Гудбай, Восточная Европа! - Якуб Микановски
Немногим лучше обстояли дела у пехоты. Во время августовской мобилизации сотни тысяч солдат, собранных со всей империи, погрузили в поезда и беспорядочно бросили на врага. Действие эпического романа Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка», пародии на «Войну и мир» Восточного фронта, почти полностью разворачивается именно в эти первые хаотичные недели войны. К сентябрю 1914 года более трети из девятисот тысяч человек, напавших на Россию всего месяцем ранее, были либо убиты, либо ранены, либо взяты в плен. Особенно сильно пострадал офицерский корпус. Некоторые полки потеряли до девяноста двух процентов своих офицеров. К концу 1914 года армия в целом потеряла около половины офицерского состава. Это стало настоящей катастрофой, поскольку, несмотря на парад некомпетентности, изображенный Гашеком, офицеры все-таки служили костяком армии.
Офицеры были особенно важны, поскольку великое разнообразие австро-венгерской армии порождало ошеломляюще сложную проблему координации и контроля. Только великолепно подготовленный офицерский корпус мог справиться с такой нагрузкой. По крайней мере теоретически немецкий был языком командования австрийской армии. Новобранцы, независимо от их родного языка, должны были выучить наизусть список из восьмидесяти инструкций на немецком языке. Офицеры тем временем обязывались овладеть языком или языками своих войск.
С обеих сторон реальность не соответствовала заявленному идеалу. Плохо обученные солдаты с трудом справлялись со списками заученных команд, в то время как большинство самых образованных офицеров были убиты в первые месяцы войны. Некоторые полки прибегли к своего рода импровизированному языку жестов, чтобы донести друг до друга смысл. Нашлись и другие способы: смешанный венгерско-словацко-немецкий полк использовал для общения английский. Офицеры знали его со времен учебы в модных австрийских школах-интернатах, а рядовые выучили его за границей, работая на американских сталелитейных заводах.
В то время как столкновение между немецкой, французской и британской армиями во Франции и Бельгии быстро переросло в смертельно опасную позиционную войну, линии фронта на востоке оставались гораздо более подвижными на протяжении всей войны. Города в Галиции много раз переходили из рук в руки. Город Стрый, где родилась моя бабушка, перешел под контроль российской армии в первые несколько недель боевых действий. Вместе с русскими прибыли отряды казаков в шерстяных каракулевых шапках, верхом на крошечных лошадках. Они произвели большое впечатление на молодого польско-еврейского писателя Юлиана Стрыйковского, чей старший брат рискнул выйти на улицу, чтобы продать им сигареты. Казаки не беспокоились о цене и просто бросили в грязь все серебряные рубли, которые были у них в карманах. Такая торговля приносила хорошую прибыль, но клиентами казаки были, конечно, страшными. Несколько месяцев спустя, когда немцы отбили Стрый, обрадованные горожане встретили их сигаретами и конфетами. Позже, когда русские снова оккупировали город, они переименовали все основные улицы в городе в честь великих русских писателей. В течение нескольких месяцев жители скромной галицийской деревушки прогуливались по улицам, названным в честь Пушкина, Лермонтова и Гоголя.
Немецкие солдаты, как правило, вели себя намного лучше, чем русские, даже будучи на российской земле. Они платили за еду наличными, не грабили и уважительно относились к гражданским лицам, включая евреев. Немецкая армия произвела очень хорошее впечатление, настолько сильное, что, когда началась Вторая мировая война, одна из двоюродных сестер моего деда в Варшаве отказалась от его уговоров покинуть город и бежать в Советский Союз, заявив, что она знает немцев и верит, что они порядочные люди.
Как арена войны Восточный фронт был уникален тем фактом, что на нем не выявили победителей. Все воюющие империи на Востоке в конечном счете проиграли. Россия попала в беду первой. В январе 1917 года нехватка продовольствия вызвала массовые протесты и забастовки в Петрограде. Вскоре к ним присоединился городской гарнизон. Всего через несколько дней царь Николай II был вынужден сойти с престола, и его сменило Временное правительство, сформированное из неопытного российского парламента.
В течение восьми катастрофических месяцев Временное правительство сдерживало Россию в войне против центральных держав. В течение этого времени армия терпела поражение за поражением на поле боя, в то время как на улицах власть все больше переходила к уличным комитетам солдат и крестьян, называемым Советами. В октябре 1917 года большевики, которые утверждали, что выступают от имени Советов, свергли Временное правительство в результате хорошо организованного государственного переворота. Одним из их первых действий стало заявление о готовности прекратить войну и прийти к соглашению с Германией и Австро-Венгрией.
На мгновение показалось, что центральные державы одерживают верх. Немецкая армия пронеслась через Прибалтику, в то время как австрийские войска продвигались вглубь Украины, устанавливая марионеточные правительства везде, где только появлялись.
Однако вдали от линии фронта берлинцы и венцы голодали. Летом 1918 года, когда во Францию прибыла новая волна североамериканских новобранцев, немецкое сопротивление на Западе рухнуло, в то время как Австрия не смогла сдержать натиск итальянцев. Несмотря на то что иностранные войска еще не ступили на немецкую или австрийскую землю, их время подошло к концу. В Австрии катастрофа началась летом 1918 года с провальной кампании против Италии. К осени, когда становилось все более очевидным, что Германия вот-вот проиграет, подвластные Габсбургам народы начали создавать собственные национальные государства. Чехословаки пошли первыми, провозгласив свою независимость 28 октября. В последующие дни поляки и хорваты объявили о своем намерении сделать то же самое. Венгрия пыталась дистанцироваться от остальной части монархии Габсбургов в тщетной надежде добиться мирного соглашения на более выгодных для себя условиях.
К 3 ноября Австро-Венгерской империи уже не существовало. Разбросанные по полям сражений на Балканах и в Итальянских Альпах, солдаты различных этнических групп отправились маршем на родину, которая теперь преобразовалась в независимые национальные государства. Рядовые большего и не желали, но офицеры Габсбургов столкнулись с серьезными проблемами. В одночасье тысячи людей, которые считали «монархию своей большой семьей, а свой полк – родным домом», проснулись и обнаружили, что у них нет ни цели, ни дома. Эти люди принадлежали скорее к касте, чем к стране. Теперь внезапно их законное место жительства – когда-то почти бессмысленная запись в личном деле – определяло, станут ли они гражданами Австрии, Венгрии, Чехословакии,
