Вне пределов - Джуэл Э. Энн
Судьба.
Всевышний.
Высшие силы.
А может, просто чертовски повезло.
Позвонив Нейту и предупредив его, что не поеду, я остаюсь на ночь у Гриффина.
Если я планирую переехать к нему, то не могу сбегать каждый раз, когда мы ссоримся.
— Я ухожу, детка.
Он целует меня в макушку.
Мои глаза отчаянно сопротивляются, пытаясь убедить меня поспать ещё немного.
Сейчас четыре часа утра.
— Спи. Я позвоню тебе, когда мы остановимся позавтракать через несколько часов.
— Нет. — Я хватаю его за руку. — Я хочу проводить тебя.
— Все ждут меня снаружи.
— Я встаю.
Когда я встаю, голова кажется шаром для боулинга на моих плечах.
Гриффин хватает одну из своих толстовок и натягивает её мне на голову, так что она закрывает мои спутанные волосы. Мои руки оказываются в длинных рукавах, толстовка достаточно длинная, чтобы скрыть мои трусики, и его друзья не увидят больше, чем следует.
— Уверена, твои соседи в восторге от рёва шести «Харлеев» в четыре утра.
Гриффин улыбается.
— Несомненно.
Он берёт меня за руку, и мы выходим на улицу.
— Суэйзи…
Один из парней свистит.
Я показываю ему средний палец и слегка улыбаюсь.
— Дерзкая.
Он подмигивает и посылает мне воздушный поцелуй.
— Заткнись, Фрэнк.
Гриффин смотрит на своего длинноволосого друга с жуткой ухмылкой.
— Храбрая девочка. — Мэг, новая подружка его босса, качает головой, сидя на заднем сиденье мотоцикла Джетта. — Я бы ни за что на свете не отпустила Джетта одного. Слишком много шлюшек готовы наброситься на всё, что движется. И твой мальчик Гриффин привлечёт к себе слишком много внимания. Очень много желающих согреть его по ночам. Много выпивки. Мно…
— Мэг, не сочти за неуважение, но заткнись нахрен. — Гриффин надевает перчатки и притягивает меня к своей груди. — Прекрати, Суэйз.
Кажется, меня сейчас вырвет. Это плохая идея. Мне тоже следовало поехать.
— Я солгала. — Я смотрю на его грудь, потому что не могу сохранять самообладание, глядя ему в глаза. — Если ты изменишь мне, я не отрежу тебе член. Я буду ненавидеть тебя вечно. Я не хочу ненавидеть тебя вечно.
Он приподнимает мой подбородок.
Не плачь.
— Я не буду тебе изменять.
— Но ты злишься, что я не еду. И там будет много алкоголя. И женщины с большими сиськами, и они захотят тебя. Посмотри на себя… Конечно, они сделают всё возможное, чтобы заполучить тебя…
Он заставляет меня замолчать глубоким поцелуем, обхватывает моё лицо руками, притягивает к себе так, что мне приходится вставать на цыпочки, погружаясь в его объятия.
Боже… если он поцелует другую женщину так, как сейчас целует меня, я умру. Моё сердце самовоспламенится, превратившись в пепел.
Его приятели свистят и улюлюкают, как идиоты, которыми они и являются.
— Я не могу дышать, — шепчу я, преодолевая ком в горле.
Дело не только в женщинах. Это из-за долгой поездки на мотоцикле. Нейт был прав.
Гриффин находится во власти любого другого транспортного средства на дороге.
Глупые люди пишут смс, водят машину в нетрезвом виде, дальнобойщики, которые мало спят, и дороги скользкие от дождя.
— Я буду звонить тебе каждый вечер, как только будет появляться сигнал.
Я медленно киваю, прогоняя свои страхи.
— И, если я не звоню, значит, у меня плохая связь. Вот и всё, что это значит. Ничего больше. Хорошо?
— Я люблю тебя.
Мой голос обрывается на последнем слоге.
— Я тоже тебя люблю.
Он целует меня в последний раз и садится на свой мотоцикл.
Без меня.
Я думаю о Морган и Нейте, но это не помогает. Слишком сильный страх сжимает моё сердце. Может быть, позже мой альтруизм облегчит беспокойство, но сейчас у меня всё болит.
Ревут двигатели. Вспыхивают фары. Мой мир выезжает на улицу, переключает передачи и уносится прочь, помахав напоследок рукой.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
ГРИФФИН ЗВОНИТ мне три раза. Это был долгий день в пути. За час до остановки на обед они попадают под дождь. Я всё ещё сомневаюсь, правильное ли решение приняла, но не жалею, что пропустила ливень.
Сегодня поздно утром у Морган спал жар. Она не совсем поправилась, но, по крайней мере, уже ест. Нейт должен скоро прийти домой с ужином. Я то и дело смотрю на свою сумку с вещами, которую оставила на полу. Он уезжает на конференцию рано утром, так что следующие две ночи я проведу здесь. Это будет необычно.
Я извлекаю из кармана фотографию, которую стащила. У меня странная потребность носить её с собой. Я не могу оторвать от него взгляда. Это Нейт, которого я не знала тогда и не знаю сейчас. В какой-то момент всё обрывается. Годы, наполненные пустотой, не дают мне покоя. Проклятье… всё связанное с этим не даёт мне покоя.
Когда он открывает дверь, раздаётся звон. Я согласилась на его предложение воспользоваться сигнализацией, потому что не люблю, когда люди подкрадываются ко мне.
Возможно, это связано с тем, что я привыкла шнырять повсюду, но также из-за украденной фотографии. Я убираю её обратно в карман.
— Привет.
Он ставит на прилавок коробку с пиццей и бумажный пакет из-под продуктов.
— Привет.
Я засовываю руку в карман, чтобы убедиться, что не помяла фотографию, которую торопливо спрятала в карман.
— Время качаться.
Он улыбается Морган, сидящей на качелях.
— Да. Она только что поела.
— Я купил кое-какие продукты, так что тебе будет чем перекусить, пока меня не будет. Я также оставлю наличные, чтобы ты могла заказать что-нибудь, если захочешь.
— Спасибо. Но тебе не нужно оставлять наличные. Если бы я не оставалась здесь, мне всё равно пришлось бы покупать еду.
Он моет руки, одаривая меня мальчишеской улыбкой.
— Верно. Но ты делаешь мне огромное одолжение. Я не знаю, как тебя отблагодарить.
— Всё в порядке.
Я пожимаю плечами.
Улыбка Нейта увядает.
— Ты жалеешь, что осталась?
Опустившись на барный стул, я открываю коробку с пиццей. Обычная сырная.
— Девушка босса Гриффина сделала такой комментарий…
Я вздыхаю, всё ещё видя на её лице выражение «ты — глупая девчонка».
Нейт протягивает мне тарелку.
Я кладу на неё кусок пиццы.
— Она думает, что я сошла с ума, раз отпустила его одного. Очевидно, там много девушек. Алкоголь. Безумные вещи, о которых мне не хочется думать.
— Ты ему не доверяешь?
Он откусывает кусочек, садясь рядом со мной.
— Доверие. — Я смеюсь. — Всё дело в доверии. Когда я заговорила с ним о том, чтобы остаться здесь, он признался, что злится. Потом он сказал, что было бы несправедливо ожидать, что он не
