Дело леди Евы Гор - Кира Леви
От этих мыслей внутри становилось тепло. Я знала, что успею исполнить хотя бы часть этих скромных мечтаний.
Получив свёртки с покупками, мы с Игги направились домой в гостиницу. Внутри было тепло и уютно. Пахло чистотой и сладковатым ароматом сдобных пирогов. Приглушённые голоса раздавались из-за неплотно закрытой двери в столовую.
На лестнице я заметила господина Пирея. Он куда-то уходил, уже облачённый в дорожное пальто. На его лице читались хмурость и тревога.
Я было хотела спросить, что его встревожило, но передумала. Сегодняшний день отобрал у меня слишком много сил. Нападение на карету. Маг, что помог преступникам скрыться. И… снова этот жар магии, прокатившийся между мной и герцогом, оставивший после себя чувство глухой тоски и разочарования.
Мне хотелось забыть об этом. Хотя бы на вечер.
Я резко выдохнула и сказала Игги:
— Собираемся в моём доме.
Она тут же оживилась, догадавшись, о чём речь.
— Я сейчас! — девушка, не теряя ни секунды, развернулась и умчалась вглубь гостиницы, созывая детей.
В конце концов, если мне нужно вернуть себе тепло в душе — кто, как не эти маленькие создания, поможет мне в этом?
Переодевшись в более удобное платье, я накинула на плечи пальто, взяла корзинку с булками и отправилась в свой дом. Пусть он ещё был не до конца отремонтирован, но он был моим убежищем!
Стоило закрыть за собой дверь, как меня охватил радостный гомон детворы. Они уже рассаживались за большим столом. Кому-то уже и стульев не хватало.
Всюду были разбросаны обрывки лент, бумаги и кружев.
— Миледи! — радостно крикнула малышка Оливия. — Смотрите!
Она подбежала ко мне, протягивая снежинку, аккуратно вырезанную её маленькими пальчиками.
— Красивая, — улыбнулась я, принимая бумажное творение.
В углу сидела Игги, всё ещё взволнованная после происшествия, но теперь её пальцы ловко складывали бумажных журавликов, как будто это помогало ей успокоиться.
— Миледи, мы делаем украшения! — заговорили сразу несколько голосов.
— Тысячу журавлей, и желание сбудется, — пробормотала себе под нос, вспоминая поверье с Земли.
Я опустилась на колени на тёплый ковёр к тем ребятам, которые из использованных мной листов бумаги собирали гофрированных бабочек.
Здесь, среди детских голосов и сияющих глаз, мне вдруг стало легче.
— А какое желание ты бы загадал Светлому отцу? — спросила я мальчишку лет девяти.
— Чтобы никто никогда не был один, — серьёзно ответил тот.
Эти простые слова ударили глубже, чем я ожидала. Одиночество! Вот что ожидало меня дальше. Пять лет чёртового одиночества!
Дети засыпали меня вопросами, не давая погрязнуть в мыслях. И я рассказывала: истории о короле Ричарде Справедливом, о его битвах, о том, как он правит мудро и великодушно, как заботится о своём королевстве.
Но в какой-то момент осознала, что говорю вещи, которые никогда не обсуждала ни с Лили, ни с Магдой.
Это была моя память. Она возвращалась!
Я смотрела на детей, на Игги, которая смеялась, на снежинки, кружащие в воздухе.
И поняла: не всё так плохо.
Вместе со всеми я запустила в воздух бумажного журавлика.
— Тысяча журавлей, значит? — тихо сказала я. — Пусть будет так.
Глава 46. Письмо с печатью императрицы
Особняк графини Стерлинг поражал своим великолепием. Он напоминал дома английской аристократии на курортах Баден-Бадена — с высокой колоннадой, увитой плющом, широкими террасами с видом на море и безупречно ухоженным парком, где раскидистые платаны бросали тень на гравийные дорожки. Внутри — роскошь без излишеств, присущая знатному дому: большие зеркала, массивные хрустальные люстры, искусно вытканные ковры с гербом рода.
Мы прибыли к особняку графини Стерлинг чуть позже назначенного часа, но, как оказалось, это совершенно не имело никакого значения. Моего появления ждали с жадным любопытством.
Габриэль уверенно провёл меня в главный зал, где уже звучала негромкая музыка. В воздухе витал лёгкий аромат благовоний, смешанный с тонкими цветочными нотами духов, которыми пользовались дамы. Я чувствовала на себе взгляды. Одни — с любопытством, другие — с настороженностью. И, конечно, находились те, кто не скрывал откровенной неприязни.
— Ваша Светлость, — кто-то обратился ко мне, и я повернулась, встречаясь взглядом с лейтенантом Уилмотом. Его я знала по делам в ратуше. — Ваше присутствие здесь — неожиданность.
— Надеюсь, неожиданность приятная, — я слегка улыбнулась.
— Безусловно, — он склонил голову.
Мы обменялись ещё несколькими формальными фразами, и я уже собиралась осмотреться, когда нас прервала хозяйка вечера.
Графиня Стерлинг появилась словно из ниоткуда — статная, изысканная, с лёгкой полуулыбкой на губах.
— Ваша Светлость герцогиня Гровенор, — её голос был мелодичным, но в нём скользнула едва уловимая оценивающая нотка. — Должна признаться, я давно хотела с вами познакомиться.
Я посмотрела на неё внимательнее.
Платье графини было элегантным, приталенным и без пышных подъюбников, благородного жемчужно-серого оттенка, с декоративной вышивкой.
Я спрятала улыбку. Интересно. Значит, мои новшества укоренились при дворе прочнее, чем я думала. Платье явно было пошито по моему эскизу.
— Я польщена, графиня, — чуть склонила голову.
— Позвольте предложить вам угощения, миледи. У нас чудесное меню и... — она чуть лукаво улыбнулась, — развлечения.
— Развлечения?
— Через несколько минут начнётся игра в фанты, — она слегка наклонилась ближе и понизила голос. — Это любимая забава здешнего общества. Позволяет узнать друг друга с неожиданной стороны.
Мне стало любопытно.
— Каковы правила?
— Всё просто, миледи. В центре круга лежит шкатулка, в которую гости складывают свои личные вещи — перчатку, брошку, кольцо. Потом тянут наугад, и владелец предмета должен выполнить желание, предложенное тем, кто его вытянул.
— Желание? — переспросила я.
— Небольшое, в рамках приличий. Иногда — с лёгким намёком на флирт.
Я задумалась. Интересно посмотреть, как высший свет развлекается, когда отбрасывает маски официальных приёмов.
— Хорошо. Я присоединюсь.
Графиня одобрительно кивнула и повела меня в соседний зал.
Здесь, под высоким куполом, кресла уже были расставлены по кругу. В центре стоял резной столик, а на нём — та самая шкатулка, украшенная узорами.
Я опустилась в свободное кресло и краем глаза заметила, что рядом сидит баронесса Иоланда Селбридж. В её взгляде читалось плохо скрываемое раздражение.
— Ах, герцогиня, — её голос был
