К востоку от Евы - Ида Мартин
– Я не знаю, что происходит. Но у Алика, похоже, окончательно крыша поехала. Можешь прямо сейчас съездить со мной в одно место? Он девчонок, Наташу и Еву, в заложницы взял.
– Ого! – Саня заинтересовался. – Вот прямо сейчас не могу, но к семи, думаю, получится.
– Ладно. Пришлю адрес. Если перестану отвечать на звонки, обратись в полицию.
Проверив оставшиеся на карте сбережения, я вызвал такси.
За эти дни во мне скопилось столько адреналина и нереализованных эмоций, что под их воздействием болезнь притупилась.
«Уроборос» отыскался в полуподвальном помещении на одной из немногих жилых улочек промышленного района на юго-востоке Москвы.
Я немного постоял, бессмысленно уставившись на черную железную дверь с золотистой табличкой, где было написано «кафе» и еще что-то непонятное на латыни, потом открыл дверь.
Внутри было темно. Я достал из кармана телефон, но, пока включал на нем фонарик, вдруг явственно уловил запах сандала. В том, что Ева где-то здесь, сомневаться не приходилось.
Первым делом я отыскал на стене возле входа выключатель: было бы глупо отправиться обследовать незнакомое помещение, даже не попытавшись это сделать. Нажал сразу несколько клавиш, и, действительно, свет зажегся. Тусклый, рассеянный, несколько лампочек в дальнем углу неприятно мерцали, словно собираясь вот-вот перегореть, но осмотреться получилось. Я находился в довольно большом пыльном зале кафе. Половину его занимали столики, слева – прилавок для приема заказов, за ним виднелась закрытая дверь кухни, а чуть правее впереди располагался деревянный помост сцены, где стояло пианино и сидели на стульях жалкие брошенные ростовые куклы: медведь и заяц.
Они были самым ярким пятном здесь, поэтому я прямиком направился к ним, но не успел сделать и пары шагов, как уловил позади себя движение и резко обернулся.
Алик был одет весь в черное, как тогда, когда схватил Еву возле подъезда, только без маски.
Я сразу понял, что он не в себе: слишком бледный, волосы всклокочены, глаза затуманены.
– Ну и чего? Что дальше? – сказал я как можно спокойнее.
– Дальше ты будешь выполнять то, что скажу я.
– Это вряд ли.
– Мы с тобой не закончили. – Он угрожающе приближался. – Справедливость должна быть восстановлена! Ты жалкий слабак, не имеющий права называться победителем.
– Да ради бога. – Я поднял руки вверх. – Можешь забирать себе любые лавры. Я не претендую. И сказал тебе об этом много раз. Отпусти девчонок, и, если пожелаешь, мы с тобой подеремся. Скорее всего, ты меня победишь, потому что у меня температура и меньше всего мне сейчас хочется совершать резкие движения.
Алик прыснул.
Я достал телефон.
– И куда же ты собрался звонить? – Его улыбка сияла в темноте. – Маме? Папе? Или, может, в полицию?
Я хотел позвонить Сане или, на худой конец, Мите, но сети не было.
– Обыкновенная глушилка, – радостно сообщил Алик.
Он был возбужден и необычайно доволен.
Я огляделся и, заметив неподалеку стул, сел на него.
– Давай просто поговорим? – предложил я.
– Поговорим? – Алик скривился. – Поговорим – это для девочек. А мальчикам положено сражаться.
– Поговорим – это для всех, кто хочет прийти к обоюдному согласию.
– А я не хочу приходить к согласию! – Он вдруг разозлился. – Я хочу сражаться!
– Тогда почему мы не на крыше?
– Не понял. – Он на секунду замер. – Что это значит?
– В кино финальный поединок должен происходить на крыше, чтобы проигравший потом свалился вниз.
– А, ты про это. – Он хмыкнул. – Заметь, у меня даже пистолета нет. Но зато есть кое‑что другое. – Сунув руку в карман, он достал горсть дротиков. – Вообще, я довольно меткий. А ты?
Я не ответил. Тогда, прицелившись, он кинул в меня дротик. К счастью, тот пролетел мимо, хотя и прямо над ухом.
– Обалдел?! – Я вскочил.
– Тут освещение плохое. – Алик хихикнул. – Но в следующий раз точно не промахнусь. Кстати, можешь найти для себя такие же, если хорошенько поищешь. И тогда будешь отстреливаться. Здесь еще другой стаф есть. Поищи, вдруг пригодится. Но не думай, что я не буду мешать тебе.
В его руках появился газовый баллончик, и я машинально закрылся рукой.
– Погоди, – остановил меня он. – Мы же еще не начали. Так, пока правила объясняю. В общем, суть ты понял? Твоя задача – выбраться отсюда с минимальным ущербом для себя, ну… и, если пожелаешь, с минимальным ущербом для мобов. Но тут придется определиться, потому что если начнешь их спасать, то пострадаешь намного сильнее.
– Каких еще мобов?
– Так вон же они. – Алик махнул в сторону ростовых кукол, и те зашевелились.
Я остолбенел:
– Что происходит?
– Ты сильно усложнил себе задачу, не определившись с мотиватором. Теперь придется выбирать.
Глава 37
Алик медленно подошел к медведю и зайцу.
– Наташа – Ева. Ева – Наташа. Итак, задание первое. Определишь правильно, кто где, дам подсказку, не угадаешь – обе поймают по дротику.
– Да пошел ты к черту. – Я ринулся к куклам, но в ту же секунду ногу обожгло острой вспышкой боли.
Из бедра торчало розовое пластиковое оперение дротика. Который, стоило мне пошевелиться, вывалился сам.
– Нужно играть по правилам, – сказал Алик. – Ты уже решил, кого собираешься спасать? Медведя или зайца? Ах да. Наверное, надо сначала определиться, что будет с тем, кого ты не сможешь спасти? Я предлагаю отрезать палец. Довольно щадяще в рамках игры, как ты считаешь? Мы же не хотим, чтобы кто-нибудь умер. Ты-то ладно, ты – овощ, у тебя нет мнения. Но я против смертей. За смертью приходит пустота, а боль – индикатор жизни. И кстати, если ты поторопишься и быстро найдешь ключ, то палец можно успеть пришить.
– Какой еще ключ?
– От выхода, конечно.
– Но дверь не заперта.
– Иди проверь. Мне хватило времени, чтобы все это провернуть, пока ты искал, как включить свет.
– Алик, – понимая, что имею дело с ненормальным, я предпринял еще одну попытку взять себя в руки, – ради чего это все? Ты просто хочешь услышать, что ты молодец? Так вот: ты – молодец. И победитель. А я… Я совершенно точно готовлю лучше тебя омлет. Да и все остальное тоже, а на большее и не претендую. Однако омлет твой на самом деле отстойный. Говорю тебе как есть. Так что, если хочешь по-настоящему победить меня, придется нам переместиться на кухню. Все остальное мне неинтересно.
– Прекрати бесить! – неожиданно визгливо заорал Алик. – Ты будешь играть в мою игру! По моим правилам!
Дротики из его руки один за другим полетели в медведя и зайца.
