Утро туманное - Вера Александровна Колочкова
Наташа моргнула растерянно, не ожидая такого мимолетного хамства. И даже не знала, что Соньке ответить. Хорошо, что Артем пришел на выручку.
– Ну, мы пойдем, Сонь. Спасибо тебе за помощь.
– Да чем я вам помогла? Ничем и не помогла…
– Все равно спасибо. И ты молодец, Сонь. Все у тебя получится, я думаю. С такой мощной мотивацией человек может горы свернуть. Но знаешь… Если в гости от души тебя приглашают, можно и сходить.
– Ладно, я подумаю… Когда ваша Олька найдется, мы с ней это перетрем… Так-то она неплохая девчонка, только заносчивая немного. Наверное, потому что красивая, цену себе знает. Если захочет со мной дружить, я рада буду. А если нет… Навязываться тоже не буду. Ходить в некрасивых подружках тоже, знаете, не айс…
– А почему ты к Оле не обратилась, чтобы тебя в тусовку взяли? – спросила Наташа. – Чтобы она за тебя походатайствовала?
– Да какое… Она и сама пока там на птичьих правах. Кто ее станет слушать? Вот если бы Алина… Она там давно, она там авторитет. И это… Простите, что я вам нахамила. Случайно получилось, правда. Не люблю, когда меня жалеют. Спасибо за приглашение в гости, правда…
– Ну вот, так-то лучше, – улыбнулся Артем, шагнув к двери.
И остановился, услышав громкую ругань в коридоре. Вскоре в дверь Сонькиной комнаты заколотили ногами, хриплый мужской фальцет зашелся надрывно:
– Открывай, Сонька! Слышь, открывай, а то я дверь выломаю! Я знаю, что ты материного хахаля прячешь, открывай!
– Ну вот, начался концерт по заявкам телезрителей и радиослушателей, – почти спокойно произнесла Сонька. И, обернувшись к Артему, спросила быстро: – Вы драться умеете, надеюсь? Он вообще здоровый бугай…
– А может, полицию вызовем? – с испугом спросила Наташа, прячась за спину Артема. – Он ведь сейчас и впрямь дверь выломает…
– Нет. Сами разберемся. Я открою, а вы отойдите подальше, – скомандовал Артем, вставая у двери.
А за дверью слышались отчаянные вопли Сонькиной матери:
– Аркаша, не надо! Ты что, Аркаша! Да не хахаль он мне, он к Соньке пришел! Он с бабой пришел, Аркаша! С бабой! Он этой бабы хахаль, не мой!
На миг все стихло, будто неведомый Аркаша задумался над словами подруги. И в этот момент Артем таки открыл дверь.
Наверное, зря открыл. Аркаша вовсе не удосужился задуматься, Аркаша как раз готовился нанести решающий удар. То есть отошел от двери, чтобы наскочить на нее мощным туловом. И влетел этим туловом в открытую дверь, распластавшись на полу у Наташиных ног. И застонал, и заматерился натужно.
Хотя и поднялся довольно быстро. И нанес ответный удар. И теперь уже Артем вылетел в коридор и распластался на грязном полу. Аркаша сунулся ударить его еще, лежачего, но Сонька повисла на нем, вцепившись в загривок, как кошка.
– Ах ты, зараза, как укусила больно! Да я тебя сейчас… Да я… Да хватит меня кусать, больно же, Сонька! Все, все, остынь… Все, вижу я, этот мужик с бабой… Не хахаль, значит…
Артем поднялся, отирая с лица кровь. Наташа бросилась к нему, причитая:
– Что, Артем, что? Ты как, Артем?
– Да нормально… Губу только рассек. Сам виноват, не успел сконцентрироваться. Не думал, что он так шустро подскочит. Ладно, пойдем отсюда, Наташ…
Уже у двери их нагнал виноватый голос Аркаши:
– Ты прости меня, мужик, а? Я ж не знал… Я думал, Сонька у себя хахаля моей бабы прячет… А я когда выпимши или с похмелья, страсть какой ревнивый становлюсь… Еще и от Соньки вон досталось… У нее зубы острые, как бритвы! Такая зараза растет, блин…
– Она не зараза. Она человек. Запомни это, мужик, – повернулся к нему Артем и продолжил сердито: – Если хоть пальцем ее тронешь, сразу сядешь, понял? Я тебе это гарантирую.
