Неуловимая подача - Лиз Томфорд

Я укладываю его не в колыбельку, а в свою кровать. Может быть, так мне повезет, и он сможет пару часов отдохнуть.

Я кладу его посередине матраса на случай, если он перевернется, а сам ложусь сбоку, лицом к нему. Он использует мой бицепс в качестве подушки и продолжает всхлипывать, но этот плач он издает, пытаясь снова заснуть.

Поглаживая его по спине, я успокаивающе воркую, пытаясь помочь ему успокоиться, и тут дверь, разделяющая мою комнату и комнату Миллер, открывается.

Она заглядывает внутрь и ловит мой взгляд.

– Извини, – шепчу я с кровати. – Мы не даем тебе спать.

Она просто качает головой и заходит в мою комнату, закрывая за собой дверь. Приподнимая одеяло по другую сторону от Макса, забирается к нам в постель.

– М-м-м, – мычит Макс, пытаясь произнести ее имя, и поворачивается, чтобы посмотреть на нее.

– Привет, малыш. – Миллер убирает волосы с его лица и успокаивающе проводит рукой по его спинке.

Она кладет голову на мою раскрытую ладонь, лежащую на подушке, и поднимает на меня глаза.

– Это нормально?

Как правило, я ненавижу, когда кто-то встревает в такие моменты, пусть даже трудные, но Миллер меня не раздражает. То, что она здесь, мне кажется правильным.

Мои слова полны отчаяния, но в то же время надежды.

– Пожалуйста, останься.

Она кивает, прижавшись ко мне, нежно гладит Макса по спине и ласково целует его в макушку, пока его тихий плач не стихает и он снова не засыпает.

Я понятия не имею, о чем она беспокоилась раньше, но для меня очевидно, что эта необузданная женщина – залог спокойствия моего сына. И во многом, я думаю, я могу быть таким залогом для нее.

Обхватив Миллер рукой, я притягиваю ее к себе, зажав сына между нашими телами, переплетаю свою ногу с ее, а другой рукой обнимаю ее за талию в надежде удержать рядом.

Сегодня вечером мне понравилось видеть, как Миллер ревнует, но в этом нет необходимости. Я знаю, что эта картинка, на которой мы втроем, исчезнет, как только она уйдет, но пока я планирую наслаждаться каждой секундой, притворяясь, что нам не суждено расстаться. Потому что, к несчастью для меня, я знаю, что никто другой никогда не даст нам с сыном почувствовать себя настолько полноценно, как мы чувствуем себя благодаря ей.

30

Миллер

Мы на пару дней вернулись в Чикаго, и я усердно работала на кухне. Фотограф для съемок журнала приедет в конце этой недели, а это значит, что мое возвращение на работу не за горами.

Сегодня вечером я дома одна. Кай, Макс и мой отец собрались на совместный ужин. Я привыкла быть одна – когда я в разъездах, у меня всегда одиночные номера в отелях или съемный дом, – но я не осознавала, насколько я одинока, до того момента, когда приехала в Чикаго. До Макса и Кая.

На кухне Кая вдоль столешницы расставлены миски для смешивания, сухие ингредиенты и противни. Это на редкость тихое место, и я стараюсь здесь работать.

Я хорошо помню, каково это, когда шеф-повар дышит мне в затылок, пока я пытаюсь что-то приготовить, или когда на тебя кричат в присутствии коллег из-за того, что один из соусов не достиг нужной консистенции. По мере того как я продвигалась в своей карьере, я сама научилась себя мотивировать. Используя собственный внутренний голос, пинать саму себя, когда у меня что-то не ладится.

Но, глядя на кухню Кая, я понимаю, что эти голоса меня не волнуют. Я не хочу слышать ни один из них. Не хочу слышать перестук сковородок или разговоры обслуживающего персонала. Не желаю чувствовать жар от пламени плиты или ощущать давление шеф-повара, который ждет следующего заказа.

Я хочу только слышать бессвязное лопотание Макса и успокаивающие интонации Кая, который говорит мне, что я хорошо справляюсь со своей работой, – и того и другого я лишусь, когда покину это место.

Выключив огонь на плите, я достаю подтаявший шоколад. Развязываю фартук и бросаю кухонное полотенце на стойку. Напрасно потраченный вечер. Это все, чем я буду заниматься, когда вернусь к своей насыщенной жизни, и у меня нет желания делать это сейчас.

