, задержка отправления, линия, произвольно проведенная на карте. Я знаю бесчисленное множество подобных историй как минимум в рамках моей большой семьи.
Женщина опаздывает на поезд в Сибири, по уши влюбляется в капитана Советской армии и выходит за него замуж. Он погибает в бою, а она выходит замуж за другого мужчину, в другой стране, который методично уничтожает все следы своего предшественника. Сын отправляет повозку, запряженную лошадьми, обратно за своими родителями и младшими братьями, чтобы переправить их через границу. Один брат приезжает, остальные остаются. Выживает только тот брат, который уезжает. Мужчина перебирается из Варшавы в Минск с тремя друзьями. Первый из них находит работу электрика в городской опере и остается жив-здоров. Второй умирает от голода в Советском Союзе. Третий возвращается в Польшу, где его убивают.
Когда два года спустя на Минск начинают падать бомбы, две сестры отправляются на восток. Они оставляют в Беларуси отца и брата. Брат попадает в плен, работая водителем грузовика, потом сбегает из плена и присоединяется к партизанам. Отца, работающего в питомнике растений за городом, больше никто не видел и не слышал. Сестры пережили войну, но до конца дней своих вспоминали тот день в слезах.
Для моей семьи, как и для многих других, Вторая мировая война стала поворотным моментом. После нее люди, которые иначе никогда бы не встретились, оказались вместе. В моей семье это привело к тому, что евреи собрались вместе с католиками. Дочь разоренных польско-венгерских аристократов выходит замуж за офицера еврейской контрразведки; примерная католичка из семьи радикальных польских националистов на Западе выходит замуж за местечкового парня-коммуниста с Востока. Без этих внезапных встреч я и многие другие люди не появились бы на свет.
Снова и снова бросаются кости: двое незнакомцев встречаются на пляже у Балтийского моря. Удар штыком не попадает в женщину, прячущуюся под трупами в трамвайном вагоне. Кровельщик падает с крыши и разбивается насмерть, оставляя свою дочь на воспитание в немецком пансионе в Польше, а не в чешском, в Австрии. Мужчина сидит в тюрьме, в то время как гиперинфляция разрушает его состояние. Осколок шрапнели не попадает в сердце человека, на миллиметр минуя его края.
Моя собственная история начинается с броска костей, который произошел в ночь на 13 декабря 1981 года. В ту ночь, ровно в полночь, генерал Войцех Ярузельский – премьер-министр Польши, первый секретарь Польской объединенной рабочей партии и председатель Совета национального спасения – объявил военное положение. Немедленно вступил в силу общенациональный комендантский час, любые собрания запретили. Но большинство не слышало этой новости до тех пор, пока в шесть утра следующего дня не поступило официальное объявление. В течение этих первых шести часов военного правления отряды спецназа и национальная полиция арестовали тысячи лидеров оппозиции, профсоюзных активистов, интеллектуалов, художников, писателей, актеров и студентов-демонстрантов по всей Польше.
Введение военного положения являлось отчаянной авантюрой со стороны польского правительства, попыткой восстановить порядок в обществе, находящемся в процессе восстания против коммунистической власти. Главным зачинщиком этого бунта признали независимый профсоюз «Солидарность». За пятнадцать коротких месяцев «Солидарность» выросла из протеста против местных условий на Гданьской судоверфи в национальное движение, насчитывающее десять миллионов членов – шокирующее число в стране с населением менее тридцати шести миллионов человек. Чтобы иметь хоть какую-то надежду на расформирование «Солидарности», полицейская операция должна была стать быстрой и по-хирургически четкой – обезглавливание, осуществленное до того, как жертва в принципе осознала существование занесенного топора. Все почти удалось.
В ночь, когда объявили военное положение, большинство лидеров «Солидарности» находились на конференции в Гданьске. Их арестовали в отельных номерах, домой они вернуться не успели. Нескольких человек, которым удалось сбежать, задержали на вокзале на следующее утро. Леха Валенсу, лидера организации, доставили в Варшаву на армейском вертолете. Большую часть следующего года он оставался государственным заключенным. Аналогичные сцены происходили по всей Польше. Люди просыпались от стука в дверь нарядов полиции, или они обнаруживали полицию у своей двери, вернувшись домой с
