История Финляндии. Время императора Александра II - Михаил Михайлович Бородкин
В 1826 году в заседании герадских судов Саволакса и Карелии решено было отправить в Петербург депутацию крестьян с просьбой установления легчайшего способа соединения сих частей края с приморскими городами. Государь, приняв и выслушав депутатов, повелел произвести нужные изыскания. К прорытию, однако, не приступили, за отсутствием средств. В 1834 году Выборгский губернатор Август Рамзай вновь поднял вопрос о канале. Князь Меншиков и начальник финансовой экспедиции, энергичный сенатор Л. ф.-Гартман, дали ход делу. Учрежден был в г. Выборге комитет для составления плана и сметы. Из Швеции пригласили известного инженера для нужных указаний. Исследование выяснило, что горизонт Саймы выше уровня моря на 256% футов и стоимость сооружения обойдется в 3 мил. рублей. Сумма была ассигнована с рассрочкой на 15 лет. Работы начались в 1845 году. Шведский инженер полковник Нильс Эриксон внес некоторые улучшения в первоначальный план работ. Начальниками работ явились барон Карл ф.-Розенкампф (1846 г.), прозванный «бароном каналов», а затем генерал-майор Шернваль. Все сооружение канала произведено было собственными средствами Финляндии, без обременения казны новыми долгами и обошлось в 12.381.800 фин. марок.
Длина канала 541/2 версты; на этом протяжении от с. Лауритсала до мыса Лавола устроено 28 шлюзов из гранита на цементе.
Открытие состоялось 26 августа 1856 года, т. е. в самый день коронации Государя Императора Александра II. Красота местности придает особую прелесть всему каналу. По берегам канала поставлены памятники с надписью на русском и шведском языках: сенатору Л. ф.-Гартману, князю Меншикову, графу Ф. Ф. Бергу, инженеру строителю Эриксону. У шлюза № 9 предполагалась латинская надпись. Государь отметил: «Вместо латинского, на русском и финском» (февраль 1857 г.). У царского шлюза на отвесном граните значится: «Николай I и Александр II — торговле и благосостоянию Финляндии».
Сооружение смелое, в виду разности уровней соединенных вод, делавшей течение вниз чрезвычайно стремительным; сооружение образцовое, искусно и прекрасно выполненное, отлично содержимое и приносящее краю неисчислимую пользу. Разгадку дешевизны гигантской работы надо искать в распорядительности, честности и скромной плате за рабочие часто арестантские руки.
Открытие Сайменского канала состоялось на 4 года раньше, чем первоначально предполагалось.
Сайменский канал
Значение Сайменского канала с самого начала было огромное; сразу население Саволакса и Карелии освободилось от исключительной зависимости от отдаленных гаваней северной части Ботнического залива и Ладоги; быстрое же материальное развитие стало заметно непосредственно по окончании сооружения.
Если бы своевременно сильной рукой было устранено корыстное вмешательство Выборгских экспортеров, то грандиозное сооружение принесло бы еще более пользы краю. «Дело в том, что Выборгские экспортеры, из боязни утратить выгоды своей монополии, посредством интриг и другими способами, достигли того, что шлюзы были устроены недостаточно широкими для прямого пропуска в море больших судов, грузящихся на севере. Все суда, идущие каналом, должны перегружать свой товар в Выборге. Этим способом полдюжины Выборгских фирм обеспечили себе монополию экспорта, но за то канал потерял существенную часть своего значения для края».
Открытие Сайменского канала Топелиус приветствовал стихотворением. «В великом национальном труде» сказалась, по его мнению, «упорная сила народа бороться с природой и судьбой». С юношеской дерзостью Финляндия прорвалась, наконец, к морю. Как могло случиться, спрашивает автор, что та Сайма, которая бурной волной Иматры проложила себе выход к свободе, поддалась людской лести и позволила запереть свои воды в тесных отделениях шлюзов? В том-то и заключается её радость и слава, отвечает он, что насилие, которое она легко может сокрушить, она желает терпеливо и с любовью перенести ради Финляндии, ради своей матери. Нет большей почести на земле, как пожертвовать собой и работать для родины. В прорытии канала Топелиус оценивал не только экономическую пользу, но усматривал вместе с тем путь к свету, связь с Европой и с новым временем. «Плотина снесена; стена разрушена и скоро и бодро шествует мощный дух нового времени, а не прежним черепашьим шагом. И новые силы сокрытые, бессознательные, неизвестные, придушенные, заснувшие и забытые, как источники, пробиваются вверх «при финляндской весне».
Очевидно, что строгости тогдашней цензуры побудили поэта оживить природу в назидание соотечественников.
Видно, что великое дело было правильно оценено и радостно встречено. У молодого свежего народа родились надежды на будущее, а в надеждах — сила.
В день открытия канала Выборг был вечером великолепно иллюминован, а часть граждан, около 1000 человек, собралась на один из самых блестящих балов, данных этим городом. Всюду царствовало веселие и ликование, но вдруг все было омрачено. Иллюминация и транспаранты вскоре поблекли в страшном пламени пожара Выборгского шлосса. В темноте ночи старый замок Торкеля Кнутсона стоял, как гигантский маяк, распространяя свое зарево на пространство нескольких миль. Величественный огненный столб подымался к верху, а расплавленные железные листы, как потоки лавы, спускались на землю. Стоявшие в гавани пароходы обрисовывались на темно-синем фоне воды, как на картине. С чувством ужаса тысячная толпа смотрела на страшный пожар и вдруг, объятая паническим страхом, она бросилась в сторону. В замке хранился порох! Узнав об этом народ разбежался, однако, благодаря стараниям властей и пожарной команды, огонь не распространился на те части замка, в которых находился порох, хотя они несколько раз вспыхивали и загорались.
Прошло два десятка лет с того времени, как построены были первые железные дороги в западной Европе и прежде, чем в Финляндии остановились на мысли о подобных предприятиях.
20-го марта 1849 года начальник инженеров, полковник Альфред Шернваль, высказался в том смысле, что железная дорога явится более удобным сообщением между Гельсингфорсом и озерами Тавастландии, чем канал. Его отзыв представлен был генерал-губернатору Финляндии, князю А. С. Меншикову, п подвергнут тщательному исследованию, без сообщения об этом Финляндскому сенату.
В то же время И. В. Снелльман выступил в «Litteraturbladet» со статьями, в которых, с знанием дела и горячим убеждением, высказался за необходимость введения в Финляндии этого неизвестного до сих пор в крае способа сообщения.
В 1851 году был выработан проект железной дороги между Гельсингфорсом и Тавастгусом, причем предпочтение отдано было уже паровому двигателю перед живой конной силой, как предполагалось первоначально. Но наступившая Крымская война прервала все подобные благия начинания. Снова вопрос стал на очередь в 1856 году, когда Император Александр II посетил Гельсингфорс и, председательствуя в сенате (24-го марта н. ст.), указал на необходимость соединения, при помощи каналов и железных дорог, внутренней Финляндии
