Когда горит огонь - Ханна Грейс
– Он никак не влезет. Я хочу сказать, что люблю вызовы, и, знаешь, такой вызов как раз по мне.
Расс притягивает меня к себе. Наши губы снова сливаются, и мой живот двигается вместе с его животом, когда он смеется над моей заминкой.
Он проводит своим языком по моему, и у него по-прежнему мой вкус. Я двигаю бедрами, и Расс стонет.
– Мы постараемся, чтобы влез, – говорит он напряженным голосом, закрыв глаза.
О боже.
Осторожно, жалея, что не выпила еще стопку для храбрости, я отстраняюсь от его груди и медленно сажусь на него.
– Охренеть, – Расс крепче сжимает мои бедра и шепчет: – Все хорошо?
Кивнув, я приподнимаюсь и погружаюсь еще чуть-чуть, потом еще, пока, наконец, не принимаю большую часть. Мои ногти впиваются в его грудь, его пальцы вжимаются в мою кожу, и по комнате разносятся шлепки, когда наши тела ритмично соприкасаются.
Почему я думала, что у меня хватит выносливости быть сверху?
– Милая, ты так хорошо его принимаешь.
Я стараюсь чуть усерднее, мотивированная словами и стонами.
– Вот так, хорошая девочка.
Кто бы мог подумать, что мы с мистером Помощником так хорошо совместимы. Мне нравится, когда он меня хвалит, а ему очень нравится, когда я покачиваю бедрами на его члене. Прямо команда мечты.
Он просовывает руку между моих бедер, поглаживая именно там, где нужно, а мое тело двигается инстинктивно, преследуя нарастающие ощущения.
– Расс… Да, да.
Он продолжает хвалить, поглаживать и позволять мне брать что нужно, пока мое тело не напрягается до предела и я не падаю на него с криком. Он перекатывает меня на спину и переносит свой вес на руки, а я тяжело дышу под ним.
Расс убирает волосы с моего лица и снова медленно двигается. Он слегка целует мою шею, а я обхватываю его руками и еще дрожащими ногами.
– Ты такая классная, Аврора, – шепчет он. – Я хочу почувствовать, как ты снова кончишь.
И откуда он такой взялся?
То, как мило этот парень говорит со мной, целует, даже то, как смотрит на меня, в корне противоречит уверенности, с какой он вдавливает меня в постель. Я вымоталась, пресытилась, но все равно не хочу, чтобы это закончилось. Я просовываю руку между нами и отчаянно работаю, чтобы кончить одновременно. Его тело сбивается с ритма, дыхание становится тяжелее. Цель близка.
Еще несколько толчков, и я снова срываюсь в пропасть, утаскивая его вместе с собой. Мы шумные, потные и чертовски удовлетворенные.
Охренеть.
Кому нужны баскетболисты, когда есть хоккеисты?
* * *
Что ж, этого я не ожидала.
Он скатывается с меня на спину, и мы оба лежим, глядя в потолок и пытаясь отдышаться.
– Тебе что-нибудь нужно? – мягко спрашивает Расс.
Я закрываю лицо руками, пряча глаза, и качаю головой, пытаясь придумать, как попросить его о сексе еще раз двенадцать.
– Нет. Я в порядке.
Чувствую, как прогибается кровать – он встает. Потом тишину нарушает шорох, и, наконец, я слышу, как закрывается дверь ванной. Мое тело примерно как желе. Усилием воли я убеждаю себя найти нижнее белье.
Пошарив на тумбочке, беру телефон и открываю чат с Эмилией.
ЭМИЛИЯ БЕННЕТ
Транслировать геопозицию в реальном времени
Ты придешь домой или останешься ночевать?
Приду. Он в ванной. Я скоро уйду.
Хочешь пиццу?
ДА
Он там уже долго.
Он ждет, что ты уйдешь?
Наверное.
Ладно, я слышу, как он с кем-то говорит.
И правда ждет…
Уже одеваюсь. Скоро буду дома.
Странно
Пицца заказана
Мне не стоит принимать близко к сердцу, что Расс в ванной ждет, пока я уйду. Сама много раз такое проделывала: скрыться в ванной, чтобы человек понял намек и смылся. Однажды мне пришлось застрять в ванной надолго: до парня никак не доходило. Я тогда успела расставить в алфавитном порядке всю свою коллекцию средств по уходу за кожей.
Меня не нужно выставлять за дверь силой, я сегодня с удовольствием посплю в собственной постели. Обычно я не жду так долго, просто думала, что он не из тех, кто прячется в ванной после случайной связи.
Когда встаю с кровати, ноги дрожат – значит, я переусердствовала, и, что важнее, нужно начать работать над ногами, потому что сейчас чувствую себя как новорожденный олененок, который учится ходить. Включив лампу на столике рядом с кроватью, сразу замечаю небольшую стопку книг. «Инженерная термодинамика», «Игровая зависимость: история выздоровления», «Бросок костей». Беру верхнюю книгу и рассматриваю. Он читает «Прекрасных и проклятых»[6]? Что за черт?
Как студентку, изучающую язык и литературу, меня коробит при виде потрескавшегося корешка и загнутых уголков страниц, но нежная барышня во мне верещит при мысли, что он лежит в постели и читает по ночам. Супергорячий, немного неуклюжий, великолепный в сексе, надевающий на подушки наволочки хоккеист первого дивизиона читает в постели после любовных утех. Я чуть было не пожалела, что собралась уходить, но мне невыносима мысль о том, как вытянется его лицо, когда он, наконец, выйдет из ванной и застанет меня здесь.
Худший сценарий: он выходит из ванной, когда я наполовину одета, и у нас завязывается замечательный разговор о том, что из-за глубоко укоренившегося ощущения брошенности я никогда не буду ожидать от мужчин ничего, кроме самого минимума. Что абсолютное отсутствие интереса отца к моему существованию привело к тому, что меня душит страх быть отвергнутой, и это бросает тень на все мои романтические отношения. И что поэтому я не осуждаю его, если он хочет, чтобы я ушла.
Или же можно сохранить все это в секрете и в один прекрасный день озолотить какого-нибудь психотерапевта.
Я кладу книгу на место и осматриваю пол, на котором, как ни подозрительно, не валяется никакая одежда. Потом озираюсь, мой взгляд падает на письменный стол, и я понимаю, что за шорох слышала, когда Расс встал с кровати.
Он складывал мою одежду.
Внутри возникает незнакомое неясное чувство. Я игнорирую его, быстренько одеваюсь и иду к двери. С этого момента я готова снова вернуться в собственный уютный мирок. Медленно выхожу из комнаты, придерживая дверь, чтобы не хлопнуть, – не хватало еще, чтобы Расс подумал, будто поспешно убегаю.
Я довольна тем, как вышла, даже чересчур довольна, поскольку Эмилия
