Нора Робертс - Обожествлённое зло

- Что это?

- У него была такая?

- Я не знаю. - Но она вспомнила о предметах, найденных ею в сарае. Что это означает?

- Это означает, что Бифф был замешан в чем-то. Возможно, поэтому его и убили.

Она вытянула руки, чтобы отстранить его, но сил подняться у нее не было. - Он был хороший человек, - упрямо сказала она. - Он не ходил в церковь, но он не стал бы вот так кощунствовать. Ты пытаешься сделать из него какое-то чудовище.

- Черт побери, открой же глаза. - Он почти ткнул ей в лицо книги. - Вот как он представлял себе хорошее времяпрепровождение. И вот. - Он схватил одну из отложенных книг и резко раскрыл ее на большой цветной фотографии. И я не думаю, что он просто читал обо всем этом. Ты понимаешь? Я не думаю, что он просто сидел здесь, посасывал кока-колу и разглядывал грязные картинки. Я думаю, он шел и занимался этим на практике.

- Прекрати! Прекрати! Я не хочу этого слышать! Теперь он действительно схватил ее и начал трясти. Но не в его натуре было злорадствовать. - Почему ты его защищаешь? Ты не была с ним счастлива, ни одного дня в своей жизни. Он был сукиным сыном с садистскими наклонностями. Он разрушил эту ферму, разрушил тебя и делал все, чтобы разрушить меня.

- Он заботился обо мне.

- Он превратил тебя в старуху. Испуганную, побитую старуху. Если бы не было других причин для ненависти, я бы за одно это возненавидел его.

Она прекратила попытки смотреть прямо перед собой. Хотя губы ее шевелились, слова не получались.

- Раньше ты смеялась. - В его полном отчаянии и гнева тоне слышались ноты мольбы. - Черт возьми, раньше ты проявляла интерес к разным вещам, к себе. А за последние двадцать лет ты ничего не видела, кроме работы и постоянных забот. А когда вечером ты шла спать, слишком усталая, чтобы еще о чем-нибудь думать, он уходил зажигать черные свечи и резать жертвенных козлов. Или что-нибудь похуже. Боже упаси. Что-нибудь еще хуже.

- Я не знаю, что делать. - Раскачиваясь взад и вперед, она начала тихо и нараспев повторять. - Я не знаю, что делать. - Джейн глубоко, суеверно верила в существование дьявола. Он представлялся ей то змеем, заползшим в райский сад, то ангелом тьмы, дразнящим и искушающим Христа, то владыкой огненной пропасти. Ее сердце сковало леденящим ужасом оттого, что тот нашел прибежище в ее доме.

Кэм снова взял ее руки в свои. На этот раз она их не отдернула. - Ты расскажешь мне все, что знаешь.

- Но я не знаю. - Слезы покатились у нее из глаз. - Кэм, я не знаю. А он... а он продал свою душу?

- Начнем с того, была ли она у него.

- Как я могла прожить с ним двадцать лет и не знать этого?

- Теперь, когда ты знаешь, может быть, ты вспомнишь какие-то вещи. То, на что раньше не обращала внимания. То, на что не хотела обращать внимания.

Крепко сжав губы, она смотрела на книжку, упавшую на пол в раскрытом виде. Она увидела обнаженную женщину с окровавленной грудью. Между ее ног была свеча.

Ее хорошо вышколили, приучили быть верной, смотреть на многое сквозь пальцы, находить оправдания. Но еще раньше она получила и другое воспитание, прорвавшееся сейчас наружу и вызвавшее у нее страх перед Божьим гневом и наказанием.

- Сарай, - слабым голосом произнесла она. - В сарае.

- Что в сарае?

- Я нашла там вещи. Я сожгла их.

- О, Боже.

- Я должна была это сделать. - Ее голос дрожал. - Я должна была это сжечь. Я не могла допустить, чтобы кто-нибудь увидел...

- Увидел что?

- Журналы. Такие, как эти. - Она показала рукой на пол и отвернулась.

- Это все, что ты сожгла? Она покачала головой.

- Что еще?

Тошнотворный стыд охватил ее всю. - Свечи. Такие, как на картинке. Черные свечи. И ряса с капюшоном. Она пахла, - желчь подкатила ей к горлу, кровью. И там были фотографии.

Кэм сжал ее руки. - Что за фотографии?

- Девушки. Две молодые девушки. Одна темноволосая, другая - блондинка. Раздетые и связанные, там на матрасе в сарае. Я порвала и сожгла их.

Его желудок налился свинцовой тяжестью. - Ты сожгла фотографии?

- Я должна была. - В ее голосе послышалась истерика. - Я должна была. Я не знала, что еще с ними делать. Это было так отвратительно. Я не могла, чтобы люди узнали, что он приводил сюда женщин и платил им за то, что они позировали для этих грязных снимков.

- Если бы ты снова увидела этих девушек или другие их фотографии, ты бы вспомнила?

- Я не забуду. Я никогда не забуду, как они выглядели.

- Хорошо. Я вызову Бада. Потом ты проводишь меня во двор и покажешь.

- Люди узнают.

