Кэш - Джессика Петерсон
Я смотрю в окно за своим столом, моргаю, прогоняя пелену перед глазами. Поделиться ли этими фотографиями с Молли? Может, отправить их ей?
Она ведь тоже должна жалеть, что не пыталась наладить отношения с отцом. Что, чёрт возьми, с ней не так, если она ни разу его не навестила? Он явно её обожал, а она даже не удосужилась приехать. Хотя наслаждаться плодами его труда ей, похоже, нравилось. Я видел те чеки, что он отправлял в Техасский университет. Слышал, как он договаривался с агентами по недвижимости о покупке ей квартиры в дорогом районе Далласа.
По мне проходит волна гнева. Я был бы счастлив просто увидеть своих родителей снова. Но для Молли, похоже, даже самые щедрые дары были недостаточно хороши.
Резкий стук в дверь заставляет меня вздрогнуть. Быстро вытирая глаза, я собираю фотографии и аккуратно кладу их обратно в старую кожаную сумку, в которой принёс их из банка. Я не имею ни малейшего понятия, зачем Гарретт оставил их мне или что он хотел, чтобы я с ними сделал. Я знаю только одно — они были для него важны. А значит, теперь важны и для меня.
Моя задача — сохранить их в безопасности, пока я не пойму, что всё это значит. Почему он обещал мне ранчо, но оставил мне снимки людей, которых я даже не знаю?
Прокашлявшись, я оборачиваюсь.
— Входите.
В дверь просовывается Гуди. Она оглядывает офис, её взгляд на мгновение задерживается на столе. Она тяжело переживает его смерть. Они с Гарреттом были близки, ведь работали вместе десятилетиями. Она была его юристом, вела все дела Lucky Ranch Enterprises, Incorporated. Теперь она богата благодаря этому.
— Они были в банковской ячейке. — Я залезаю в сумку, достаю снимок, на котором Гарретт и Обри танцуют линейный танец, и поднимаю его. — Не совсем то, чего я ожидал, но…
— Гарретт был сложным человеком, я знаю. — Гуди закрывает за собой дверь. — Ты в порядке?
Я сглатываю, кивая.
— Да, мэм. Всё будет в порядке.
— В твоём стиле так говорить. — Она мягко улыбается. — Но почему-то я тебе не верю.
В девяноста девяти случаях из ста я люблю жизнь в маленьком городке. Но прямо сейчас я, чёрт возьми, ненавижу, как хорошо мы все друг друга знаем. Здесь от тебя ничего не утаить. Почему я не могу предаваться мрачным мыслям в одиночестве, как нормальный человек?
— Чем могу помочь? — удаётся выдавить мне.
— У меня есть новости.
У меня неприятно сжимается в животе. Я кладу фотографию обратно в сумку и застёгиваю молнию.
— Хорошие или плохие?
— Не знаю.
Я не могу прочитать её выражение лица. В её глазах этот странный, знающий блеск. Разворачиваясь, я опираюсь спиной о край стола и скрещиваю руки.
— Давай уже выкладывай.
— Молли приезжает на ранчо.
В наступившей тишине можно услышать, как падает булавка.
Я провожу рукой по лицу.
— Надолго?
Гуди резко и коротко втягивает воздух через нос.
— Я спросила у неё об этом, когда она позвонила утром, но она просто сказала, что хочет «осмотреться». Я не уверена, что это значит, что она останется, но, учитывая, что поставлено на кон… да, думаю, она задержится здесь надолго.
Я сжимаю зубы так сильно, что от отдачи ноют коренные.
— И что, чёрт возьми, мы будем с ней делать?
— Разберёмся. Она владелица, так что…
Сердце в груди начинает колотиться, словно пойманная в клетку птица.
— А если она не продержится год? Кто тогда получит траст?
— Гарретт не оставил его тебе, если ты об этом спрашиваешь.
— Не в этом дело.
Гуди внимательно смотрит мне в лицо.
— У него был план на эти деньги. Разберёмся с этим, если до этого дойдёт.
— Когда. Когда до этого дойдёт. Городская Девочка и дня не продержится. В завещании было сказано, что она должна активно управлять ранчо, верно?
— Кэш. — В голосе Гуди слышится предупреждение. — Мне не нужно тебе напоминать, что с ней нужно вести себя прилично, верно?
— Я не веду себя прилично. И не играю в это.
Она снова мягко улыбается, чуть насмешливо.
— Чушь собачья.
Не могу удержаться — фыркаю, и тяжесть в груди на мгновение отступает. Может, поэтому я и спрашиваю:
— Как ты думаешь, почему Гарретт сказал мне, что я получу ранчо, если на самом деле никогда не собирался мне его оставлять?
Гуди на мгновение задумывается.
— Не знаю, Кэш. Кто знает, чего он хотел? Вполне возможно, что он действительно собирался оставить ранчо тебе, но просто не думал, что умрёт, прежде чем изменит завещание.
— Может быть.
Но я в это не верю. В глубине сознания зудит ощущение, что мне не хватает части головоломки, которую задумал Гарретт.
— Как бы там ни было, всё устроится. — Гуди хлопает меня по плечу. — Молли приезжает завтра, ближе к обеду. Я займусь подготовкой Нового дома.
Новый дом — так мы называем особняк площадью почти шестьсот квадратных метров, который Гарретт и Обри построили прямо перед разводом. Обри, судя по всему, терпеть не могла жить в старом фермерском доме, который Гарретт привёл её после свадьбы, так что, когда они нашли нефть, построили дом её мечты.
Это всё равно не удержало её рядом.
Сейчас там никто не живёт, но Пэтси, наш шеф-повар, использует огромную современную кухню, чтобы готовить завтрак, обед и ужин для всей команды в будни.
После ухода Обри Гарретт вернулся в старый фермерский дом. Братья разобрали его вещи только в прошлом месяце, теперь там живёт Уайатт.
Я глубоко вдыхаю. Внутренне я знал, что Молли приедет на ранчо, но всё равно надеялся, что в последний момент она струсит.
Пока ещё не поздно. Может, оказавшись здесь, она поймёт, что не способна управлять ранчо. Городская девочка с мягкими руками и, вероятно, полным отсутствием физических навыков. Не могу представить, что она умеет чистить стойло или водить трактор.
Я сам себя убеждаю, что через день-два она сбежит с визгом.
— Кэш!
Я поднимаю голову и вижу, как в офис заходит высокий ковбой.
— Я тебя искал. Мы ведь должны были встретиться в конюшне?
Натянув улыбку, я иду ему навстречу и протягиваю руку.
— Привет, Бек. Прости, кажется, я перепутал время.
Или у меня чуть не случился нервный срыв.
— Спасибо, что зашёл.
— Лошади готовы, как только скажешь.
В дверь заглядывает Салли, один из ветеринаров ранчо и старая подруга
