Поглощенные туманом - Нана Рай
– Скоро приедем, – сухо бросает Паола, когда Ника в очередной раз открывает глаза.
Она щурится. Разглядывает каменный профиль Анджело, видит спутанные локоны графини. Холод пробирает до кожи. В женщине не осталось ничего от Паолы и еще меньше от Джианны. Что‑то среднее, собирающее в себе все пороки.
Ника тихо выдыхает и снова проваливается в злую дремоту, где подсознание играет с ней в жестокие игры. Стефано замуровывает ее в стене, но почти сразу камни крошатся, и она видит Габриэля с простреленной головой, а позади маячит Паола, которая двоится перед глазами.
Когда Ника выныривает, солнце уже превратилось в золотую нить, протянувшуюся вдоль горизонта. Бесконечная трасса, которая сливалась за окном в серую массу, сменилась на узкие улицы крохотного городка. А затем Ника видит знакомую петлистую дорогу и замок на вершине холма. Его темные окна напоминают пустые глазницы жертв Итальянского Потрошителя.
Ника снова смотрит на Паолу и поражается тому, чего не видела раньше. Словно знакомится с графиней заново, отыскивая недостающие элементы.
Женщина вошла в логово Габриэля одна, оставила ждать Анджело в машине. И нажала на курок собственноручно. Внутри все сжимается от холода. Как ласковая и улыбчивая Паола могла сочетать в себе подобное хладнокровие? И почему она притворилась Джианной? Что произошло той ночью, когда младшая сестра полетела на дно колодца?
– Осуждаешь? – Графиня ловит беглый взгляд Ники в зеркале заднего вида. Впервые в образе Паолы она переходит с ней на презрительное «ты». – Зря. Ты даже не знаешь всей правды. Не знаешь, каково жить и ненавидеть свою сестру только потому, что тебе посчастливилось родиться на пару минут раньше.
– Ты права, – Ника поджимает губы. Она устала. Безумно устала от игр. – Я абсолютно не понимаю, что происходит. Как ты нашла меня? Откуда знаешь Габриэля?
Она пытается высвободиться из пут, но стяжки прочнее железа. Только плед съезжает с груди, оголяя ожог.
Паола хохочет, на лице Анджело таится легкая улыбка. Извилистая дорога почти заканчивается. Скоро они приедут к замку, а возле ворот должна ждать охрана, и, возможно, тогда у Ники появится шанс освободиться.
– Габриэль – механизм, который крутил шестеренки, хотя я об этом не знала. – Смех графини обрывается. – Сначала я не понимала, откуда он знает о тебе, а потом вернулась моя непутевая сестра, и все стало на свои места. Только Джианна могла влюбиться в садиста. Впрочем, он весьма ловко ее окрутил, я даже не могу обвинить наивное женское сердце. А нашла я тебя просто. – Паола поворачивается к Нике и кивает на чимаруту. – Как только я поняла, что ты нужна не только мне, то подарила тебе сувенир с gps‑трекером. Конечно, был риск, что ты не станешь его носить. На этот счет был запасной план. Но мне повезло.
Ника молчит. Все эти дни вокруг нее плелась тонкая паутина интриг, а она оставалась слепа, как новорожденный котенок.
– Ты не убила его, – шепчет она.
– Я попала ему в голову, хотя целилась в грудь. В конце концов, раньше я не стреляла в людей. И убивать не хотела, только обезвредить. – Голос Паолы предательски дрожит. Крохотная, мелочная дрожь искажает звуки, обнажает страх.
– Надо было мне это сделать, – впервые за всю поездку подает голос Анджело.
– Нет. Я сама. Ты не должен марать руки из‑за меня.
Ника видит в зеркале недовольную складку между бровей мужчины. На этом диалог заканчивается. Верный пес не смеет перечить хозяйке.
– Я хочу в туалет, – произносит Ника, – и пить. – То, что она ела в последний раз сутки назад, лучше умолчать.
Паола раздраженно рычит:
– Хорошо. В замке получишь необходимое. Еще есть время.
– Еще? А что будет потом?
– Узнаешь, когда будет положено.
Анджело тормозит перед воротами замка, и сердце на секунду замирает. Паола выходит из машины и открывает дверь. Замечает ее взгляд, брошенный на башни.
– Не надейся. У охраны сегодня выходной. – И пультом открывает ворота.
Анджело поспешно обходит машину и ножом перерезает стяжки на ногах Ники. Она стонет от облегчения, но ее тут же рывком вытягивают наружу и толкают вверх по дороге.
Вопросы задавать бессмысленно. На любое слово Ники Паола огрызается, как волчица. Анджело сохраняет бесстрастное лицо, будто происходящее его не касается. Он и правда продал душу, а вместе с ней лишился остальных чувств, кроме раболепного поклонения.
В замке Паола заводит Нику в туалет в бывшей спальне Люсы и неохотно снимает стяжки на запястьях. Без поварихи, грузной и веселой, опустела не только кухня, сам замок лишился единственной опоры.
– У тебя десять минут, – брезгливо бросает графиня и оставляет Нику в крохотной ванне без окон, где канализационные трубы ползут по стенам, как щупальца осьминога.
Чтобы сбежать, Нике придется уменьшиться до размеров жука.
Она открывает кран и подставляет раненые запястья под холодную воду. Полустон сбегает с губ.
Ника морщится, прикасаясь к ожогу и разглядывая синяки на теле. Губы распухли и потеряли форму. Во всю щеку кровавая царапина – видимо, оставленная кольцом Габриэля. Ника всхлипывает, кое‑как пытается прикрыть порванной водолазкой раны, и понимает, что в отражении на нее смотрит сломленная часть души. Злостно срывает с шеи чимаруту и швыряет в угол ванной.
Внезапно зрение мутнеет, очертания Ники в зеркале искажаются, и она видит знакомые локоны цвета ночи, черные глаза в обрамлении густых ресниц, красивое, почти дьявольское лицо венецианки. Холодная невидимая рука сжимается вокруг горла Ники, и она не может вздохнуть. Сгибается над раковиной и слышит, как внутри ее разрастается гневный голос Маддалены:
– Я предупреждала тебя, чужестранка. Ты не должна была появиться в этой семье. А теперь по собственной глупости ты умрешь вместо нее.
Ника хрипит, пытается ответить, но голос призрака лишь усиливается:
– Запомни, если захочешь жить, то выжги проклятье на своей груди! Не твоей крови я жаждала…
Удушье исчезает, оставляя Нику в сумасшедшем приступе кашля. Встреча с призраком Маддалены выходит за рамки сознания, но в Кастелло ди Карлини границы реального и потустороннего давно смешались.
Когда она выходит из туалета, Паола нетерпеливо сует ей в руки бутылку воды и пистолетом, который так изящно смотрится в ее руке, машет в сторону коридора:
– Иди.
В парадной зале Ника видит свой чемодан с рюкзаком. На мгновение в душе шевелится забытая надежда.
– Мои вещи…
– Да. Я забрала их, хотя, наверное, не стоило. Тебе они уже не понадобятся. – На вопросительный взгляд Ники женщина хмыкает: – Все узнаешь
