Тление - Лорел Гамильтон

— Ужас перед битвой способен захватить сердце человека и лишить его храбрости, — сказала я.

— Да, вероятно, после стольких лет он больше не желает зваться просто Драконом, учитывая, что его имя означает в Греции.

— Вампиры вольны сами выбирать себе имена, — сказал Жан-Клод.

— Возможно, из-за того, что Дракон, член Совета, еще жива, он не хочет оскорбить ее, назвавшись аналогичным именем, — предположил Джейк.

— Никто бы не желал бросить ей вызов — случайно или намеренно, — согласился Жан-Клод.

— Ладно, будем звать его Деймосом, — сказала я. — Как нам его убить?

— Нам необходимо обезглавить его физическое тело, — ответил Джейк.

— Ты говоришь о теле — имеешь в виду его человеческую форму или оригинальную змеедраконистую? — уточнила я.

— Его близнец был повержен в драконьей форме, однако иной у него не было, так что, вероятно, Деймос должен находиться в своей драконьей форме, чтобы его можно было убить, однако наверняка я этого не знаю. Я давно уже о нем не слышал и предполагал, что он мертв, как и все те, кого нарекали драконами, не считая члена Совета и чудовищ из современной науки.

— Кто-то еще может рассказать нам побольше об этом драконовампире? — поинтересовалась я.

— Я проверю, есть ли еще такие среди нас, — ответил Джейк, и я знала, что он говорит об Арлекинах.

Я немного привалилась к Нечестивцу. Глянув на Ричарда, я обнаружила, что он прилагает усилия, чтобы не хмуриться в нашу сторону.

— А ты чего бодрячком?

— Не знаю.

— Ma petite, могу я попросить тебя об услуге? Прислонись к Ричарду и проверь, как много твоих сил вернется к тебе, раз уж его привязка к тебе усиливается через меня.

Я нахмурилась, но выпрямилась и начала отстраняться от Нечестивца. Он не пытался удержать меня на месте — просто подвинулся, чтобы Ричард мог положить руку на спинку сиденья. Прежде, чем отстраниться полностью, я мягко поцеловала Нечестивца. Этим я заслужила улыбку, и она того стоила. Я переместилась на другую половину сиденья и прислонилась к Ричарду. Мое тело оставалось напряженным, и я никак не могла расслабиться, потому что Ричард не понимал меня и… Но как только он поплотнее ко мне придвинулся, его тело стало ощущаться как большое теплое одеяло и чашка горячего кофе, а именно в этом я сейчас и нуждалась. Вот черт.

— Могу я тебя обнять? — спросил Ричард.

— Ты уже, — даже эта фраза у меня прозвучала ворчливо.

— Можно я обниму тебя рукой?

Я поглубже вдохнула и медленно выдохнула.

— Да.

Он обхватил меня рукой за плечи, и я поудобнее устроилась у него в объятиях. Было приятно, но я по-прежнему боролась с собой, не желая расслабляться, когда заговорил Натэниэл:

— Все в порядке, Анита, ты можешь потрогать его в ответ. Он милый, хоть и не в моем вкусе, так что позволь себе его коснуться. Контакт кожи с кожей помогает восстановить силы.

— Спасибо, Натэниэл, — поблагодарил его Ричард.

— Не за что.

Они вели себя хорошо, так что я позволила своей руке скользнуть под рубашку Ричарда, чтобы коснуться его живота. Кожа у него была теплой, гладкой и… приятной. Я прислонилась своим обнаженным бедром к его бедру, и мне стало еще приятнее.

— У меня такое чувство, словно я ранена, и если я посплю между двумя верживотными, несущими в себе тех же зверей, что и у меня, то смогу исцелиться.

— Можем попросить какого-нибудь мистика из числа Арлекинов осмотреть тебя на предмет магических привязок, — предложил Джейк.

Арлекины, наконец, почувствовали себя у нас в безопасности, и привели к нам несколько своих человек-слуг. Мать Всей Тьмы убила большинство из них в качестве проверки — хотела узнать, достаточно ли они сильны, чтобы стать ее избранными воинами, но некоторые из них оказались очень одаренными, так что их жизни признали достаточно ценными. Их было немного, но те, кто выжил, оказались магами с большой буквы «М». Они могли работать с силой и так быстро прочищали чакры, что любой современный мастер Рэйки (альтернативная медицина, которая использует энергию — прим. переводчика) или светлый маг обзавидуется.

— Не думаю, что проблема в этом, однако хорошо иметь под рукой умельцев, способных на такой осмотр, — заметил Жан-Клод.

— А что, по-твоему, не так? — поинтересовалась я, как можно плотнее прижимаясь к обнаженной коже Ричарда и мысленно ненавидя тот факт, что это ощущалось так приятно.

— Вся сила, которую мы подняли сегодня, ушла ко мне, чтобы одолеть Деймоса. Ты себе ничего не оставила.

— Быть твоей батарейкой — это моя работа.

— Это так, ma petite, однако твой ardeur подобен моей крови — без него ты пуста.

Ричард прижал меня чуть ближе к себе и спросил:

— Ты взбесишься, если я предложу себя в качестве закуски?

— Да, — ответила я.

— Мне будет спокойнее, если Анита покормится на ком-то, с кем у нее и Жан-Клода нет такой прочной метафизической связи, — сказал Джейк.

— Ты это уже говорил — что-то на тему того, что мы должны беречь наши силы для новой битвы, — ответила я, и мой голос прозвучал совсем сонно. Ричард был таким теплым, а рокот его энергии казался таким родным для меня и моей волчицы. Ужасно бесило, что он по-прежнему такой приятный на ощупь — даже кожа вкусно пахнет, что для меня обычно признак влюбленности. Когда чувства проходят, кожа начинает пахнуть горечью. До того, как внутри меня появились мои звери, я этого не замечала, так что, наверное, это типично для оборотней.

— Отдыхай, ma petite, ardeur не будет накормлен до тех пор, пока мы не окажемся в безопасности, за стенами «Цирка». У нас еще будет время, чтобы решить, на ком покормиться, — голос Жан-Клода был таким успокаивающим. Мне захотелось открыть глаза.

— Ты пытаешься убаюкать меня?

— Non, я хочу, чтобы ты отдохнула и восстановила силы, ибо они могут понадобиться нам раньше, чем ardeur будет накормлен.

Это звучало разумно, но я почему-то чувствовала себя предательницей, обжимаясь с Ричардом, когда Натэниэл находился так близко от меня. Он прочел мои мысли или, может, просто догадался об этом, потому что сказал:

— Хорошо, что тебе приятно отдыхать рядом с Ричардом. Вы оба истратили сегодня кучу волчьей энергии.

Ричард прижал меня ближе и спросил:

— Можно я поцелую тебя в макушку, пожалуйста?

Я покрепче обняла его за живот и ответила:

— Да.

Он поцеловал меня в волосы и прислонился щекой к моей макушке. Я пристроила голову у него на груди, и она вдруг показалась мне идеальной подушкой. Я даже не помнила, когда в последний раз