Тление - Лорел Гамильтон

— А Мердок сегодня не с тобой? — удивился Дольф.

— У Никки есть другие дела, — ответила я.

Будь мы сейчас только вдвоем с Дольфом, я бы объяснила, что сделала ошибку, поцеловав Никки на публике, и эта фотка уже успела завируситься. Поговаривали, что я планирую бросить Жан-Клода ради своего красавчика-телохранителя. Чтобы успокоить СМИ и заставить их прекратить раскапывать на меня грязь, мы немного перегруппировали мою охрану. Поскольку Никки был моим стандартным телохранителем, а также любовником и одним из тех, в кого я была влюблена, было странно, что его нет сейчас на парковке, чтобы прикрыть мою задницу.

— Все в порядке? — спросил Дольф.

Я кивнула, но тут на меня снова что-то нахлынуло. Что-то было не так.

— Что-то не так, я будто упустила то, на чем должна была сосредоточиться.

— А не мог амулет МакКиннона повлиять на твои способности?

— Поскольку я не знаю, что он умеет и уже делает — мог.

— Я не хотел навлекать перманентных помех, Блейк.

— Пойдемте-ка внутрь, — сказал Дольф.

Мы вернулись в тишину отеля, пропитанную воздухом из кондиционера, и обнаружили неприметную переговорную, хотя управляющий нам сказал, что она понадобится ему для встречи с персоналом, чтобы проинформировать начальство о текущей ситуации. Дольф его уверил, что мы займем переговорную ненадолго. Я думала, мы там обсудим стратегию расследования или следующий этап наших действий. Чего я не ожидала, так это что Дольф мне скажет:

— У нас нет действующего ордера для этого дела, Анита.

— Я в курсе.

— Оно не попадает под юрисдикцию сверхъестественных маршалов.

— Ты сам позвал меня, а теперь выгоняешь?

— Если группа ненавистников наймет Моне адвоката, ты будешь втянута в допрос, а это даст им основание заявить, что мы используем сверхъестественное влияние, чтобы заставить подозреваемую сознаться.

— С каких пор я вдруг стала оказывать «сверхъестественное влияние»?

Дольф выразительно на меня посмотрел.

— Что?

— Я тебе потом расскажу, что мы выясним.

— И все?

— Мы будем держать тебя в курсе, — добавил МакКиннон.

Дольф повернулся к нему с таким взглядом, какой я уже видала. Ничем хорошим этот взгляд ни для кого еще не заканчивался. МакКиннон этот взгляд тоже знал, потому что он спросил:

— Что?

— Ты не вправе говорить Аните: «Мы будем держать тебя в курсе». Я буду держать в курсе вас обоих.

— Это расследование связано с тем делом, которое веду я, — сказал МакКиннон.

— Я и не отрицаю, но все же это расследование мое. Я допустил тебя к нему, потому что уважаю тебя, как профессионала, и потому что ты мой друг, но не тебе решать, как много информации о деле получит Анита.

МакКиннон некоторое время смотрел на него, затем кивнул.

— Я нарушил границы между тобой и твоей коллегой, я понял.

Я хотела поблагодарить Дольфа за то, что он вступился за меня, как за профессионала, но этим бы только сыпанула соли на рану МакКиннону, а я не хотела усугублять ситуацию. Мы с ним уважали друг друга и даже симпатизировали друг другу, как коллеги по работе и обладатели общего друга.

— Хорошо, — сказал Дольф и повернулся ко мне, когда мы вышли из переговорной. — Надеюсь, ты понимаешь, почему я не могу позволить тебе остаться на допросе.

Я кивнула.

— Я понимаю, мне это не нравится, но я понимаю.

— Итак, мы заставим нашу героиню сделать официальное заявление, — произнес он достаточно громко, чтобы другие полисмены, проходившие рядом, его услышали. Я могла не успеть подстроить свои ответы нужным образом. Публичная жизнь с Жан-Клодом сделала меня абсолютно непригодной для работы под прикрытием, но, посмотрим правде в глаза, — я никогда не была хороша в этом деле.

— Что ж, тогда я свяжусь со своими и вернусь ко всем этим свадебным заморочкам.

МакКиннон рассмеялся.

— Ты звучишь скорее как страдающий жених, чем как счастливая невеста.

— Поверь мне, МакКиннон, если не считать длинного платья, то я реально страдающий жених.

Он усмехнулся, и даже у Дольфа эта моя фраза вызвала улыбку. Несколько новых офицеров ждали, когда Дольф освободиться, чтобы поговорить с ним прежде, чем он покинет место преступления, так что я оставила их заниматься полицейскими делами. Мне на самом деле хотелось посмотреть на Эдуарда и Ашера в костюмах шаферов — просто чтобы увидеть реакцию Эдуарда. Я глянула на часы и поняла, что он уже, наверное, переоделся в обычные шмотки. Черт, я пропустила чуть ли не единственную часть всего это безобразия, которую действительно ждала. Надеюсь, Питер сделал фотки.

Мне нужно было пройти сквозь толпу зевак с их телефонами и миновать парочку репортеров, но большинство из них просто хотели услышать мои комментарии по поводу расследования. Я знала, что этого делать не стоит, поэтому быстро продвигалась сквозь толпу. Никогда не смотри им в глаза, не останавливайся, не издавай тех звуков, которые могут быть истолкованы, как комментарии, потому что буквально что угодно можно вывернуть как угодно, хотя ты этого и не говорил.

Я не стала осматриваться в поисках Итана и Ру, потому что если охрана приехала на разных машинах, их не стоит палить — тогда репортеры и плохие парни не узнают, что у тебя есть прикрытие. Мне также не нужно было объяснять это им самим — они знали свою работу, так что я просто направилась к своему внедорожнику, игнорируя вопросы и комментарии от людей из толпы. Я уже вынула ключи и почти поравнялась с машиной, когда ощутила что-то или кого-то, кем бы оно ни было, и это заставило меня мельком оглядеться по сторонам. В словесном притворстве я не слишком хороша, но у меня неплохо получается выискивать опасность, не привлекая к себе внимания. На парковке было шаром покати — только машины и пустые пятна света под фонарями. Копы сдерживали толпу, но многие люди наверняка просто ждали разрешения вернуться в свои номера и забрать вещи, чтобы уйти. К тому же, большинство людей не покидают место интересного преступления — сперва они снимут какое-нибудь видео на свои телефоны и запостят его в интернет. Смартфоны подняли зевак на новый уровень.

Высматривать было нечего, но у меня мурашки бегали по спине и по шее, намекая, что если я чего-то не вижу, то это вовсе не значит, что этого чего-то здесь нет. Мне не нужно было взывать к своей некромантии, потому что она всегда со мной — все, что нужно, это перестать сдерживать ее, и просто выпустить кота из мешка. Она потекла из меня, как дуновение ветерка. Чтобы нащупать мертвых поблизости много силы не требуется. У меня