Звёзды ещё горят - Лиса Эстерн
– Какая замечательная новость! – восторженно повторила женщина, ободряюще сжимая ладони студентки. – Было бы очень печально, печально расстаться с такой одарённой девушкой! Продолжайте в том же духе! Уверена, у вас ещё всё впереди!
– И не забывайте, Светлана Викторовна, держать хвост пистолетом, – добродушно прохрипел профессор по медицинским предметам. Он протянул ей пачку печенья в новогодней обёртке и улыбнулся. Очаровательные морщинки разбежались от уголков глаз и на щеках. – Вам идёт этот живой блеск в глазах. Лёгкой сессии и насыщенных праздников!
– Спасибо вам за помощь! – вдруг в сердцах сказала Стелла, чувствуя странную колючую рябь в теле. – Я рада, что учусь здесь. Спасибо.
– Да будет вам, – неловко посмеялась Кристина Алексеевна. – Всё-всё. Не плачьте. Ну. Идите отдыхать. Давайте-давайте. Вы заслужили.
Вечером того же дня Стелла в компании Маши приехала в театр, где и должна была пройти небольшая постановка. Теперь они обе уже не были наивными зрителями, наблюдающими с далёких рядов за неизвестными актёрами с тысячами лиц, которые и не запомнятся после выступления. Тем вечером они приехали посмотреть на результаты трудов своих друзей и знакомых, поддержать их в нелёгком деле и разделить приятную атмосферу грядущего праздника в творческом коллективе.
Выбрав места где-то в середине, девушки воодушевлённо обсуждали минувшую неделю, зачёты, преподавателей, работу Стеллы и то, что её повышение с каждым днём становилось всё реальнее.
– Прям ни одной кружки не разбил?
– Нет, – кивнула Стелла, включая и выключая телефон. Она нервно ждала ответа от Ловца. Ей срочно надо было поставить ещё одну точку в истории. – Но на кухне его терпеть не могут, потому что теперь с завидной регулярностью Марк роняет мытые приборы.
– Кошмар, – Маша поёжилась, поглядывая на закрытые кулисы и неловко снова и снова соскальзывая взглядом на нижние ряды, где сидели её родители. – Как думаешь, после этого папа перестанет ворчать? На самом деле он уже почти смирился, но я всё равно волнуюсь.
Стелла вздохнула.
– Не знаю, но мне кажется, что твой отец просто притворяется, а на деле он слишком сильно тебя любит, чтобы запрещать встречаться с тем, кто тебе нравится. Было бы страннее, если бы он вообще никак на Пашу не отреагировал.
– Возможно, но вся эта нервотрёпка мне порядком надоела. Даже если он не сменит гнев на милость, я всё равно не брошу Пашу! – Она сказала это нарочно громко, чтобы её родители услышали. Статный мужчина в костюме только покачал головой, а женщина в красивой платье рядом тихо посмеялась. – Тоже мне. Ха…
Маша ещё немного бубнела, но Стелла не сильно вслушивалась: ей пришёл ответ. Она с взволнованно бьющимся в груди сердцем открыла переписку. В ней всё неистовее билось предположение, в которое ей хотелось верить.
Starhunter: Если ты этого хочешь, я не против. Давай встретимся раньше.
Таков был его ответ.
Представление началось неожиданно. Стелла весь час крутила в руках подвеску, подаренную Марком. Он не знал, что она носила её почти каждый день, да и сама Стелла не собиралась ему рассказывать. Пока. Сначала надо было разобраться с некоторыми вещами, а потом она хотела поговорить с ним обо всём, что произошло между ними. Эти мысли были так назойливы, что часть происходящего на сцене она пропустила. Уловила только то, что люди в зале смеются, а актёры мельтешат в пёстрых костюмах. Там были все те, кого она успела узнать, и, может, поэтому, даже не улавливая сути, ей было весело наблюдать за этими людьми: Лена вопреки своему панковскому образу кричала как настоящая дама в беде, когда ей подали сомнительное блюдо, а кружившийся вокруг неё Андрей в роли официанта обратился настоящим принцем с крайне широкими спиной и плечами. На его лице так и застыла маска аки «во имя всего святого не могли бы вы замолчать, дорогая гостья». Зная об их отношениях, было сложно представить, что эти двое могут так натурально метать друг в друга молнии и ругаться самыми непростительными выражениями.
Был там и обычно тихий и спокойный Антон, который в другой миг рьяно и с пылом отчитывал официантов, которые больше напоминали несчастных детей, провинившихся перед родителем. В какой-то момент Стелла заметила, что между сменяющимися событиями юноша, нарушая все правила, поглядывает в зал и сама заинтересованно окинула ряды вокруг в поисках старой знакомой. Немного справа, ближе к сцене и правда сидела одна интересная фигура, улыбающаяся во все зубы и качающая головой. Конечно же, Рая пришла посмотреть на него.
– Маш, – тихо позвала подругу Стелла, склоняясь над её ухом, – а ты тоже думаешь, что Антон и Рая просто прикидываются, что не замечают ответных чувств друг друга?
– У меня к тебе аналогичный вопрос.
– В каком это смысле?
Маша с коварной улыбкой пожала плечами и больше ничего не ответила, но после их небольшой беседы какое-то время сердце Стеллы неровно билось в груди.
В предпоследнем диалоге между героями, одним из которых оказался Марк, за которым всеми силами Стелла старалась не следить всю постановку, как настоящая помешавшаяся, несмотря на то, что Маша не стыдилась комментировать, какой Паша молодец и как он лихо управляется с гипсом на сцене, прекрасно обыгрывая свою травму в сюжете. Наблюдая за этим действом, Стелла клялась себе, что никогда в жизни не станет такой же, но на языке так и вертелось сказать подруге, что Марк тоже не промах. Ей потребовались вселенские силы самообладания, чтобы не потерять лицо и остатки уважения к себе.
– А, кстати, я всё хотел спросить, но денёк выдался до ужаса безумным, поэтому никак не получалось, – перед самым концом вдруг начал Паша, сидевший на стуле у сервированного стола. Он играл посетителя и удивительно кстати друга Марка, которого Стелла уже привыкла видеть в униформе официанта. – Что у тебя на руке? Не похоже на браслет.
И только когда Паша сказал это, Стелла вгляделась на мужскую кисть и обмерла на месте: запястье юноши в два оборота обхватывала светло-зелёная лента. Та самая лента, которую она неловко выбрала в кондитерской. Та самая лента в цвет его глаз.
Неужели он и правда всё понял?
Стелла коснулась вспыхнувшего лица и закрыла ладонями глаза, чувствуя, что сейчас, в эту секунду, она умрёт от стыда. Маша услужливо делала вид, что не замечает её поведения.
– Красиво, да? – с привычной игривостью поинтересовался Марк, поднимая руку так, чтобы даже слепой из зала
