Дионисов. За власть и богатство! IV - Андрей Валерьевич Скоробогатов
И ведь даже не запыхался на подъеме. Атлет. В итоге царь вывел нас под высокий купол и развел руками, повернувшись к нам:
— Ну, как вам? Это то что надо?
— Ага, — я огляделся.
Отличный здоровенный купольный зал с фресками на тему знаков Зодиака по своду. С обзорными окошками по кругу в основании купола.
— Да, — проговорил я, озираясь. — Это мне, пожалуй, подойдет.
— Отлично, — разулыбался довольный царь. — Я рад.
Я походил по залу, выглядывая в окна в основании купола. Отсюда было видно весь город в быстро сгущающихся сумерках.
Ближние мои разбрелись следом, разглядывая фрески над головой в свете настенных масляных светильников.
Да, это нам подойдет. Я же искал не просто зал. Я разыскивал зал для обороны. А здесь мы сможем упереться и продержаться…
— Так, — решил я. — Пулемет устанавливаем тут по центру. Фрол, Степан, оборудуйте огневую точку. Используйте вон ту мебель. Ангелина, док, организуйте постели, вот тут, прямо в середине. Вака, ты у нас ловкий? Взберись на купол, посмотри, что оттуда видно. Певица… Ну ты сама знаешь, что делать.
— Вы собираетесь остаться тут на ночь? — удивился царь, когда все забегали
— Именно, — согласился я, наблюдая как Ангелина вытряхивает из рюкзаков наши спальные мешки.
— Возможно, девушка со зверушкой всё-таки предпочтет что-то более комфортабельное? — немного внезапно осведомился у меня царь.
Чего-чего?
— Это что, например? — насторожившись нахмурился я.
— Ну, настоящую постель? — предположил царь. — С шелковыми простынями? Зверька тоже найдем чем порадовать.
Так. Это действительно то, о чём я подумал?
— Ванна с ароматическими солями, вода, усыпанная лепестками роз, — почти проворковал наш молодой самовластный хозяин. — Теплые махровые полотенца. Массаж с аравийскими благовониями. Лёгкая музыка. Опахала из перьев павлина. Ночами тут нет отбоя от москитов, но у нас есть тюль, вышитая северными мастерицами.
— Да что ты говоришь, — еле сохраняя ледяное самообладание, преувеличено поразился я.
Но до него как-то не доходило.
— Мои царские покои бесподобны, по общему мнению, — любезно сообщил мне этот безудержный в своем гостеприимии монарх. — Множество девушек остались совершенно довольны, и я гарантирую, они все вам подтвердят, что обрели полное удовлетворение, только спросите их.
Че? Да ты реально офигел, самодержец? Вот это ты, конечно непосредственный! Хоть стой, хоть в морду бей.
Видимо, он что-то таки уловил на моем образцово каменном лице и поспешил добавить:
— Мы не нарушим этим никаких обязательств. Я же не женат.
Нет, он реально охренел, царский холостяк.
— Саша! — крикнула мне вдруг Ангелина. — Я брошу наши мешки рядом!
Я одобрительно помахал ей рукой, потом повернулся обратно к его одинокому величеству, царю Валенту и сказал:
— Благодарю за гостеприимное предложение, Ваше Величество… Но не смею более ни минуты вас задерживать. Так как скоро здесь будет очень и очень опасно, эта девушка останется с нами. Так ей будет лучше.
— Точно? — озадаченно прищурился царь. — Вы совершенно уверены, Искандер?
— Абсолютно уверен, — усмехнулся я. — Утром увидимся.
Кислым выражением царского лица можно было щи испортить. Чё, не нравиться когда отправляют спать раньше остальных? Время ещё детское? А вот. А просто кое-кто не очень хорошо начал себя вести. И мне это не понравилось.
— Ну, удачи вам всем — процедил царь, видимо, внезапно осознав бесповоротность моего решения.
Резко развернулся и ушел вниз по спиральной лестнице. Да, похоже, до него что-то дошло.
Ветер в спину и махровым полотенцем по заднице, озабоченный. Нашёлся мне тут абсолютный самодержец. Дегустатор прекрасного. Это тебе не невинных держать по темницам. Тут тебе ничего не обломится. Нефиг на моих девок алчно пялиться.
Моё.
— Чего он хотел? — спросила Ангелина, когда я запер дверь на засов за его царским величеством и вернулся к куче спальных мешков которые она рассыпала посредине черного лакированного пола.
— Сказку на ночь, — усмехнулся я. — А то ему не спится одному, видите ли.
— А ты его послал, что ли? — прищурилась Ангелина.
— Обойдётся, — махнул я рукой, — Пусть книжку себе почитает. «Мальчик-с-пальчик», или типа того.
Пока мы возились, за окнами совсем стемнело.
Все начали укладываться: головами к центру, ногами к окнам. Вон, певица с сыном легли рядышком, в середине круга из спальных мест Степан всё ещё возишься с трехногой станиной с пулеметом. Этот пулемет один из наших первых, снятых с пехотных панцер-доспехов и списанных в мою пользу. Такой роторный четырехствольник можно носить в одиночку, особо не надрываясь, а мобильность нам сейчас понадобиться.
Я подошел к Степке, молча понаблюдал, как он устанавливает орудие, спросил:
— Ну, ты как? Нормально?
— Угу, — буркнул Степка.
— Всё-таки удивительно, как вас жизнь раскидала, — произнес я. — Ты там, он здесь. Так он тебе родной, не сводный? Как так получилось вообще?
— Наша матушка была царского рода, — пожал плечами Степан. — Отсюда, из Альба-Канес. Её семейная ветвь проиграла борьбу за трон восемнадцать лет назад. Их всех, кого не убили на месте, сдали оптом рабовладельцам для перепродажи в Империю, для работы на полях, или ещё где, ну, вы знаете, как это бывает.
Да уж, знаю. Где-то я такую историю уже слышал даже.
— Но ей повезло, продавали её на пограничном с Номоконовым чёрном рынке, и там она попалась на глаза батюшке нашему, тогда ещё вице-графу Номоконову, — вздохнул Степка. — Он там инкогнито пребывал, с расследованием. Ну, вот он её и выкупил, дал вольную. Только не женился. Это вообще не в его обычае — жениться. Матушка родила Валента, а на мне — умерла родами. А тут наш дядька вернулся в город и трон отбил. Ему нужен был наследник, и он приехал к батюшке и брата моего как-то и выговорил. Золота, наверное дал, ну как обычно. Так и повелось. Он тут. А я там… Так и живу на два дома, как этот… Брат мой с батюшкой не общается, брезгует. Говорит, что продал. В общем… И я меж ними.
Степан замолчал. Да уж, несладко пришлось молодцу, в разделенной семье.
— Ну, ты это… извини, — произнес я — Как-то у нас с твоим братом не слишком все гладко пошло. Я смотрю, он и тебя не очень то
