Барометр падает (СИ) - Щепетнев Василий Павлович
— И? — голос Миколчука пресёкся. Волнуется, да. Допустил, не предотвратил, потерял контроль.
— А в банке господин Карлофф, очень толковый, знаете, мужик, то есть не мужик, конечно, а ведущий специалист, мне и сказал…
— Что? Что он сказал?
— Что деньги детскому дому, это, конечно, благородно, но…
— Но?
— Но у меня же кредиторская задолженность, и в первую очередь он мне рекомендует — настойчиво рекомендует — направлять средства на погашение оной.
— У вас? Задолженность?
— Да, конечно. У меня. С чего бы вдруг мне гасить чужую задолженность?
— И большая? Задолженность большая?
— Как считать, как считать. В общем, вполне допустимая, иначе банк просто не одобрил бы кредит. Но — капитализм! Взявши кредит, о детских домах позабудь!
— На что же вы, Михаил Владленович, взяли кредит? — спросил Миколчук, овладев собой.
— На «Космос».
— На что, простите?
— На клинику «Космос». В Ливии. Там наш советский госпиталь развернут, а «Космос» будет ему помогать. Преимущественно диагностикой. Диагностический центр, получается. И небольшая амбулатория, и даже стационар — мы тоже будем проводить и лечебные мероприятия всякие, оперативные вмешательства, но в небольшом объеме. Должна быть связь диагностики и лечения, живая повседневная связь. И потому «Космос» оснащается по последнему слову передовой медицинской науки и техники. Чтобы весь арабский мир знал: советский «Космос» — это общедоступная и высококвалифицированная медицинская помощь, а не зелёнкой царапину помазать, и свободен. Лучшая аппаратура. А она денег стоит немалых, вот я и взял кредит. Чтобы времени зря не терять, в медицине время — это здоровье, это жизнь.
— А насчет этого «Космоса»… наши в курсе?
— Разумеется. Как иначе? Я же сказал, что работать «Космос» будет в контакте с нашим госпиталем. В тесном контакте. Муаммар Каддафи тоже заинтересован, нам предоставили бесплатно участок, очень, знаете, недурной участок, и всячески помогают со строительством. И Стельбов одобрил. Кстати, на днях мы — я, Пан… Ольга Стельбова и Надежда Бочарова встретимся в Ливии. Глазок-смотрок, доверяй, но проверяй. Хотя не сколько проверять, там работают наши врачи, из нашего института, имени Николая Ниловича Бурденко, надежные, проверенные комсомольцы. Так вот, не сколько проверять, сколько работать. Я же не только композитор, я врач. И Ольга с Надеждой врачи. Плечом к плечу, можно сказать, будем бороться за здоровье и советских специалистов, и местного населения. Ну, и смена обстановки. Море, солнце… Я давеча разговаривал с полковником…
— С кем?
— С Муаммаром Каддафи. Он говорит, сейчас у них тепло, привози детей, будет хорошо. В море, конечно, купаться поздно, но у меня же бассейн есть.
— Бассейн?
— Точнее, у меня вилла, а где вилла, там и бассейн. Даже два: один обычный, а другой — лягушатник, для малышей в самый раз. Вода прогревается, солнце-то южное, несмотря на ноябрь. А они, Ми и Фа, любят в воде возиться. Плавают, смеются, — и я улыбнулся блаженно, как обычно и улыбаются выпившие малость лишку после тяжелой работы.
— Ми и Фа? — это Алла.
— Мириам и Фатима. Дочери.
— Ваши?
— Мои. Ольги, Надежды, ну, и меня.
Странно, неужели Алла этого не знает? И очень может быть: информация в подобных организациях строго дозируется. Меньше знаешь — меньше выдашь.
— И… И все два миллиона ушли на погашение кредита?
— Кредит большой, современная медицина штука дорогая. Эти миллионы — первоначальный капитал. Но «Космос» рассчитан на самоокупаемость, деньги будут. Как там вино, кончилось?
Оказалось, да. Кончилось. Женя допил. И теперь спал, сидя в кресле. Оно и к лучшему, не будет срамить высокое звание советского переводчика.
Деликатно постучался наш волонтер. Зовёт: приехал бургомистр, всё готово к официальной церемонии.
И мы поспешили на сцену.
Представление продолжается!
Конец десятой книги
