Военкор (СИ) - Дорин Михаил
На улице кто-то приглушённо крикнул, затем в проёме двери мелькнул связист.
— Разрывы в районе насыпи и восточной дороги. Работают тяжёлые — вероятно, 155-мм.
— Передай на пост 3, пусть отслеживают трассы. Если пойдут, доклад сразу, — отрезал Сопин.
Через две минуты по рации пробился голос с наблюдательного поста.
— Работа 155-го калибра. Шесть машин. Работают с трёх точек серийными залпами по южному периметру…
Я выглянул из укрытия, встал возле одной из чудом уцелевших САУ. Отсюда увидел вспышку. Следом раздался рёв, и через пару секунд земля под ногами вздрогнула. Где-то в глубине аэродрома снова что-то загорелось. Израиль явно хотел не оставить живого места после своих бомбардировок.
— Там ящики с запалами были, — шепнул один из сирийских бойцов, наблюдавший за происходящим рядом со мной.
Его лицо было в копоти, руки тряслись, но не от страха, просто навалилась усталость. Я вернулся в штаб.
— Песок — Посту 2. Противник перешёл в наступление. Вижу движение мотопехоты. Порядка двух рот. Идут цепью, прикрываются дымом. Юго-западное направление. Впереди Магах и пара M113.
— Вот и пошли живчики, — сказал Сопин и обернулся к связисту. — Подними резерв. Вторую группу подтянуть к западу. Пусть занимают резервную позицию. Заградительный огонь миномётами, задерживать продвижение.
В этот момент вбежал запыхавшийся сирийских солдат.
— Пробило крышу у медпункта. Двое ранены, один в тяжёлом. Помощь нужна, потеряем ребят!
Я развернулся и побежал к медпункту, несмотря на грохот за спиной. Крыша была пробита снарядом, часть балки упала. Дым в вперемешку с пылью стелился по полу.
Начал помогать вытаскивать раненых. Наткнулся на лежащего на полу Фаузи. Его куртка была залита кровью, лицо побледнело до синевы, но он дышал.
— Помоги! — крикнул я стоявшему рядом сирийцу с растерянным лицом. — Быстро! Могут ударить во второй раз!
Он скинул автомат и подбежал. Мы вдвоём подняли Фаузи, осторожно, стараясь не задеть рану.
В этот момент снаружи прогремел очередной разрыв, в окне сверкнула вспышка. Один из оконных проёмов осыпался грязью, удар волной бросил пыль в лицо.
— Выходим! — тотчас скомандовал я.
Мы рванули по открытому участку, петляя между воронками. Каждая секунда могла стать последней. Сзади вновь взревел реактивный снаряд, но удар пришёлся метрах в ста.
Добежав до очередного укрытия, мы втащили Фаузи внутрь. Там было тесно, но безопаснее.
— Дальше его заберут санитары, — сказал я, глядя на пепельное лицо раненого и приближающихся санинструкторов.
Из рации одного из связистов затрещало.
— Песок — Посту 8. Есть движение. Пытаются пробиться вдоль старой бетонки. Мы держим, но нужна поддержка. Просим срочно арту.
— Есть координаты? — уточнил Сопин, подходя к радиопереговорщику.
— Да, прилагаем — 347−221. Повторяю: три, четыре, семь — два, два, один. Направление по цели двести тридцать градусов.
Сопин мгновенно передал по внутреннему каналу артиллеристам, дал команду корректировщикам.
Командный пункт дрожал от каждого залпа, но держался. И мы тоже держались и готовились встретить штурм.
— Песок — Пункту 1. Дым густой, но видим движение. Пехота противника медленно выдвигается между сопками. Дистанция — восемьсот метров и сокращается.
— Принято. Удерживайте позицию, открывайте огонь при сближении до четырёхсот, — спокойно ответил Сопин в тангенту.
Я подошёл карте. Примерно зная расположение пункта 1, мысленно провёл линию по направлениям движения. Южная кромка была слабым местом. Там располагались склады, не укреплённые, с минимумом бетонных укрытий. И не было наших позиций. Если противник прорвётся там, он сразу выйдет к старой полосе, а от неё до штаба не больше двухсот метров.
— Геннадьевич, им нужно сюда. Пост 10. Здесь кратчайший путь к нам, — указал я на карте. — Прорвутся, и тогда смогут рассечь аэродром пополам, если пройдёт техника.
Сопин подошёл ближе и прикинул варианты.
