Записки у изголовья. Книга 2 - Тан Ци

– Слышал, в этом пруду водятся водные чудища. Так уж и быть, пожертвую собой, прогуляюсь до водички.

Владыка бросил взгляд на Сяо-Яня и равнодушно сказал:

– Оставь жертву себе, я сам схожу.

Он повернулся и сказал Цзи Хэн:

– Что бы вы ни хотели сказать, скажете, когда я вернусь.

Затем он взял Фэнцзю за руку и повел ее к пруду. Фэнцзю была немного смущена.

– Я бы умылась, вы бы поговорили. Разве мы не сберегли бы время? Зачем ты пошел со мной?

Владыка спокойно ответил:

– У нас полно времени, ни к чему его беречь.

Примерно через десять шагов Фэнцзю, казалось, поняла и сказала с некоторым смущением:

– Ты боялся, что я упаду в воду к чудищам?

Владыка скользнул по ней внимательным взглядом сверху вниз:

– Думаешь?

Фэнцзю нахмурилась:

– Боялся, что я напугаю чудищ, если упаду в воду?

Владыка выгнул бровь.

– Ты так хорошо меня знаешь.

Фэнцзю сдержала рвущиеся с языка незлые тихие слова, набрала воздуха… и снова промолчала.

* * *

Зрение не подводило Фэнцзю, Цзи Хэн в самом деле плакала последние несколько дней. В ту ночь, когда она узнала, что владыка вернулся, но не поспешил во двор Фэнцзю, а вместо этого поменялся местами с Сяо-Янем, она решила, что у их отношений еще есть шанс.

С мыслями, что легче всего покорить чье-то сердце с наступлением ночи, она нарочно вытащила из рукава жемчужину Ночи и пошла в покои владыки. С тех пор как он поселился здесь, она всегда была единственной, кто заботился о его быте. Случались времена, когда она даже притворялась, будто не знает, что он внутри, и просто входила без стука. Владыка ничего ей не говорил.

Той ночью она хотела поступить так же – тихо войти в покои владыки, чтобы подсыпать ему еще благовоний в курильницу. Если бы он спал, то на следующий день, узнав, что она добавила благовония, понял бы, как сильно она о нем заботится. Если бы владыка не спал, она воспользовалась бы этим моментом, чтобы признаться в своих чувствах. Она сознавала собственную привлекательность. Еще лучше она знала, что в неясном лунном свете становится вовсе неотразимой.

Даже если бы она не смогла тронуть его сердце, она все равно произвела бы неизгладимое впечатление.

Думая так, она нетерпеливо толкнула дверь в покои владыки. Сразу после… она заплакала и убежала.

Она проплакала еще несколько дней, пока до нее не дошел слух, что владыка скоро покинет долину. Она вытерла слезы, успокоилась и поняла, что это ее последний шанс. Ну и что, что у владыки была Фэнцзю? Если так подумать, именно Фэнцзю встала между ней и владыкой. Даже если у этой владычицы Цинцю и были чувства к Дун Хуа, срок им – чуть больше года. Она же любила владыку более двухсот лет. Она не могла отказаться от своих чувств так просто.

Янь Чиу сказал, что она не должна упорствовать, тогда почему сам Янь Чиу не следовал своему совету? За любовь всегда нужно бороться.

И все же сегодня она собиралась пойти на унижение. Цзи Хэн не хотела, чтобы кто-то услышал то, что она хотела сказать владыке. Увидев, что он повел Фэнцзю умываться, она ненадолго замерла, затем последовала за ними и крикнула вслед владыке:

– Учитель, прошу, постойте!

Дун Хуа повернулся к ней.

Цзи Хэн робко сказала:

– Если честно, я хотела попросить вас об одолжении. Я нарочно пришла сюда испросить вашего согласия.

Дун Хуа безмолвствовал. Цзи Хэн поняла, что он ждет, когда она продолжит.

– В невежестве юности я совершила ошибку, после которой не могла вернуться домой последние триста лет. Мне и сейчас слишком стыдно возвращаться домой. Но я не могу вечно гостить в долине Песнопений. Я надеюсь, вы заберете меня отсюда в память об отце. Я не стану роптать, даже если мне придется быть вам самой обычной служанкой.

Она стиснула зубы и бросила короткий взгляд на Фэнцзю.

– Если вы любезно согласитесь, я готова прислуживать вам и ее высочеству Фэнцзю всю оставшуюся жизнь.

Фэнцзю вздрогнула, услышав свое имя из уст Цзи Хэн. Сон как рукой сняло. Хотя слова принцессы Цзи Хэн были очень унизительными, окажись владыка достаточно милостив, чтобы привезти ее на Небеса, это будет сродни тому, чтобы взять в дом змею. Мужчины не обращают внимания на тонкие расчеты женщин, более того, она сама раньше в них не вникала. К счастью, воитель Сяо-Янь просветил ее на эту тему, и теперь она кое-что понимала.

Фэнцзю поспешно и совершенно искренне заверила Цзи Хэн:

– Мне кажется, долина Песнопений просто чудесна. Это ведь так прекрасно – жить в настолько чистом от мирского смрада месте. Разве лучше будет отправиться в Рассветный дворец в качестве служанки? Дворцовые правила строги, мелкой прислуге запрещено переступать порог внутренних комнат. Как-то я попробовала быть той служанкой, о которой вы говорите. Четыреста лет пробовала, но так и не увидела владыку ни разу. Вы только унизите себя. А я… я была молода и толстокожа.

Когда владыка посмотрел на нее, она заметила смешинки в его глазах. Про себя она подумала, что он хотел бы сказать: «Твоя кожа и сейчас ненамного тоньше».

Фэнцзю охватила удушливая волна смущения.

В глазах Цзи Хэн мелькнуло удивление, но она все же посмотрела на владыку, полная надежд. Но Дун Хуа холодно сказал:

– Вы сможете сдерживать действие яда Осенних вод только в долине Песнопений. Если проживете здесь три тысячи лет, яд рассосется сам по себе.

Иными словами, ей следовало и думать забыть о том, чтобы покинуть долину. Цзи Хэн в панике воскликнула:

– Значит, я не смогу видеть вас часто?

– Вообще, я могу оставить вам портрет… – задумчиво предложила Фэнцзю.

Внезапно слово взял Дун Хуа:

– Перед смертью ваш отец просил позаботиться о вас. Однако я никогда не любил заботиться о тех, кто хочет от меня слишком многого.

Лицо Цзи Хэн мгновенно побледнело. Наконец она с жалобным видом ответила:

– Я понимаю.

* * *

У пруда Фэнцзю рассеянно смотрела в воду. Владыка смочил платок и протянул ей. Фэнцзю протерла лицо. Как только прохлада коснулась кожи, она почувствовала себя бодрее и заметила:

– Хорошо, что ты не узнал меня, когда я была служанкой в твоем дворце. Если бы ты узнал меня тогда, то ответил бы так же, как Цзи Хэн.

Она поколебалась.

– Если честно, ты