Ожившая надежда - Федор Егорович Конев
- Извините Игоря, - сказала Валя. - Что с ним поделаешь? Отдохните. Утром мы заедем.
Но Анна Ванеева была занята своими мыслями.
- Господи! - сказала она. - Сколько ж непрочитанных книг!
Когда молодые люди вышли из квартиры, спустились на улицу и направились к остановке, Игорь не выдержал и самодовольно спросил:
- Как я построил беседу? Оценила? Ненавязчиво, мягко, нацелено. И все выяснил. Между ними ничего не было. А значит, Арсений Фомич не мог «сломать ей жизнь». Вот что мне было важно выяснить.
Почему-то Валя без должного серьеза приняла главный следственный вывод Игоря. Она шла, опустив голову, о чем-то думая, а потом тихо заговорила:
- Судьба свела двух молодых людей - Анну и Арсения. Как только выпадает свободное время, они спешат друг к другу. Могут говорить часами. Им не важно - о чем. Им важно быть рядом и понимать друг друга. Они даже в кино не идут. Там не одни, а им хорошо наедине. Это о чем говорит?
- Ну и о чем? - снисходительно спросил Игорь, все еще чувствуя в себе присутствие незаурядного следователя.
- Это любовь, Игорек. А если любовь, то почему женился на какой-то Римме? Значит, была причина.
- Какая?
- Что тебя заставило бы бросить любимую девушку и жениться на другой?
- Меня? Заставить? Ну что ты, Валя! Это невозможно.
- А если бы меня этим спасал?
Бедный Игорь сильно сник, поняв, что весь его следовательский пыл оказался напрасным, потому что неясностей возникло куда больше, чем было до разговора с Анной Ванеевой. А тут еще Валя добавила горсточку пороха на пламя.
- Я больше скажу, - заявила она. - Анна Семеновна и сегодня любит Корнеева. Да и он…
- Это уж слишком! Будь столь милостива и объясни, премудрая Валентина, с чего решила?
- Не замечала я прежде, чтобы он так смотрел на кого-то. А она? Заметил, как смотрела на него?
- Какая чушь! Прости, конечно. По глазам делать такие выводы! Как она смотрела? Объясни.
- Так, как я на тебя смотрю. Замечал?
- Посмотри.
Игорь решил изучить взгляд Вали, но этому его научному порыву помешала сама собеседница, потому что обняла и поцеловала. Как он мог разглядеть при этом глаза?
Готовя завтрак на кухне, Валя слышала, что Игорь с кем-то разговаривал в прихожей по домашнему телефону. Она вопросительно посмотрела на вошедшего Игоря.
- С отцом договорился о встрече, - сказал он, садясь за стол. - Надо быть ровно в девять. Поспешим.
И он принялся за омлет. Но вдруг сокрушенно вздохнул и отложил вилку.
- Я вчера вел себя, как последний профан, - признался он. - Позор! Ты молча слушала, а догадалась больше меня.
- Не бичуй уж так себя.
Чего-чего, а самобичевания Валя могла не опасаться, Игорю не очень было свойственно критическое отношение к себе. А если уж быть предельно честным, то с такой слабостью он вообще был незнаком. Ругал же себя не потому, что и впрямь оказался профаном, а только от досады, что вчера не был столь прозорлив, как нынче. Сегодня утром между сном и явью, на зыбкой границе сознания ему вдруг стало ясно, как можно выяснить, почему юноша любит одну девушку, а женится на другой. Поговорить с отцом - вот и вся проблема!
- Игорешка, ешь, - попросила Валя. - От отца чего хочешь?
- Чего хотят от свидетеля? Ясности.
Потом он молча ел, сосредоточенно о чем-то думая. Валя не мешала. Уже запирая квартиру на замок, попросила:
- Не молчи, Игорь.
- Да я все думаю о шестидесятниках. Они были чисты в помыслах. Понимаешь. И что сталось с этим поколением? Одни спились, другие стали диссидентами, а третьи приспособились.
Валя с Игорем вышли на улицу и направились к остановке автобуса. Прохожие с любопытством поглядывали на Игоря, который говорил в своей манере, жестикулируя так, словно ловил и разбрасывал невидимые шарики.
- И вот что меня больше всего интересует. Арсений Фомич не умер от водки. Не стал диссидентом. И не сделал карьеру. Почему?
- Бежим, - подхватила его под руку Валя.
К остановке подкатил автобус. Они успели, протиснулись к заднему окну, как обычно, и тесно прижались. Теперь Игорь не мог жестикулировать, и это странным образом повлияло на него. Оказывается, без жестов он не мог говорить, не получалось.
А то хорошо, по мнению Вали, что у него есть увлечение. Мужики без этого не могут, одни охоту любят, другие рыбалку, у каждого какая-нибудь страсть. А ее ненаглядный умствует. Самое безобидное занятие. Сама ни в каких разбирательствах не нуждалась, что ей от жизни хотелось, хорошо знала, и была уверена, чего умом не поймет, то сердцем уразумеет.
- У него не сложилась личная жизнь, - сам на свой вопрос ответил Игорь. - Семья - вот где корни Зла и Добра. Она может дать силу человеку, а может погубить.
Автобус остановился возле редакции. У подъезда Игорь сказал, что отец должен быть с минуты на минуту.
- Я побегу, - заспешила Валя. - А ты подожди.
- Может, познакомить с отцом? - предложил Игорь. - Хочешь?
- Нет, нет, - живо воспротивилась она. - Рано. Потом. Хорошо?
Она направилась на работу, очень довольная тем, что Игорь хотел представить ее отцу. Кем? Конечно, невестой. Да и о семье он рассудил очень правильно. Даже как-то неловко было, что все так хорошо складывается в жизни.
Машина плавно подкатила, остановилась у бровки тротуара, где стоял Игорь. Отец был сам за рулем, Игорь сел на переднее сиденье.
- У меня времени в обрез, - предупредил отец.
- Я тебя долго не задержу.
- Выкладывай, я слушаю.
- Почему Корнеев женился не на Ванеевой, а какой-то Римме?
- Опять! - с откровенной досадой воскликнул Василий Павлович.
- Отец, у меня конкретный вопрос. Ответь и свободен.
- Твой Корнеев написал антисоветскую статью. Она пошла по рукам. Без подписи, конечно. Доблестные органы вычислили автора. Ему грозил срок.
- А как вычислили? Кто-то из вашей компании донес.
- Думаю, не без этого, - спокойно рассудил Василий Павлович. - Но идем дальше. Кто мог спасти Корнеева? Отец Риммы. Тот высоко сидел, ему ничего не стоило выгородить зятя. Корнеев женился на Римме, спасая свою шкуру.