— У нас там только наблюдательный пост. Предложения?
— Выдвинуться туда с расчётом РПГ. Потом можно и «Конкурс» подтянуть.
К нам подошёл Сардар и согласился с тем, что эту позицию стоит укрепить.
— Сейчас отправлю людей, — ответил сирийский командир и начал вызывать по радиостанции старшего из бойцов.
Через пару минут пришёл рослый сириец и Муса. Им быстро объяснили задачу и они начали выдвигаться.
— Всего двое? — спросил я.
— С ними ещё расчёт РПГ. Пока всё.
— Понял. С ними пойду, — сказал я, поправляя разгрузку и взяв автомат.
— Алексей Владимирович, вы уже на медаль здесь наработали. На орден хотите? — спросил у меня Сопин.
— Сразу на два.
Собравшись, мы двинулись в сторону старых песчаных мешков, оставшихся со времён ещё предыдущих обстрелов. Через каждые двадцать шагов слышались хлопки, свист снарядов. На юго-западе уже дымилось здание склада. Уцелевший бинокль с дальномером Муса нёс под курткой.
В окопе наблюдательного поста нас встретил молодой советский солдат. На лице сажа, глаза покраснели от дыма, но глаза блестят решительностью.
— Почти вплотную подошли. Ползут, гады. В кустах на холме у них позиция пулемёта. Наши пока молчат, берегут боезапас.
Сквозь пелену пыли, прикрываясь за техникой, к позициям приближалась пехота противника.
Я уже хотел передать координаты на КП, когда впереди вспыхнуло. Плотная очередь прошила землю в десяти метрах от нашего укрытия. Пуля ударила в край мешка, подняв пыль.
— Ложись! — крикнул я и потянул Мусу вниз.
— Узнаю характерный звук, — сказал наш боец.
— MG-3? Не помню, у израильтян такие, — ответил я и взял тангенту, прижимая гарнитуру к уху.
— Песок — Посту 10. Контакт с противником. Пехота у насыпи. Расстояние четыреста. Пулемётная точка на холме, координаты — три пять два, два один восемь. Прошу накрыть.
— Принято, — Сопин ответил мгновенно.
Тут же отработали миномёты. Враг залёг, несколько силуэтов остались неподвижны. В ответ начали стрелять без прицеливания.
— Правый фланг готовит выстрел, — прошипел Муса.
Не раздумывая, я вскинул автомат, прицелился и дал короткую очередь. Боец противника повалился. Не знаю, поразил или нет, но выстрела не последовало.
Я вытер лоб, чувствуя, что вся кожа была покрыта пылью и гарью. Муса откашлялся.
— Это только разогрев, — вздохнул я.
Внизу, вдоль старой полосы, горела техника, я видел, как блики огня отражались в глазах ефрейтора и Мусы.
— Слушай, идут как по учебнику, — пробормотал Муса, занявший позицию в нескольких метрах от меня.
— У нас есть чем им ответить.
В эфире заговорили сразу несколько голосов. Сложилось впечатление, что бьют с флангов, причём сразу с нескольких направлений.
— Песок — Посту 5. Контакт с противником. Идут в две колонны, между грузовиков. До нас двести метров. Видим два «Магаха», прикрывают пехоту!
— Песок — Посту 7! Южный фланг, танк и три БМП. Вдоль насыпи! Бьют по окопам!
Слева раздались короткие залпы — это заработали наши АГС-17.
Я услышал, как в эфире снова трещит помеха.
— Пост 3, приём. Нужна обстановка. Пост 3, доложите! — громко говорил Сопин на линии. — Вас неслышно. Повторяю…
Ответом был треск и обрывистые крики чьих-то голосов.
— Глушат, — хмуро сказал Муса. — А этот пост держит выход к высотам. Если потеряем его, то всё, пути отступления нет.
Сопин продолжал раздавать распоряжение по рации.
— Поднять группу связи. Пехоту в обход на выдвижение к позиции «Три». Ротация! Если мужики на месте, поддержать. Если нет, то встать и держать позицию.
Вдалеке вновь ухнуло. За строениями «Пост 3» не просматривался, стояло яркое зарево.
— Пост 10, к тебе выйдет ещё один расчёт РПГ. Идите через северный ход. Дальше по низине до «тройки». Задержите противника, сколько сможете. Держите дорогу.
Я оглянулся на развороченные ящики с остатками боезапаса, на дымящийся горизонт.