– Не спорь с ним, Аркаша, не спорь… – ужом завилась вокруг Аркаши Сонькина мать. – Он же этот… Как его, забыла… Ну, вроде как из полиции…
– Ну, так бы сразу и сказал… Я что, я ничего… – развел руками Аркаша. – Мне есть кого трогать, нафиг мне эта Сонька сдалась…
– Вот и хорошо. Вот и не трогай, – строго проговорил Артем, закрывая дверь.
Когда сели в машину, Наташа достала из сумки влажную салфетку, потянулась с ней к Артему:
– Дай кровь оботру… Как же так получилось, господи…
– Да нормально, не переживай. В моей работе всякое бывает.
– Нет, но все же… Тебе ведь больно…
Он задержал ее руку, глянул в глаза, будто хотел спросить что-то. Но ничего не спросил, только улыбнулся и позволил ей отереть с щеки кровь. А Наташа подумала вдруг – почему он в первую встречу показался ей довольно безликим? Вовсе он не такой, а вполне симпатичный. Лицо выразительное, глаза умные. Еще и пострадал из-за нее, бедняга… И проговорила тихо и виновато:
– Ну вот, досталось тебе из-за меня… Даже неловко… И жалко тебя…
– Жалко? – удивленно переспросил Артем. – Я вызываю жалость, да?
– Нет, ну не в том же смысле… Я просто хотела сказать, что… что…
Запуталась в словах, смутилась. И, чтобы выйти из неловкой паузы, спросила испуганно:
– Ой, а нам теперь придется три дня ждать, что ли? Пока та самая Алина с Мальдив прилетит?
– Нет, не будем мы ждать. Мы завтра в школу пойдем. Поговорим с преподавателями, с одноклассниками. Может, кто-то что-то и знает…
– Боюсь, Лялька потом на меня рассердится, что я в школу ходила. Хотя пусть сердится, сама виновата… Да, конечно, надо было мне сразу пойти в школу! Как я не догадалась-то, господи! Совсем от страха ничего не соображаю…
– Да, страх – это плохой помощник. Он самообладание парализует, он панические атаки провоцирует.
– Еще как провоцирует, еще как… – прерывисто вздохнула Наташа. – Я вообще думать ни о чем не могу, все рисую себе в голове картинки – одна ужаснее другой… Еще и ночь не спала, и сил уже совсем не осталось. Только знаю, что все равно не усну… Буду сидеть и казнить себя, казнить…
– Прекрати. Не надо так. Ты же не виновата ни в чем. Прекрати…
– Да откуда ты можешь знать, виновата я или не виновата? Откуда? – выкрикнула она почти в отчаянии и тут же устыдилась своей эмоции, махнула рукой и отвернулась к окну. Еще и слезы на глаза набежали – только их сейчас не хватало, ага…
Какое-то время ехали молча – за окном безмятежно текла, сверкала огнями витрин городская жизнь. Завораживала. В какой-то момент Наташе показалось, что так уже было… Было когда-то давно. Так же она ехала в машине и бездумно смотрела на городские огни. Да, бездумно, потому что счастлива была. Потому что рядом был тот, с кем она была счастлива… Боже, какая пропасть лежит теперь между той юной Наташей и этой испуганной женщиной, затурканной трудной жизнью, не помнящей себя от страха…
И очнулась тут же. Села прямо, повернула голову к Артему:
– А куда мы едем, а? Ведь поздно уже…
– В хорошее место едем. Там очень вкусно кормят. Я толком ничего не ел весь день, – просто ответил Артем. Глянул на нее быстро и проговорил:
– Да и тебе бы не мешало поесть, я думаю. Сил набраться.
– Но я не хочу… И что это за хорошее место, в конце концов?
– Кафе. Там хозяин – мой приятель. У него повар какой-то обалденный, такие свиные ребрышки готовит – с ума сойдешь! И не захочешь, а съешь.
– Но я не хочу в кафе… Я не могу… Тем более я не ем свиных ребрышек!
– Почему?
– Не знаю… Не ем, и все. И в кафе я не хочу. Я для кафе не одета. Я в джинсах и свитере!
– И что? Я ж тебя не на банкет во французское посольство приглашаю, а просто поесть в кафе! Джинсы и свитер вполне приемлемая одежда!