- Да. - Он отпустил ее руки, чтобы она могла закрыть ими лицо и выплакаться. - Люди узнают.

- Так что тут у нас, шериф?

- Я еще не знаю. - Кэм взглянул на дом, на пороге которого, ломая руки, стояла его мать. - Ты все принес?

- Как было сказано.

- Давай наденем перчатки и приступим. Натянув тонкие хирургические перчатки, они вошли в сарай. "Она сожгла даже этот чертов матрас", - подумал Кэм, хмуро глядя на железную раму для матраса. В сарае мало что осталось, кроме нескольких инструментов, скопища пыли и разбитых пивных бутылок. Нагнувшись, Кэм стал исследовать внутреннюю поверхность верстака.

- А мы знаем, что ищем? - спросил Бад.

- Я дам тебе знать, когда мы найдем это.

- Ну и воскресный денек выдался, черт побери. - Бад присвистнул сквозь зубы. - У меня вечером свидание с Элис.

- Вот как?

- Я поведу ее в мексиканский ресторанчик, а потом в кино.

- Стараешься изо всех сил?

- Ну...- Бад немного покраснел, проводя пальцами сверху и снизу по металлическим полкам. - Она стоит того. Может, тебе тоже сводить как-нибудь Клер в мексиканское заведение. Там такая приятная обстановка. Знаешь, бумажные цветы и все такое. Женщинам это нравится.

- Буду иметь в виду.

- Как ты думаешь, "Маргарита"- это женский напиток?

- По Джимми Баффету - нет.

- Кому-кому?

- Неважно. Попробуй "Дос Эквис" и придерживайся его.

- "Дос Эквис". - Бад повторил название, стараясь запомнить. Интересно, о, черт.

- Что такое?

- Здесь что-то острое, чуть перчатку не прокололо. Да это такая сережка с острым замком. - С чувством некоторой неловкости Бад поднял ее. Все знали, что Бифф гулял налево, но совсем другое дело, когда именно ты нашел женскую серьгу в его сарае. - Мне, наверное, надо положить ее в мешочек с вещдоками.

- Да. И вот это тоже. - Кэм отлепил пакетик с кокаином, приклеенный к внутренней стороне верстака.

- Черт возьми, неужели это оно и есть? У Бада вылезли глаза на лоб. Если бы Кэм вытащил пятиголовую жабу, то и это поразило бы его меньше. Боже мой, Кэм, что же ты скажешь своей матушке?

- Нацепи ярлычок на это, Бад.

- Конечно. Хорошо. - Он взял пакетик, сложив горстью руки так, словно это был извивающийся младенец.

С помощью карманного фонаря Кэм исследовал каждый сантиметр пола, ползая по нему на четвереньках.

Среди разбитых пивных бутылок он наткнулся на тонкую пластинку дымчатого стекла. Поднял и посмотрел сквозь нее. Стекло с диоптрией. Карли Джеймисон была близорука. Порывшись среди осколков, он нашел еще два таких же.

Когда они закончили обыск, он вышел во двор на солнце. - Ты привез фотографию дочки Джеймисонов?

- Конечно, как ты сказал. Она в машине.

- Иди и займись отпечатками пальцев.

- Конечно. - Бад мгновенно оживился. К этому действию он относился с религиозным благоговением, но ему редко приходилось применять это на практике. - Немедленно займусь этим.

Кэм вынул фотографию из машины и пошел к дому, где мать стояла в ожидании. Она выглядела старой, подумалось ему, старее даже, чем два часа тому назад, когда открыла ему дверь.

Он протянул фотографию. - Эта девушка была на снимке, который ты нашла в сарае?

Облизав пересохшие губы, Джейн заставила себя взглянуть. Личико было хорошенькое, юное и хорошенькое. Она вынуждена была отвести глаза. - Да.

- Попробуй вспомнить, что было примерно во время Пасхи. Ты видела эту девушку где-нибудь поблизости?

- Я никогда ее не видела. - Джейн посмотрела поверх его головы в сторону полей. - Она мертва?

- Боюсь, что это вполне вероятно.

- Ты считаешь, что ее убил Бифф? - Он имел отношение к тому, что с ней случилось. Она была в этом сарае. Ее связали и держали там.

Она думала, что выплакала все слезы, но они снова полились ручьем из ее обоженных от рыданий глаз. - Я Не знала. Клянусь жизнью, я не знала.

- Кто болтался здесь в то время? Кто приходил тогда к Биффу?

- Кэм, это ведь было много недель тому назад. Перед Пасхой я лежала с гриппом. Помнишь, ты принес мне цветы?

- Помню.

- Бифф приходил и уходил. Может быть, они и собирались на покер, а может, это уже было после Пасхи. - Она нервно провела рукой по неприбранным волосам. - Я никогда не обращала внимания на такие вещи. Он этого не хотел. Да и какая сейчас разница? Теперь он в аду. Он продал свою душу и попал за это в ад.

- Ладно. - Он бил лежачего и понимал это. - Если ты что-нибудь вспомнишь, позвони мне. Я не хочу, чтобы ты говорила об этом с кем-нибудь.