Тайна 12 невесты или Отбор на выживание - Наталья Шевцова
Николас кивнул в ответ и сделал приглашающий жест рукой.
Подплывшие, между тем, к трону Высокого лорда, Жордан и Лукреция, выражая своё отношение к происходящему, демонстративно презрительно фыркнули.
— Квентин всегда был перестраховщиком! — закатив глаза, пренебрежительно прокомментировал Жордан.
— Ну а что же ещё ему остаётся? Ведь в отличие от вас двоих, ни у Квентина, ни у Корнелии нет настолько могущественных и влиятельных друзей при Императорском дворе и дворах семи Высоких лордов! — тут же язвительно прокомментировал Доминик.
— Рад, что ты понимаешь это, старший братец, — усмехнулся Жордан и насмешливо продолжил: — А вот завидовать нехорошо!
— Завидовать⁈ — с нарочито подчеркнутыми скепсисом и иронией в голосе переспросил Доминик. — Было бы чему завидовать! Лично меня друзья, которым я плачу за поддержку деньгами, обещаниями или ответными услугами, никогда не привлекали!
На лице Жордана не дрогнул ни единый мускул.
— Это потому что тебе нечего предложить таким друзьям⁈ — насмешливо парировал он, надеясь зацепить старшего брата.
Доминик, однако, не поддался на провокацию и не стал доказывать, что ему-то как раз есть, что предложить. Просто усмехнулся и покровительственным тоном заметил.
— Потому что, малыш, их могут легко перекупить.
Поскольку брат ударил по не просто больному, а сильно наболевшему, Жордан не нашёл, что на это ответить.
«Надежные» друзья', и в самом деле, чем дальше, тем дороже и дороже обходились. И, если бы только дороже, за ними приходилось ещё и следить и постоянно демонстрировать им своё превосходство.
По крайней мере, ему повезло с женой, услышав её звенящий от негодования голос, с превосходством подумал он. Моя меня никому в обиду не даст, а вот твоя…
— Не ровняй по себе! — покраснев от гнева, объявила Лукреция. — У нас с Жорди такие друзья, которых невозможно перекупить! — запальчиво выпалила она.
— Думаешь, они мне не по карману? — изогнув правую бровь, насмешливо поинтересовался Доминик. — Мне, возможно, и нет, но вот нашему Высокому лорду, — кивнул он на Николаса. — Вполне.
— Дом, я же уже сказала, не ровняй по себе! — презрительно фыркнула Лукреция. — Не всё и не всех можно купить за деньги!
— Да неужели? — нарочито округлив глаза, изумленно вопросил он. И тут же сам и ответил: — Ах, ну да! — сделав вид, что только что об этом вспомнил, выдохнул он. — Есть же ещё такая вещь, как взаимовыгодное сотрудничество ради всеобщего блага… Да, Жорди? Так, кажется, ты это называешь? — многозначительно покосившись на прислушивающихся к их «светской» беседе Николаса и Илберта, насмешливо уточнил он.
Поняв, на какое именно взаимовыгодное сотрудничество ради всеобщего блага, намекает его собеседник, Жордан с трудом удержал на лице маску надменно-недоуменного добродушия. Правда, ненадолго: увидев, с каким интересом в ожидании его ответа на него смотрят младший брат и имперский дознаватель, он всё же не сдержался и предостерегающе посмотрел на старшего брата.
И тут же об этом пожалел: заглянув Доминику в глаза, он понял, что понятия не имеет, что от него ожидать. Брат мог просто действовать ему на нервы, а мог быть и заодно с Николасом…
На его счастье, в этот момент к трону, наконец, приблизились Квентин и Корнелия. И внимание его младшего брата и дознавателя переключилось на них.
Но не внимание старшего брата. Тот по-прежнему сверил его взглядом.
«Доказать Доминик, ничего не докажет, — дабы успокоиться, принялся лихорадочно рассуждать Жордан. — Это будет всего лишь его слово против моего! К тому же с тех пор прошло уже почти двенадцать лет. Эх, молодо-зелено! Тем не менее, сложностей мне его болтливость определенно добавит. Всё же обвинение в попытке организовать сговор с целью убийства, хотя и проклятого, но всё же Высокого лорда — это не самое безобидное заявление. Тем более, если оно исходит от родного брата. А потому без дополнительных финансовых вливаний, чтобы „убедить“ в своей невиновности сомневающихся и тем самым не позволить поползти компрометирующим моё честное имя слухам — точно не обойдётся. Твою ж стужу! Как же я ошибался в братце, считая его до идиотизма порядочным и благородным! А он, оказывается, просто прикидывался порядочным! Ему просто нужен был на меня компромат! И теперь, когда он заподозрил, что я близок к цели, он решил им воспользоваться!»
Вдоволь насладившись смятением Жордана, Доминик, наконец, отвел от него взгляд. Разумеется, он не собирался ничего и никому рассказывать. Но высокомерие и самомнение младшего брата так его достали, что он просто не смог отказать себе в удовольствие — заставить его немного подёргаться. И, кажется, не его одного. Судя по тому, сколь резко Лукреция потеряла дар речи, она его тонкий намёк на толстые обстоятельства тоже поняла.
Тонкий намёк на некие толстые обстоятельства уловил и Илберт Смартис. С той лишь разницей, что это было и всё, что он уловил из короткой словесной дуэли братьев.
А посему теперь его в буквальном смысле разбирало любопытство… Не то, чтобы у него не было своих соображений. Вот только это были лишь предположения, а ему хотелось знать точно.
Но кто ж ему скажет?
И потому он сосредоточил своё внимание на последней прибывшей паре.
Движения третьего из братьев Николаса и его супруги были синхронно спокойными, рассчитанными и исполненными уважения. Причём уважение они, каким-то образом, умудрились проявить к абсолютно всем присутствующим.
Квентин Лонгартский был не столь субтильнен, как Жордан, но не и не таким мощным, как Доминик или тот же Николас, и, в отличие от братьев — довольно неброско одет. Тонкие черты его лица изображали простодушие, за которым, тем не менее, угадывалось на наличие сильного характера и непреклонной воли. Его карие глаза смотрели мягко и доверительно. Этот его взгляд мог ввести в заблуждение кого угодно, но только не Илберта, — на своем веку он немало повидал мошенников, подлецов и мистификаторов именно вот с таким вот взглядом.
Его супруга, леди Корнелия, была, несомненно, красива. Красота её, правда, было не столь яркой и совершенной как у Марицы. И всё же, её высокая и статная, с приятными женственными округлостями фигура и нежное, с огромными голубыми глазами и пухлыми губами лицо — редко какого мужчину оставляли равнодушным.
Вспомнив, что в своё время, они не оставили равнодушным и Николаса, Илберт скользнул по его лицу краем глаза.
И Высокий лорд снова его не разочаровал. В его взгляде на обоих супругов читалась одинаковая степень приветливости и благорасположения. Не