Кай пригласил меня поужинать вместе, но я отказала ему, потому что решила поработать, но, если быть до конца честной, на работу мне плевать. Они у меня всего на несколько дней, так какого черта я здесь делаю в одиночестве?

Я достаю свой телефон, чтобы позвонить ему, желая узнать, где он, чтобы я могла присоединиться, но тут приходит сообщение.

Неизвестный: Привет! Это Инди. Подруга Кая. Возможно, это прозвучит странно, но я хочу сегодня вечером напиться, а моя лучшая подруга не может составить мне компанию, потому что она беременна. Итак, не хочешь ли зайти и пропустить со мной стаканчик?

Инди – светлый солнечный лучик, это она устраивала семейный ужин для Кая. Встреча с Каем и его товарищами по команде кажется заманчивой, но идея устроить девичник мне нравится еще больше. Я никогда не участвовала ни в одном из них.

Этим летом у меня появилась только одна подруга, но она так занята, что я редко вижу ее, когда мы в разъездах.

Но, как и я, Кеннеди не привыкла находиться в окружении большого количества девушек, так что, возможно, она тоже захочет присоединиться, и больше всего на свете мне нужно выговориться, выплеснуть ту кашу, которая бурлит у меня в голове.

Я: Я в деле. А если я приглашу еще одну собутыльницу?

Неизвестный: Чем больше, тем веселее! До скорой встречи!

– Мы собираемся устроить ее прямо там, – Инди указывает на черный ход, ведущий на задний двор. – Свадьба будет скромная. Человек на пятьдесят. Для нас – идеально.

Я удивлена, что пятидесяти человек для них достаточно. Ее жених Райан – известный баскетболист, а она – светская львица. Это совершенно очевидно, судя по тому, как приветливо она отнеслась ко мне, человеку, с которым встречалась всего один раз, и к Кеннеди, с которой до сегодняшнего вечера вообще не встречалась.

– Не могу поверить, что я буду на свадьбе Райана Шея, – вздыхает Рио. – Сбылась моя мечта, правда.

– Ты же знаешь, что стоишь на моей стороне, верно?

– Семантика, – Рио отмахивается от Инди.

Инди хихикает и подносит к губам свой коктейль, явно игнорируя тот факт, что ее лучший друг мечтает быть шафером, а не стоять рядом с ней в качестве друга невесты.

Стиви, единственная трезвая из нас, сидит на диване с Кеннеди, а Рио, Инди и я расположились в гостиной Инди на полу. Кеннеди подобрала меня по дороге, а через час в дверь ворвался Рио, чтобы присоединиться к нашему девичнику.

– Миллер, когда ты собираешься в Лос-Анджелес на свою следующую работу? – спрашивает Стиви.

Если бы я не была уже изрядно пьяна, этот вопрос меня бы отрезвил.

– В воскресенье.

– Вау, – выдыхает она. – Я и не думала, что это произойдет так скоро.

Я чувствую, что все взгляды устремлены на меня.

– Что ты об этом думаешь? – интересуется Кеннеди, делая еще один глоток из своего бокала и, очевидно, зная лучше, чем кто-либо другой, что я борюсь с этой идеей.

Я переворачиваюсь на спину, поднимаю глаза к потолку, подняв коктейль над головой, потому что… я пьяна и плохо соображаю, что делаю.

– Ты хочешь услышать трезвый ответ или пьяный?

Я запрокидываю голову и вижу, как Стиви хмурит брови, поглаживая живот.

– Очевидно, пьяный.

– Какая-то часть меня не хочет уезжать.

– Так не делай этого.

Слова Рио кажутся такими простыми.

– Все не так просто, – говорит Кеннеди. – Эта девушка – всемирно известный шеф-кондитер, у которой есть список кухонь, на которых она собирается работать, на три года вперед.

– Уже на четыре года. – Я указываю на Кеннеди у себя над головой. – Но да, именно так.

– Почему бы тебе не захотеть вернуться?

Повернув голову в сторону, я сразу же замечаю Инди, на лице которой сияет самая широкая улыбка, вызванная собственным вопросом, на который она, кажется, уже знает ответ.

Я прищуриваюсь, глядя на нее.

– Ладно, мисс Романтик. Почему бы тебе не сказать мне, раз уж ты, кажется, и так знаешь ответ.