Поглощенные туманом - Нана Рай
И, хотя губы графини накрашены бордовой помадой, а глаза подведены карандашом, косметика не в силах скрыть бледную тень усталости, которая прячется в уголках поджатых губ, в осипшем голосе, в потускневших глазах.
Ника запивает отчаяние теплой водой и молча следует туда, куда укажет Паола. Все время оглядывается, будто надеется увидеть Стефано. Но его нет. Она совершенно одна.
Они заходят в библиотеку, и Ника почти не удивляется, когда видит возле дальней стены, за которой прячется вход в логово Потрошителя, Анджело.
Тугой ком ярости опаляет грудную клетку, сжигает остатки израненного сердца. Внезапная догадка озаряет ее вспышкой молнии.
– Ты – убийца! – выплевывает Ника. – Это ты убил их!
Оплеуха прилетает на раненую щеку, и Ника заглатывает слова обратно. Прикушенный язык саднит.
– Заткнись, дрянь! Ты не знаешь, о чем говоришь. Свяжи ей руки. – Паола забирает у нее бутылку.
Маленькое, но смертельное дуло пистолета утыкается в спину Ники, и она послушно вытягивает руки вперед, чтобы Анджело замотал их скотчем. Все же лучше, чем стяжки. По крайней мере не режут кожу.
Ника отупело смотрит, как стена отъезжает в сторону, оголяя проход вниз. Снова толчок, и она в третий раз спускается по сбитым ступенькам, на этот раз освещенным горящими факелами.
В комнате вечный полумрак, в нем день и ночь смешиваются в единую субстанцию. Но первое, что бросается Нике в глаза – связанный Стефано. Мужчина сидит в углу под нишей, где стоит колба с голубыми глазами. Возможно, они принадлежали Фрэнке.
Его руки и ноги замотаны скотчем, голова свешивается на грудь, но при виде Ники он вздрагивает и устремляет на нее тяжелый серебристый взгляд.
– Твоя русская красавица, – хмыкает Паола.
Анджело почти подтаскивает Нику к Стефано и сажает на пол. Вверх поднимается многолетняя пыль. Пока Ника морщится, он быстро обматывает ее ноги, и она слышит лишь противный звук оторванного скотча.
– Паола, – хрипит Стефано.
Его лицо искажается от ненависти, которая вовсе не красит.
Графиня вздыхает и присаживается возле него на корточки. Откручивает крышку воды и дает ему попить, но после первого глотка Стефано плюет ей в лицо. Женщина вскрикивает и утирается рукавом, поспешно отходя от брата.
– Матерь Божья! – ругается она.
– Ты убила ее!
На мгновение женщина замирает, парализованная силой его гнева. Зрачки ширятся от страха и боли, и от последующих слов она еще больше отшатывается, хватаясь за предплечье Анджело, как за последнее спасение:
– Ты убила родную сестру, Паола! Ты убила Джианну, – уже опустошенно добавляет мужчина.
– Я не хотела ее убивать! – вскрикивает Паола со слезами на глазах. – Даже когда поняла, что она знает слишком много. Все‑таки она моя сестра‑близнец. И я любила ее так же сильно, как и ненавидела. Все вышло случайно. Мы поссорились. Она пыталась уйти из замка, когда узнала о моих планах, а я хотела ее остановить. А потом я толкнула ее. И эти чертовы доски проломились! Она… – Женщина зажимает рот рукой и выбегает из комнаты, поскальзываясь на ступеньках.
Анджело хмуро окидывает их взглядом и холодно добавляет, прежде чем последовать за хозяйкой:
– Через пару часов мы вернемся.
Ника только слышит, как задвигается дверь, оставляя их в камере одних с душами тринадцати девушек. Поначалу Стефано молчит, и она чувствует только его горячее плечо. И сама не решается нарушить тишину.
– Я похоронил не ту сестру, – наконец выдыхает он.
– Ты не виноват.
– Виноват. Я – глава семьи. И я не уберег ее. Одна помешалась, другая погибла.
Он переводит на Нику взгляд и словно видит впервые. На лбу пролегает морщина, и тревога тенью падает на лицо.
– Кто это сделал с тобой? Если Паола, я задушу ее собственными руками!
– Нет! – Ника прижимается носом к его щеке, и непонятным образом их губы находят друг друга, опаляя дыханием. – Это Габриэль, – шепчет она. – Он здесь. Он все подстроил. Благодаря ему я оказалась в Италии, в Кастелло ди Карлини. Если выберемся отсюда, я все тебе расскажу. – Она улыбается распухшими губами.
– Прости. – Стефано хмурится. – Я не уберег тебя, я ничего не сделал из того, что должен был.
– Нет. Ты не виноват. Я сама сбежала из замка. Не знала, кому можно доверять, а кому нет. Мне везде мерещились враги, и я надеялась ускользнуть из страны, как в прошлый раз. Хотя теперь я понимаю, что он нашел бы меня и в России. Он – бессмертный. – Ника переводит дыхание, чтобы сдержать слезы. – Нами управляли как марионетками. Так что это ты прости меня.
– За что?
Ника отводит взгляд, боясь признаться в постыдном:
– Я и правда считала, что это ты – Итальянский Потрошитель. Я встречалась с Дино Бьянки, журналистом из газеты «Либерта». Первой жертвой стала его жена. И он считал, что это твоя месть за Фрэнку.
– Твою мать! – От злости Стефано толкает ножку стола, и тот протяжно скрипит. – Впрочем, это уже не важно. Моя свихнувшаяся сестра все решила за нас. Ты не знаешь, что она задумала?
– Без понятия. – Ника прижимается к мужчине и закрывает глаза. – Я знаю только, что Маддалена наложила на ваш род проклятье, и, кажется, теперь оно падет на меня.
– Невозможно. Тогда ты должна быть моей старшей сестрой либо женой. Именно поэтому я ни на ком не женился. Хотя я отрицал проклятье, но в душе жил страх. Возможно, я трус, но если бы по моей вине умер человек, я бы не вынес.
– И ты предпочел оставить проклятье на Паоле? – Против воли в словах Ники звучит укор. – Простию – Она нежно целует Стефано в щеку, но он только горестно усмехается.
– Нет. Ты – права. Я предпочел закрыть глаза и отрицал все, что было связано с Маддаленой. Даже собственное видение. Я прочел дневник Викензо от корки до корки, но не думал, что кто‑то еще его нашел. Однако Паола тоже читала его и даже разгадала шифр, записанный на первой странице. Только сейчас я понял, что так Викензо скрыл путь к этой камере. В дневнике описаны все его сумасшедшие мысли и идеи, как избежать проклятья. В том числе… – Лицо мужчины искажается от страшной догадки. – О, Святая Мария, неужели она решилась на это?
Ника испуганно молчит, только заглядывает ему в лицо, страшась и одновременно желая отыскать ответ. Стефано мрачно смотрит на нее и выдыхает:
– Кажется, я знаю, что задумала моя сестра.
* * *
– Она хочет поменяться со мной судьбой? – ошеломленно повторяет Ника.
В комнате Викензо время
