Камень-1. Часть 3. Суета сует и никакой войны. - Александр Бельский
Торир, как видно, не ведал ни минуты отдыха. По крайней мере, всё битое стекло было выметено, дерьмо убрано, и даже запах его практически полностью выветрился. Мебель, правда, заметно более пострадавшая, чем на втором этаже, была расставлена по своим местам или же, наиболее повреждённая, убрана с глаз долой. Даже монументальная дубовая стойка, словно взорванная непрошеными гостями, кое-как на живую нитку была собрана-сколочена из обломков, и за ней уже символом надёжности и неизменности восседала отдыхающей слонихой не менее монументальная Глафира. За ней на стене красовался резной ящичек с крючками для ключей, самих ключей, правда, пока в нём не было. Дарри никак не мог вспомнить, была ли эта коробка там до мятежа, или это некое новое украшение стены? Следом за этим резным мебельным кокетством был проход на кухню, но его, как и вид на наиболее пострадавшие окна, закрывали неуместно весёленькие занавески.
Иваныч колдовал над вырванной с мясом плахой половицы. Пару-тройку других он уже пристроил на место, правда, без особой точности и изящества. Торир сноровисто доделывал парадную входную дверь, и, не в пример потугам Иваныча, выглядела его работа очень даже ладно, словно он именно столярничал всю свою гномью жизнь. Словом, гостиница стремительно, с помощью своих хозяев и временных жителей, затягивала-замазывала раны и смотрелась уже куда как пристойней, чем всего лишь пару часов назад. Да и пахло в её холле теперь совсем даже не дерьмом, прости Господи, а дымком из камина, в котором полыхали обломки той самой мебели, что не подлежала ремонту и восстановлению. Что ещё приятней, ещё пахло выпечкой из кухни. Последнее заставило живот Дарри издать протяжное бурчание и напомнить ему, что не мешало бы уже и поесть… Очевидно, такая же мысль посетила и старших гномов, и они, подбросив повыше свою ношу на плечах, ускорили ход. Всё едино, до бани брюхо набивать не стоило.
Балин сидел в глубине комнаты, дающей наилучший обзор на пепелище «Барабана» и наблюдал за разворачивающимся прочёсыванием кварталов городка. Он сам удобно устроился на табуретке. Его винтовка лежала на валике из подушки, пристроенной на вытащенном в середину номера массивном дубовом комоде. Занавески были наполовину задёрнуты, так что с улицы рассмотреть Балина было мудрено. Как раз в ту самую минуту, когда старейшина Рарри, с грохотом сгружая тюк с оружием на пол, заглянул к нему, с улицы донеслось несколько винтовочных выстрелов. Затем на некоторое время стрельба стала заполошной и частой, к ней добавилось дудуканье пулемета и хлопки гранат, но потом всё словно обрубило секирой. И вскоре опять забабахало, уже в другом месте и чуть дольше. И опять пулемёт и гранаты. Очевидно, прочёсывание кварталов и их зачистка давали определённые, хотя и шумные, плоды, и поэтому Балин, именно в эту самую минуту, не мог отвлекаться от наблюдения. Он поднял руку, показывая, что услышал и заметил вновь прибывших, что, с учётом издаваемых ими сопения и шума, было вовсе и не сложно. Но вот отчитаться по всей форме и прямо сейчас доложить не может. Впрочем, стрельба, опять захлопав-захлопотав после небольшой паузы уже в третьем месте, снова почти сразу угасла, зачёркнутая пулемётами, и часовой, наконец, повернулся к Рарри и Хрорри. Огладив усы и бороду, Балин пробасил, что вот абсолютно ничего, достойного упоминания, не приключилось. Перестрелка за окном, очевидно, по мнению Балина относилась к чему-то совершенно обыденному, ну, вроде небольшого дождика. Тут же Рарри порадовал его, заявив, что лично меняет его на посту, а Балин может катиться в баню, заодно прихватив с собой и Бофура. Последний дисциплинированно продолжал молча, но сопя Дартом Вейдером, бдить на своём посту, наблюдая за противоположной стороной территории, окружающей гостиницу. Здание «Улар-реки» было втиснуто в угол, образованный стеной форта и частоколом городской стены. До городской ограды от заднего крыльца гостиницы было метров тридцать, и, казалось, большого смысла смотреть в ту сторону и не было. Но Рарри прекрасно помнил, что именно оттуда пришла демонесса Ларри, никем не замеченая, да ещё и с пленником. Кроме того, на этой самой площадке, прикрытые и от форта, и от города, красовались, теперь оберегаемые часовым, машины. И чужая «Копейка», и их ЗиЛ, и не пойми вообще чей «Стриж». Бофур, кстати, только что имевший удовольствие лицезреть со своего поста бредущего от них навьюченного старейшину, наблюдение вёл справно и устроился ничуть не менее грамотно (и удобно), чем Балин. Но машины, действительно, не стоило оставлять без присмотра, особенно ночью. А, с учётом как комендантского часа, так и возможности напороться ночью, упаси Первопредок и все благие боги, на вампира, пост на улице выставить никакой возможности не было. Да и окна до вечера стоило бы прикрыть, и не подсвечивать. По счастью, на окнах второго этажа «Улар-реки», хотя сплошных ставень и не было, но были выкрашенные в нарядный белый цвет ставни-жалюзи, дающие хоть какую-то иллюзию защищённого пространства, но вот со светомаскировкой точно стоило что-то придумать, пока не стемнело. Рарри тут же развил бурную деятельность. Отправив Бофура и Балина, сперва на разгрузку, а затем в баню, он самолично начал закрывать ставни на всех окнах второго этажа, напрочь игнорируя требования устава гарнизонной и караульной службы.
Тут очень кстати появились Нори, начальник стражи Восседающего, и старый Гимли. Скептически поглядев на манипуляции старейшины с окнами, они обратились к Хрорри, и безапеляционно заявили тому, причём почти хором, что наличных сил для полноценной охраны и обороны гостиницы непристойно мало. И вообще, для этого нужна, как минимум, одна десятая хирда. Как минимум! Но, кое-как, конечно, посты они наметили и согласовали, так что сейчас охрану уже несут два стража. Было весьма похоже, что эта парочка вполне себе спелась. Тем временем суета и неразбериха, неизбежные при погрузке-разгрузке и заселении большой толпы в гостиницу, набирали ширь и дурь. Свободные от охраны родичи и вновь прибывшие гномы, сталкиваясь и мешая друг другу, таскали тюки на второй этаж. Кроме того,
