Тайна сибирских орденов - Александр Антонович Петрушин

в сельхозлагерь НКВД «Кедровый Шор» нагрянуло всевозможное партийное, советское, чекистское и ла­герное начальство, которое обезумело от вида упавших с неба, в бук­вальном смысле этого слова, трофеев, а также — от ожидания высоких наград «за героизм и мужество, проявленное при ликвидации вражеско­го десанта».

В кабинете директора совхоза «победители» устроили пьянку, кото­рая продолжалась до утра 9 июня. Делили первые трофеи: «...пистолет “Парабеллум” и 10000 рублей, отобранные у радиста Одинцова “подари­ли” заместителю наркома НКВД Коми АССР Корнилову...»

А 9 июня в Кедровый Шор доставили сброшенный с двух немецких самолетов груз:

«- автоматы, всего 12 штук, из них: 5 советских (ППШ) и к каждому по одному магазину; 7 немецких и к каждому по 6 магазинов и одна ма­шинка для автоматической набивки патронов;

—  пистолеты «Парабеллум» — 12 штук, из них 11 новой системы и один принадлежавший лично Николаеву;

—  револьверы «Наган» — 48 штук;

—  пистолеты чешские — 5 штук;

—  ручной пулемет ДП — один и к нему 7 дисков;

—  ротный миномет — один и к нему 2 ящика мин;

—  патроны — 10 тыс. штук;

—  взрывчатые вещества: тол в шашках около 300 кг, термический порошок со спецкапсулой, магнитные шашки, электронные бомбы, зажигатели замедленного действия, бикфордов шнур, запалы, гранаты разных систем;

—  ракетницы с ракетами разных цветов — 5 штук;

—  компас — 5 штук;

—  бинокли — 2 пары;

—  очки — 12 пар;

—  лопаты саперные — 5 штук;

—  фонари — 12 штук и к ним 100 шт. батарей, из них 4 фонаря с цвет­ными стеклами;

—  прожекторные лампы (карманные) — 3 штуки и к ним 30 батарей;

—  французские кинжальные ножи — 12 штук;

—  фотоаппарат с двумя коробками запасных лент;

—  радиостанция с динамо-машиной (на раме ножного действия);

—  аптека с хирургическими инструментами;

—  часы-будильник;

—  карманные часы — 4 штуки;

—  часовые механизмы для взрывания — 2 штуки;

—  топоры — 4;

—  пилы — 2;

—  бритвы опасные — 5;

—  ручки автоматические — 6;

—  планшеты кожаные — 2;

—  запасные сапоги — 2 пары;

—  валенки — 10 пар;

—  унты меховые — 2 пары;

—  полушубки — 12 пар;

—  шапки-ушанки — 12 пар;

—  белье — 12 пар;

—  ранцы — 12 штук;

—  сумки вещевые — 12 штук;

—  котелки алюминиевые — 12 штук;

—  денег советских 270 тысяч рублей;

—  100 штук продовольственных пакетов-пайков: в каждом пакете 400 г шоколада (4 плитки), 3 тюбика лимонной кислоты, энергетиче­ские таблетки — 2 пачки по 6 шт.; пирожное — 1 тюбик; печенье-гале­ты — 2 мешочка; колбаса — 200 г; шпик-сало — 2 куска; кофе с сахаром прессованное — 1 пакет; 5 коробок консервированного мяса и соя; ром 40° — одна фляжка; сигареты — 3 пачки по 10 шт. и спичек 1 коробка. Да еще 400 пачек махорки и коробка сухого спирта (около 100 таблеток). Такой пакет рассчитан на одного человека на 2—3 дня».

Банкет и дележ трофейного оружия, денег и имущества продол­жались. Выпивали, закусывали, курили... Торопились: из Москвы в Ухту спецрейсом летел заместитель начальника созданной 14 апреля 1943 года еще одной спецслужбы — Главного управления контрразвед­ки наркомата обороны «Смерш» (сокращение «Смерть шпионам») ге­нерал-лейтенант Мешик[116]. Смерш возглавлял новый фаворит Сталина генерал-полковник Виктор Семенович Абакумов. Пользуясь расположе­нием Верховного главнокомандующего и подчиняясь только ему, Абаку­мов добился передачи в свое ведомство всех радиоигр с противником (кроме игры «Монастырь», «Курьеры» и «Березино», проводившихся 4-м управлением НКВД генерал-лейтенанта Судоплатова).

Мешик прибыл в Коми АССР для организации радиоигры «Пов­станцы», чтобы поддержать у разведцентра «Цеппелин-норд» и у комбрига-предателя Бессонова уверенность в том, что заброшенная им в глубокий советский тыл десантная группа работает вполне активно.

Для систематических передач противнику ложной информации планировалась использовать сдавшихся без сопротивления Одинцова, Доронина и Годова. Для этого республиканские чекисты и вохровцы передали предназначенных к радиоигре агентов в отдел контрразведки «Смерш» Архангельского военного округа, возглавляемого подполков­ником Головлевым. Следствие вели заместитель начальника следствен­ного отдела ОКР «Смерш» АрхВО капитан Рюмин[117] и будущий извест­ный писатель младший лейтенант Абрамов[118].

Через несколько дней к Мешику присоединились начальники отде­лов ГУКР «Смерш»: 3-го (борьба с вражеской агентурой и парашютны­ми десантами противника) полковник Утехин[119], 6-го (следственного) полковник Леонов[120] и 11-го (шифровального) полковник Чертов[121].

По официальной информации, радиоигра «Повстанцы» была нача­та 22 июня и продолжалась до 14 декабря 1943 года[122].

Но когда радист Одинцов вышел на связь с разведцентром в Риге, там заподозрили неладное. Посылались вопросы: «Куда приземлились? Где командир?» Смершевские радиоигроки ничего лучшего не придума­ли: «Приземлились в заданном районе. Николаев скончался от сердеч­ного приступа». Новый вопрос поверг в шок: «Дайте координаты места приземления по карте командира». Возникла заминка: где же эта карта? Среди переданных в ОКР «Смерш» АрхВО документов, изъятых у де­сантников, карты не было.