Дневники фаворитки - Татьяна Геннадьевна Абалова
Соня нашла мышиного цвета плед на подлокотнике. Его вязали какие-то заботливые руки. Мягкий, он так и манил завернуться в него и потереться о шерсть щекой.
— Подарок любимой женщины, — произнес король ничуть не стесняясь признаваться в порочной связи. Ведь Донну никак нельзя было отнести к любимым. Будто поняв, что только что о нем подумала гостья, поспешил объяснить: — Его вязала моя кормилица. Велицы давно нет рядом, а ее руки по-прежнему согревают.
Софья запнулась о подушку и едва не упала.
— Осторожно! — Таллен дернулся помочь, но, увидев, что гостья удержалась на ногах, успокоился.
- Мой король! — начал Эрли, намереваясь выложить цель визита, но правитель Дамарии не дал договорить. Серьезный вид гостя заставил Таллена иронично задрать бровь.
— Не пугай меня, Асдиш. Так и кажется, что ты сейчас сделаешь мне предложение руки и сердца. Клянусь, если ты пообещаешь, что все это закончится постелью, я соглашусь. Лишь бы ты не храпел. Пропасть! Я все время забываю, что с нами дама. Еще подумает невесть что.
— Софья понимает, что вы устали и вам все равно где и с кем спать.
— Софья, значит, — король улыбнулся на попытку Сони выбраться из кресла и сделать достойный поклон. — Вот и познакомились. Лейтенант передал, что у вас находятся бумаги государственного значения.
— Да, это правда, — подтвердила Софья и поспешила распутать завязку на парчовом мешочке. Когда она передавала королю записи Милены, пальцы у нее дрожали.
— Что это? — король наскоро пролистал страницы первого дневника. — Женский роман? Зачем он мне?
— Его писала Милена Мирудская, ваша фаворитка. Не знаю, помните ли вы ее. Она погибла в Драконьем замке во время последней Волны.
— Мой король, — Асдиш приподнялся и протянул отброшенный в сторону второй дневник, — я думаю, вам следует начать с конца. Здесь оставила свои записи Велица.
— Да?
Пришлось помочь королю найти нужную страницу, он никак не понимал, где же среди пустых листов послание его кормилицы.
Углубившись в чтение, он лишь раз поднял напряженный взгляд
— Это ужасно, — наконец, произнес он. Его лицо сделалось еще бледнее. — Вы не могли бы оставить меня наедине с этими дневниками?
— Да, Ваше Величество, — оба гостя подскочили со своих кресел.
— Не уходите из дворца. Я распоряжусь, чтобы вам отвели покои. Хочу, чтобы вы были под рукой. Я вызову, как только соберусь с силами.
* * *
Наступило утро, а король так и не пригласил к себе пребывающую в нетерпении пару. Им выделили разные комнаты, но Эрли пришел к Соне и отказался уходить, несмотря на побелевшие от злости губы второй фрейлины королевы.
Она, в раздражении покидая гостевые покои, прошипела фразу, которая дала пищу для ума на всю ночь:
— Еще одну не успел схоронить, как вторую тащит в постель.
— Кто-то умер? — поинтересовался Асдиш и получил в ответ полный яда взгляд. Лишь на рассвете Эрли сумел разговорить часового, зачем-то поставленного у их двери.
— Я не спрашиваю, зачем ты здесь…
— Приказано охранять!
— … но ответь, что вчера произошло во дворце? Кто-то умер?
Известие о том, что дочь Тайного советника покончила жизнь самоубийством, ввергло Соню и Эрли в сумеречное состояние. Все размышления приводили к одинаковому финалу: Грасия отважилась на страшный поступок из-за разорванной помолвки. Вина легла на плечи обоих неподъемным грузом. Соня плакала.
Жалко ли ей было Грасию? Конечно да. Смерть молодой женщины, какой бы она ни была, не могла оставить равнодушной.
— Мы погубили ее.
— Соня, не говори так. Не мы толкали ее с колокольни. Многие пары расстаются, но мало кто идет топиться или вешаться. Я чувствую, что здесь что-то иное. Причина более серьезная. Посуди сама: разбиться чуть ли не на ступенях королевского дворца, позволить всем знакомым глазеть на твое искалеченное тело, какая женщина пойдет на это намеренно? В смерти мало приятного. Нет, здесь поступок импульсивный, не дающий возможности принять правильное решение.
— Но тогда кто довел Грасию до смерти?
— Я думаю, со временем причина откроется. Лорд Кордович серьезный человек, который достойно принял мои аргументы против брака с Грасией. Он не будет вешать голословные обвинения. Он разберется.
— Его Величество король Таллен Третий, — двери распахнулись и в них вошел король. Он переоделся, волосы после купания все еще оставались влажными, но печать бессонной ночи тенью лежала на его лице.
Софья слезла с кровати, где, так и не сняв платье, куталась в покрывало, торопливо поискала сброшенные туфли, но не найдя их, присела в глубоком поклоне. Таллен смотрел только на нее.
— Как вас зовут? Назовите свое полное имя, — ломаным голосом — таким говорят, когда во рту пересохло, спросил король. Он подошел так близко, что Софья, захоти она встать на цыпочки и заглянуть в глаза, нашла бы там свое отражение. Король взял ее за плечи и повернул к свету. Лучи Лейрены с утра были ласковыми, но все равно ослепляли. — Как вас зовут? — Таллен в нетерпении тряхнул ее за плечи.
— Софья Мирудская.
Он долго-долго всматривался в лицо девушки. Она, не выдержав, произнесла:
— Говорят, у меня глаза отца.
Король свел брови к переносице.
— Я хочу убить ее.
— Кого? — Эрли подошел ближе. Он уже мысленно прощался с жизнью. Если, защищая Соню, он поднимет руку на короля, их точно казнят.
— Донну. Жаль, что Гванера уже пожирает Тьма, я бы сам убил его. Но так или иначе, он получил свое.
— В смерти Велирийского принца виноват я, — Эрли выдохнул, расставаясь с мучавшей его тайной. — Это меня разыскивают люди из Тайного ведомства. Гванер похитил Софью, чтобы надругаться над ней. Я не мог допустить подлости…
Король выпустил из своих рук Соню. Она потерла плечи — наверняка там останутся синяки.
— У меня есть вопросы, — произнесла она, зябко потирая стопу о стопу. Ноги замерзли на каменном полу.
— Я пока не готов к диалогу, — Таллен отошел к окну. Провел пальцем по стеклу, и Софье показалось, что он вывел невидимую букву «М». — Сейчас все слишком сложно, но станет еще сложнее.
Эрли нашел туфли Сони и, встав на одно колено, помог их надеть.
— В свое оправдание могу сказать
