Контакт на случай ЧП - Энтони ЛеДонн
– Достаточно было бы даже раза в неделю. Черт, да что уж там – в месяц. В три месяца. Что угодно, лишь бы я знал, что ты все еще рядом.
Она смеется, тихо и горько.
– Что я еще рядом? Том, не я тебя бросила. Ты сбежал в ту же секунду, когда наша жизнь перестала походить на идеальную картинку у тебя в голове. Я едва успела понять, что ты одной ногой за порогом, а тебя уже и след простыл.
– Это… неправда.
Так ведь? Не похоже на правду, по крайней мере, на то, как я ее запомнил, но раньше я никогда не видел Кэтрин такой уязвимой из-за нашего развода, и теперь я сомневаюсь. Во всем.
– Ладно. Хорошо, – ровно говорит она.
Чувствую, как у меня сводит живот оттого, что она снова закрывается и отдаляется, когда я наконец-то приблизился к тому, чтобы разгадать загадку, которую представляет из себя сердце этой женщины.
– Кейтс… – Старое прозвище вырывается само собой, хотя я и не знаю, что сказать дальше.
– Я в порядке, Том. – Она закрывает глаза. – Я этим переболела. Тобой тоже. Мне лучше некуда. Ты нашел идеальную девушку, вписывающуюся в твою идеальную жизнь. Я стану партнером. Мечты сбываются. Все в выигрыше.
Чувствую непреодолимое желание спорить с ней, сам не знаю, о чем.
Кэтрин снова открывает глаза.
– Давай заключим мирный договор и сменим тему.
– Что-то новенькое. Чтобы ты и пошла на договор?
Она выглядит усталой.
– Том. Прими оливковую ветвь.
– Ладно. Меняем тему – так меняем тему. Давай.
Кэтрин постукивает пальцем по подбородку в раздумьях, потом у нее загораются глаза.
– Как думаешь, Лоло будет сцеживать?
– Что?
– Грудное молоко, конечно.
Кажется, я подавился своим языком.
– Извини. – Она ехидно улыбается. – Я опережаю события? Неужели ты не думал о том, чтобы посеять свое семя у нее в утробе?
– Боже, – бормочу я.
– Больная тема? Что, сеялка не работает? Или… – она шепчет, – что… оно не прорастает?
– Я не собираюсь обсуждать с бывшей женой утробу своей девушки. Или ее… грудное молоко.
– Спорим, у нее меньше? У меня роскошные сиськи. – Кэтрин смотрит на свою грудь и поводит плечами.
Мой взгляд опускается туда же, потому что я всего лишь человек.
Она это замечает и ухмыляется.
– Ну, – Кэтрин поворачивается ко мне с таким дружелюбным лицом, что я задумываюсь, не вообразил ли себе наш недавний разговор на повышенных тонах, – как вы с Лоло встретились?
– Не хочу об этом говорить. – Не здесь. Не сейчас. Никогда. Не с тобой.
– Не вопрос. – Она начинает громко что-то напевать. Я бы не возражал, потому что так хотя бы отвлекаюсь от беспокойных младенцев, но Кэтрин делает это очень громко и не попадая в ноты. И начинает использовать сумку как барабан.
Сдаюсь.
– В баре.
– В баре? Ох, как трогательно! – Кэтрин обмахивает себя рукой и хлопает ресницами. – Ты спросил ее, не ушиблась ли она, падая с небес?
– Не мой репертуар.
– У тебя нет репертуара.
– А вот и есть!
Кэтрин качает головой.
– Нет.
– Ну, тебя же я как-то подцепил?
– А потом бросил.
Я не знаю, что ей ответить, не знаю даже, хочу ли отвечать, но прежде, чем я успеваю об этом задуматься, автобус резко бросает в сторону. Я наверняка свалился бы в проход, если бы не успел схватиться за сиденье перед собой.
Свободной рукой инстинктивно тянусь к Кэтрин, прижимая ее к себе. Слышу ужасающий скрежет автобуса об отбойник, а потом нас снова заносит.
Нет, ну вы это серьезно? Только с Кэтрин Тейт могло приключиться две аварии за один день!
Скрежет металла о металл продолжается. Его сопровождает визг шин и беспрерывное ощущение скольжения. Все, что мне остается, – это закрыть глаза и молиться, чтобы мы ни во что не врезались. И никуда не свалились.
Пожалуйста, пусть это не будут мои последние мгновения.
Кэтрин прижимается ко мне, вцепившись пальцами в мою рубашку.
Если подумать – не так уж и плохо для последних мгновений.
Кажется, проходит целая вечность (а на самом деле всего несколько секунд), но автобус наконец с визгом останавливается. Открываю глаза. Кажется, автобус все еще цел и в вертикальном положении, несмотря на запах бензина и горелых покрышек.
– Ты как? – спрашиваю я, невольно поглаживая Кэтрин по волосам. Осматриваю салон и проверяю, на месте ли младенцы. Обнаруживаю всех четверых, все так же вопящих, живых и здоровых. Слава богу.
Слышу приглушенный звук откуда-то из-под моего подбородка и чувствую, как Кэтрин яростно ворочается. Опускаю взгляд и понимаю, что все еще прижимаю ее к своей груди.
– Извини, – говорю я, заставляя себя ее отпустить. Процесс занимает на несколько секунд дольше, чем хотелось бы. – Ты как? – спрашиваю снова, осматривая ее на предмет серьезных ранений.
– Я? Да просто зашибись! Две аварии, да еще и в один день? Меня что, за что-то наказывают? – Она окидывает меня взглядом. – А с тобой что? Все хорошо? Ты всегда плохо переносил экстренные ситуации. Мне поспрашивать, нет ли у кого нюхательной соли?
– Да, с тобой все в порядке, – бормочу я, но замечаю, что она все пытается дотянуться до раны на спине, вероятно, тревожащей ее сейчас как никогда. Как только мы отсюда выберемся, плевать я хотел на ее упертость. Я осмотрю эту чертову рану.
Она легко дотрагивается рукой до взъерошенных волос.
– Я красивая?
Я посмеиваюсь, глядя на нее. Ее волосы все спутались. Сплошные колтуны. Выглядят немного сальными, не считая висков, где пряди начинают виться.
В общем, это кошмар, и, возможно, во всем виновата авария, но Кэтрин выглядит идеально.
Она широко раскрывает глаза, и я понимаю, что сказал это вслух.
– Идеально потрепанно! – поправляюсь я, заставляя себя думать о Лоло. Это, кажется, требует от меня сверхчеловеческих усилий, потому что Лоло вдруг кажется такой далекой, и не только потому что она в другом штате.
– Взаимно, – говорит Кэтрин. – Хорошо, что Лоло тебя сейчас не видит. Иначе она ни за что не приняла бы твое семя!
Ничего не могу поделать: я улыбаюсь.
Кэтрин удивленно моргает.
– Надо же, настоящая.
– Что «настоящая»? – спрашиваю я.
– Настоящая улыбка, – отвечает она, тыча пальцем в мою щеку. – Подловила!
Отмахиваюсь от ее руки.
– А вот и не подловила. Я все время улыбаюсь.
– Не так. Не искренне.
Я не успеваю ответить. Меня перебивает бурчание из передней части автобуса. Водитель ругается и с досадой бросает микрофон. Очевидно, он пытался сделать объявление, но громкая связь не работает.
Поэтому он резко вешает микрофон на место
