Теперь я не Адвокат 2 - Михаил Воронцов
— Бедная Маша, мне её так жаль. Но я тоже люблю, когда девушка берёт инициативу в свои руки, — усмехнулся я.
— Приезжай, возьму в руки, — невинным голоском пообещала Снежана. — А если будешь себя хорошо вести, то и не только в них…
— Всё, давай прекратим, — шутливо взмолился я. — А то в кого-нибудь точно врежусь.
Снежана улыбнулась и отключила телефон.
— Да и чёрт с ним, с пониманием, — вслух и очень громко сказал я. — В жизни есть и другие приятные вещи.
Я решил заехать домой, переодеться, положить в багажник кое-какие вещи и перевезти их в офис. А то уже забыл, сколько я ночую у Снежаны. День, два, три? Причём эти ночи — самое приятное из того, что со мной происходит последнее время. В это время я забываю почти обо всём. А что ещё надо для счастья.
Припарковал машину, нажал на кнопку сигнализации, довольный, что Жук теперь в тюрьме, и никто ко мне не заберётся, и пошёл по лестнице наверх. Только поставил ногу на первую ступеньку, как позвонила Вика.
Чёрт побери, впервые за долгие годы не хотел с ней сейчас говорить. Мозги полностью заняла другая женщина.
— У тебя все в порядке? — спросила Вика.
— Да, а у тебя?
— Сижу дома, смотрю телевизор. Решила отдохнуть от бумаг. Никаких сил уже не осталось. Ты там поосторожнее. Я за тебя всё-таки переживаю.
— Перехожу дорогу только на зелёный свет, — ответил я. — Ты тоже поаккуратнее. Не все враги в тюрьме.
— Конечно, — согласилась Вика и сбросила вызов.
Я постоял немного, чтоб отойти от разговора. И к чему этот странный звонок? Понять женщин порой невозможно…
Солнце уже зашло, лампочки светили через одну, так что царила темнота.
Надо размять мышцы, потому что Снежана сейчас устроит очередное испытание. И что за жалобы на Машиного любовника! Наверное, мне надо будет что-нибудь придумать самому. Потому что с моей нервной работой мозги к вечеру отключаются.
В общем, я не спеша поднимался по ступенькам, а в голове крутились картинки одна интереснее другой. Может, это для начала, а потом вот так продолжить? Или наоборот? А если положить Снежану на подушки, а самому…
И тут все мои эротические фантазии закончились.
За балконной дверью четвёртого этажа стоял человек.
Стоял тихо и почти не дышал. Ухом прильнув к двери. Я почувствовал это так, без использования «дара». Не знаю, почему. Может, эксперименты у Альберта повлияли. Или звонок Вики заставил быть внимательнее. Может у нас с ней всё же какая-то ментальная связь?
Потом я, разумеется, посмотрел уже при помощи «дара». Точно. Стоит кто-то. И аура у него тёмная-претёмная. Очень нехорошая. Такая обычно у преступников, клейма которым ставить уже некуда. Или у гаишников перед выходом на пенсию. Шутка.
Я вытащил свой «пятисотый», сделал несколько шагов назад, и взвёл курок. Щелчок прозвучал в тишине, как гром. Человек это услышал. Он явно понял, что этот звук означает. Опытный, значит.
Услышал и пинком распахнул дверь.
Мужчина лет сорока-пятидесяти. Невысокий, волосы короткие. Лицо жёсткое, обветренное. Не один год отсидел, такие вещи я замечаю мгновенно.
В руке пистолет с глушителем. Дуло направлено в сторону лестницы.
В мою сторону, то есть.
Лицо у человека спокойное. Видимо ничего нового этот день ему не принёс — всего лишь надо убить кого-то. Профессионал, мелькнула мысль. И какой самоуверенный. Решил, что несмотря на револьвер со взведённым курком, сумеет меня опередить.
Но увы.
Мой «пятисотый» выстрелил первым, и тяжеленная пуля, предназначенная не для людей, попала ему в лоб. Голова разлетелась, как китайская ваза, когда её бросают на асфальт. Кровь и мозги забрызгали всю лестничную площадку, много капель долетело и до меня.
Безголовое тело рухнуло и в судорогах нажало на спусковой крючок. Пуля ударила в стену и куда-то отрекошетила.
Я направил револьвер на дверь, из которой вышел убийца-неудачник. Вдруг он там не один? Но вроде никого. Выдохнув, я пробежался по балкону, заглянул к лифту и к квартирам. Тоже никого.
Одна дверь приоткрылась на цепочку, и из него выглянула бабушка. Интересно ей, что за грохот, и в то же время страшно. Увидела меня — страшного, с огромным револьвером, забрызганным кровью и мозгами, ойкнула и застыла, с перепугу забыв захлопнуть дверь.
— Посидите пока дома, — велел я ей. — Сейчас приедет полиция, всё скажет.
Бабушка ничего не ответила, неподвижно замерев, прям как кролик, ослеплённый светом фар.
А вот, кстати и она. Легка на помине. Завыла сирена, замелькали во дворе огни. Патрульная группа. Услышали граждане выстрелы, позвонили.
Как сосед я, конечно, так себе. Не даю покоя гражданам. Стены не сверлю, но постоянно в кого-то стреляю. Нельзя ли потише? Люди отдыхают! Извините, забыл надеть глушитель. В следующий раз — обязательно.
Я положил револьвер на ступеньки, чтоб какой-нибудь сумасшедший прапорщик сдуру не выпустил в меня очередь из автомата, и стал ждать прихода полиции. Неужели не догадались, где были выстрелы?
— Извини, друг, — сказал я револьверу. — Придется тебе немного поваляться на полу. Огромное тебе спасибо. Ты спас мне жизнь.
В ушах у меня до сих пор немного звенело, потому что грохает «пятисотый» как гаубица, и к тому же стрелял в замкнутом пространстве. Но думал, что будет хуже. Крепкие у меня уши. Не сломались за годы занятий борьбой, выдержали и пальбу из револьвера-монстра.
Я взглянул на пистолет убитого. «Глок», девятимиллиметровый. Оружие простое и надежное. Не помню, сколько в магазине патронов. Пятнадцать, семнадцать? Но в любом случае на меня бы хватило.
Затем я позвонил Вике.
Должна же она знать о том, что случилось.
— Все хорошо, — сообщил я. — Цел и невредим.
Потом замолчал, раздумывая, как обо всём рассказать.
— Что случилось?
— Человек с пистолетом поджидал меня на лестнице в моём доме. Теперь он мёртв. Валяется рядом со мной без головы. «Пятисотый» всё-таки чертовски мощная штука.
— Я сейчас приеду, — сказала Вика.
Хотел попросить не ехать, но передумал. Перестрелка, тем более с трупом, юридически ситуация очень сложная. Это в кино герой, не меняясь в лице, пачками валит злодеев. А в
