Записки у изголовья. Книга 2 - Тан Ци
Конечно же, пусть Фэнцзю вложила все свои силы в эту атаку, темная дева в красном одеянии смогла уклониться. Однако жесткий порыв ветра от удара меча Закалки характера отсек большой кусок плоти со стороны талии Мяо Ло. Разъяренная, темная дева со всей силы ударила Фэнцзю ладонью в грудь, отчего та отлетела в сторону. В это время меч Высокого долга вонзился точно в сердце Мяо Ло со спины. Ледяной свет прошел сквозь ее грудь, а потом клинок нанес удар слева направо, разрубая тело Мяо Ло на две части. Удар был силен – кровь хлынула наружу и окрасила дождь в красный цвет. Сквозь кровавую завесу Фэнцзю пыталась разглядеть силуэт Дун Хуа вдали. Она увидела гнев и боль, сверкнувшие в его глазах, когда он поспешно подошел к ней. Кажется, его губы складывались в ее имя. Она с трудом приподняла уголок рта и улыбнулась ему.
Темная дева исчезла. Трехглавый питон потерял форму и превратился в сгусток черных испарений. Дракон поднял голову и взревел, а затем тоже превратился в облако серебряного света. Висящий в середине силового поля меч Высокого долга мгновенно превратился в огромный клинок высотой с заслон, затем разделился на семьдесят два отражения меча, разделивших силовое поле пополам. Стена клинков отгородила рассеянный смрад трех ядов от них. На другой стороне остались только они вдвоем.
Фэнцзю подумала, что у нее действительно небывалое воображение. Все прекрасные впечатления, которые она испытала на себе в жизни, пронеслись перед ней в считанное мгновение.
Она чувствовала себя только что оперившимся птенцом, вот-вот готовящейся распуститься кувшинкой или серебристым потоком нежного лунного света. Это было самое прекрасное, что могло прийти ей в голову. Она подумала, что обязана упасть в объятия Дун Хуа так же красиво. Возможно, это последний раз, когда они видят друг друга, как она может быть не красивой?
Она воспользовалась ситуацией и обняла Дун Хуа за шею. Он крепко держал ее, поглаживая рукой раненую грудь и с тревогой спрашивая, не больно ли ей. Уткнувшись в его грудь, она сильно, до крови, прикусила губы, дождалась, пока они покраснеют, а потом вскинула на него взгляд и покачала головой.
Он успокоился, убедившись, что ее губы все еще были красны несмотря на бледность щек, отнял руку у нее от груди и устало спросил:
– Ты плохо училась в школе и не знаешь, насколько опасно это силовое поле? Ты понимаешь, что не выйдешь отсюда?
Она кивнула в его объятиях:
– Понимаю.
Она знала, почему он создал поле из звездного света. В такие поля ловили злых существ. За его границы никто не сможет выйти, пока создатель барьера не убит. И если создатель захочет уйти, ему нужно будет уничтожить всю нечисть, заключенную внутри. Дун Хуа создал барьер Звездного света, чтобы погибнуть вместе с пределом Чудесного смысла. Может, она и не блистала умом, это ей было понятно.
Он посмотрел на нее в замешательстве.
– Если знала, зачем пришла? – Он вздохнул и спросил ее: – Скажи, как мне теперь тебя отослать?
Она немного обиделась:
– А зачем это меня отсылать? Мои слова наверняка тебя задели. Неужели ты больше не хочешь меня видеть? Но и ты меня расстроил, так что теперь мы квиты, ладно? Я пришла остаться с тобой. Ты ведь в глубине души хотел, чтобы я пришла к тебе?
Он долго не мог прийти в себя, потом улыбнулся.
– Ты права, я действительно хотел, чтобы ты пришла ко мне. Я хочу, чтобы ты была рядом, куда бы я ни пошел, даже если я и иду на смерть… – Он закрыл глаза. – Но так нельзя, Сяо-Бай, ты еще так молода, тебе ждет очень долгая жизнь.
Фэнцзю смотрела, как он еще пытается казаться храбрым и мудрым даже сейчас. Она даже почувствовала некоторую благодарность Мяо Ло за этот удар.
Она обхватила ладонями его лицо и тихо вздохнула.
– Боюсь, теперь не получится. Ты не захотел брать меня с собой… Может, я уйду даже раньше тебя.
Раздался кашель. Она терпела его так долго и теперь дошла до предела. Удар Мяо Ло был не очень силен, однако Фэнцзю на тот момент уже была истощена, поэтому он неизбежно повредил ее первооснову.
Лицо Дун Хуа резко побледнело. Он вздрогнул, пытаясь проверить ее пульс, но она положила его руку себе на сердце и сказала:
– Дун Хуа, мне больно. Скажи мне что-нибудь приятное, чтобы отвлечь.
Ей было неловко обращаться к нему по имени, поэтому она редко называла его Дун Хуа. Когда она произнесла его имя, то покраснела, выглядя теперь куда живее.
Он закрыл глаза, обнял ее и хрипло прошептал:
– Что приятного ты хочешь услышать?
Она сдержала сладость, подступившую к горлу.
– Скажи, что я тебе нравлюсь.
Он положил голову ей на плечо, и она ощутила, как оно намокает, когда он прошептал ей на ухо:
– Я люблю тебя.
Тупая боль в груди постепенно пропала, во всем теле появилось ощущение неземной легкости. Она провела по его серебристым волосам и тихо ответила:
– А я тебя.
Постепенно ее голос слабел, но она не забыла сказать ему:
– Когда будешь очищать предел от ядов, держи меня за руку. Договорились? Куда бы ты ни пошел, я пойду за тобой. – Она пробормотала: – Ведь я люблю тебя больше всех на свете и хочу всегда быть рядом.
Он обнял ее за плечи и прижал к груди. Затем запечатлел поцелуй на ее лбу и пообещал:
– Хорошо.
Она сонно повторила:
– Держи меня за руку и ни за что не отпускай.
– Ни за что не отпущу.
В сверкающей завесе, сотворенной из звездного света, отражения достигающего небо клинка разделили силовое поле на две половины. На одном конце поднимались огромные волны, между которых плыли густые темные испарения. На другом конце лазурные воды образовали нефритовое ложе. На нем тихо сидели, обнявшись, мужчина в пурпурном и девушка в белом. Они отрешенно застыли, словно высеченные из камня.
Спустя долгое время мужчина в пурпурном поднял руку и сгустил на пальцах серебристый свет.
Внутри
