Кэш - Джессика Петерсон
Она хочет войны? Я ей её устрою. У меня ещё есть силы для борьбы.
Борьба — это всё, что у меня осталось.
Глава 3
Молли
СЛАДКОголосые МЕШКИ ДЕРЬМА
— Мам? Ты меня слышала?
Мама кивает, хотя продолжает смотреть в телефон, быстро печатая что-то на экране.
— Да. Прости, дорогая, ты же знаешь, я гоняюсь за этим огромным объектом…
— Тем, что в Хайленд-Парке?
— Ага. — Мама улыбается телефону. — Только что пришло письмо от владельца. Кажется, я его заполучила!
— Это потрясающе. Поздравляю.
Наконец она поднимает на меня взгляд, берёт свой несладкий чай.
— Самый крупный объект в истории фирмы. Шестьдесят миллионов! Ты можешь в это поверить?
— Шестьдесят? Вау. А кто владелец?
— Разве я не говорила? Думала, что говорила. — Она хмурится, когда официант ставит перед ней салат. — Извините, но я просила подать это с заправкой и сухариками отдельно. С сыром тоже. О, посмотри, Молли, у тебя в салате тоже всё оставили.
Я натягиваю улыбку.
— Кажется, я так и заказывала.
Я вернулась в Даллас из Хартсвилля несколько дней назад, но мама была в разъездах и прилетела только сегодня утром.
— О. — Она снова поворачивается к официанту. — Давайте просто упростим ситуацию: заберите оба салата и принесите их с заправкой, сухариками и сыром отдельно. Спасибо.
Я наблюдаю, как наши тарелки уносят, а мой желудок недовольно урчит.
— Ты же знаешь, если убрать сухарики, сыр и заправку, останутся только листья салата и немного редьки?
— Поверь, вся эта молочка и пшеница в сухариках, твоему желудку это не на пользу, — отвечает мама.
Я обожаю свою маму. Она вырастила меня одна, работала полный день, но при этом всегда приходила на все мои выступления, выпускные, теннисные матчи — в отличие от папы, который не пришёл ни разу. Я бесконечно её уважаю.
Но, чёрт возьми, иногда мне хочется, чтобы она немного расслабилась. Чтобы меньше переживала о внешности. Меньше заботилась о том, как выглядеть в глазах других.
— В общем, этот парень владеет одной из крупнейших нефтегазовых компаний. Переезжает в Великобританию с новой женой. Говорят, они переделывают шикарный особняк в Кенсингтоне, прямо рядом с Уильямом и Кейт.
— А. Ну, удачи им. — Я беру свой чай.
— Как прошёл поп-ап у Джорджаны? — спрашивает мама, имея в виду бутик, который недавно принимал нашу выездную точку Bellamy Brooks в Далласе.
— Хорошо, определённо шаг в правильном направлении. Мы не продали много, но я завела полезные знакомства с крупными модными блогерами. Уилер и я уже договорились о встречах с ними.
Мама улыбается.
— Разве не здорово, что Даллас так одержим модой?
— Полностью. Не уверена, что Bellamy Brooks смог бы процветать где-то ещё.
И я действительно так думаю. Поп-ап магазины вроде того, что мы организовали у Джорджаны, — это кровь нашего бизнеса. Доступ к её клиентской базе бесценен, а освещение в соцсетях даёт ту самую узнаваемость бренда, которая, возможно, поможет Bellamy Brooks выбраться из минуса.
Помогает и то, что в Далласе живёт куча влиятельных людей. У этих мужчин и женщин сотни тысяч подписчиков, и если они выкладывают пост с твоим товаром, это может сильно поднять продажи. Главное — попасть к ним в поле зрения, и возможность встречаться с ними здесь, в Далласе, сыграла огромную роль.
— Я горжусь вами, — говорит мама.
— Спасибо. Но раз уж мы говорим о том, чтобы оставаться в Далласе…
— Ох, твой отец и ранчо. Да. Мои адвокаты работают над этим, дорогая. Они тоже считают, что это требование совершенно абсурдное, но нужно время, чтобы вынести дело на суд. Всё получится. — Она тянется через белоснежную скатерть и похлопывает меня по руке. — Будь терпелива. Пока сосредоточься на Bellamy Brooks. Ты получишь эти деньги.
Ресторан, полный людей, гудит вокруг нас. Это место для тех, кто, как мама, устраивает деловые обеды. И, как и мама, все здесь выглядят безупречно. Я любуюсь модными образами — длинные юбки, дизайнерские ремни, стильные топы — и мой живот сжимается от мысли, как потрясающе всё это бы смотрелось с сапогами Bellamy Brooks.
Если, конечно, Bellamy Brooks не закроется до того, как мы выпустим следующую коллекцию. А это возможно, если мы не найдём крупное, очень крупное, финансирование.
Мы с Уилер придумали концепцию женской линии ковбойских сапог, когда были на последнем курсе Техасского университета. Хотели создать классические сапоги в женственном, высокомодном стиле. Почти пять лет компания была для нас лишь побочным проектом, пока мы не накопили достаточно денег на корпоративных работах, чтобы заняться этим всерьёз.
Мы вложили в Bellamy Brooks все свои сбережения, а Уилер добавила ещё часть, заняв у своих бабушки и дедушки.
Мама тоже внесла немалую сумму. Она много лет упорно трудилась, чтобы построить свою фирму, и теперь это наконец окупилось: агентство недвижимости Brown Real Estate Brokerage (после развода мама вернула себе девичью фамилию) вошло в число ведущих компаний Далласа, насчитывая более двадцати агентов.
То, что мама вложилась в Bellamy Brooks, было невероятно, даже если она мягко, но твёрдо дала понять, что на этом её финансовое участие заканчивается.
В совокупности этих денег хватило, чтобы запустить нашу первую полноценную коллекцию в прошлом году. Коллекция состояла из двух моделей сапог в пяти разных цветах и была принята на ура. Но между затратами на производство и маркетинговой кампанией мы с Уилер не заработали ни цента.
К счастью, у нас оставалось немного свободных средств, чтобы держаться на плаву. Вернее, так было до недавнего времени — сейчас наши расходы начали обгонять доходы. Вторая коллекция, над которой мы работали весь год, должна стать успешной, если мы хотим остаться в бизнесе.
К счастью, мы в восторге от этой коллекции и верим, что она сможет взлететь. Дизайны, которые мы разработали, сочетают классику с дерзким, смелым стилем. Представьте себе сапоги с вышитыми сердцами, звёздами, а на одной паре, которую мы назвали Невеста, даже с бриллиантовыми кольцами.
Когда мы делали эскизы, мы не могли перестать визжать от радости. Процесс создания коллекции был потрясающим. Но деньги уходили с бешеной скоростью: счета за аренду, за (очень дорогого) веб-дизайнера, за сервис рассылок писем по электронной почте, за бухгалтера, за графического дизайнера, за расчёт зарплат…
Список бесконечен.
А потом папа неожиданно умирает от сердечного приступа в пятьдесят шесть лет. Это был полный шок. Когда мама сказала мне, что я единственная наследница его
