Гудбай, Восточная Европа! - Якуб Микановски
Большинство писателей, живших в эпохе изобилия, были слишком поглощены своими неврозами и экспериментами, чтобы уделять окружающему миру много внимания. Единственным великим исключением, сумевшим соединить поколение, которое воспринимало Прекрасную эпоху как нечто само собой разумеющееся, и то поколение, которое вспоминало о ней как о далекой утерянной мечте, был венгерский романист, журналист и автор коротких рассказов Дьюла Круди. Его работы, повествующие о чистом наслаждении прекрасными вещами в жизни, возможно, составляют самый полезный объем произведений, самое изобильное наследие в истории литературы. Прочитанные в совокупности, его труды научат вас всему, что стоит знать в этой жизни: как изящно умереть на дуэли; как вести себя после крупного выигрыша в карты; как справляться с привидениями, как романтическими, так и зловещими; что заказать в тавернах в каждом районе Старой Буды, Пешта и даже далекой Ньиредьхазы; как правильно мариновать капусту, пить пиво и платить мадам, не оскорбляя ее; что лучше всего подавать к кружке холодного пива (горячие свежие шкварки, холодный зеленый перец, ломтик черного хлеба); и какой цвет подливки будет самым подходящим для сопровождения жареной утки (насыщенного золотисто-желтого цвета, словно бокал хорошего токайского вина).
Сам Круди был не из Будапешта; он вырос в венгерских провинциях, далеко на востоке. Когда он приехал в столицу в 1896 году, ему было всего семнадцать – лишенный наследства, расточительный юноша и будущий поэт. Круди также был вундеркиндом, в столь раннем возрасте зарекомендовавшим себя как автор последних страниц многих газет и будущий автор литературных бестселлеров. Он приехал в столицу с необузданной жаждой удовольствий. Город ответил ему взаимностью.
К тому времени Будапешт был крупнейшим мегаполисом на территории между Санкт-Петербургом и Веной, оснащенным электрическими трамвайными вагонами, первоклассными отелями, отличным ипподромом и одним из лучших борделей Европы. Самое то, что нужно было Круди. Он стал великим поэтом таверн и бальных залов, казино и ипподромов, а также людей, которые их населяли: маниакальных редакторов газет, журналистов-бездельников, словацких барменш, мечтательных официантов и кровожадных офицеров с втайне нежными сердцами. Круди жил среди них всех, проигрывая состояния на лошадях и рулетке и выпивая огромное количество деревенского вина, но, несмотря ни на что, каким-то образом умудрялся писать по шестнадцать страниц в день, каждая из которых свидетельствовала о постоянной снисходительности, которую могла проявить только Прекрасная эпоха, та самая расслабленная и милосерднейшая из всех эпох.
Долгая идиллия закончилась довольно внезапно, 28 июня 1914 года, в середине долгого и исключительно прекрасного лета. Большинство восточноевропейцев, переживших то, что последовало за этим, точно помнили, где они были и что делали в тот роковой день.
Например, венгерский художник Бела Зомбори-Молдован отправился поплавать. Он остановился на курорте недалеко от Аббации на хорватском побережье, тогда еще входившем в состав Венгрии, всего в нескольких часах езды на поезде от Будапешта. В то утро он отправился на свое любимое место на побережье – песчаную отмель у города Нови. Когда он вернулся, банщик сообщил ему новость: через месяц после убийства наследника престола эрцгерцога Франца Фердинанда в Сараево монархия объявила войну Сербии. Объявления о призыве на военную службу уже были вывешены на всех курортах вдоль побережья. За то время, которое потребовалось Беле, чтобы доплыть до песчаной отмели и обратно, мир, который он знал всю свою жизнь до этого момента, разрушился. Вернувшись в Будапешт, он записал в своем дневнике, что только в одном можно быть уверенным относительно будущего: «XX век станет веком евреев и революций».
В Австро-Венгрии, как и в Западной Европе, новости об убийстве и объявлении войны распространились молниеносно. В России новости передавались гораздо медленнее и были восприняты с меньшим пониманием. В преклонном возрасте Михаил Дмитриевич Бонч-Бруевич, в то время генерал российской армии, вспоминал, как война пришла в Чернигов, на север Украины:
«Лето было в самом разгаре. Столы, кое-как сколоченные на городской ярмарке, ломились под тяжестью розовых яблок, серебристых груш, пылающих помидоров, сладкого лука сиреневого цвета, кусков солонины толщиной в пять дюймов, которые таяли во рту, сочащихся жиром домашних колбасок – всего того, чем так богата процветающая Украина. Безоблачное, ослепительно-голубое небо нависло над мечтающим городом. Казалось, ничто не могло нарушить размеренное течение мирной провинциальной жизни… Внезапно, в пять часов пополудни 29 июля, адъютант принес мне секретную депешу из Киева о немедленном приведении… всех частей гарнизона в состояние предмобилизации, а через три дня пришел приказ о всеобщей мобилизации… Но с кем нам предстояло воевать? Никто не знал».
Неизвестная никому из ее участников война, которая, как поначалу казалось, может закончиться к зиме, продлится четыре долгих, деморализующих и в конечном счете катастрофических года. Для всех империй Восточной Европы, независимо от того, на чьей стороне они сражались, война оказалась смертельным ударом. В 1917 году царь Николай II отрекся от престола, и Российской империи, существовавшей со времени крещения Руси святым Владимиром в 988 году, пришел конец. Годом позже за ней последовала Австро-Венгрия. Османская империя, по крайней мере на бумаге, кое-как продержалась до 1922 года, и тогда превратилась в светское национальное государство Турцию, которое мы знаем сегодня.
К тому времени карта Восточной Европы была полностью преобразована: усеяна государствами, которые либо были совершенно новыми – Югославия, Латвия, Эстония, Чехословакия – либо веками бездействовали – Польша, Венгрия, Литва. В течение предыдущего столетия огромное число восточноевропейцев лелеяли мечту о независимости. Мало кто ожидал, что война приведет к такому результату, никто не предвидел, во что она в конечном итоге обойдется.
В первые дни войны доминирующей эмоцией было возбуждение, которое возникает из-за ожидания неминуемой победы. Эта чрезмерная самоуверенность привела к моментам неуместного рыцарства. В тот день, когда Австро-Венгрия объявила войну Сербии, начальник Сербского Генерального штаба генерал Радомир Путник случайно оказался в ловушке в Будапеште, в сердце вражеской территории. Путник был свирепым командиром, героем недавних Балканских войн против османов и болгар. Верховное командование Габсбургов потребовало его немедленного ареста. Франц Иосиф счел такое поведение неспортивным и приказал отпустить его. Для генерала был вызван специальный поезд, который доставил его в Белград, где он немедленно приступил к разгрому вторгшихся австрийцев.
За восторгом, который
