Амулет мертвеца - Константин Чиганов
— Можно с «ты». Не по рождению. Они меня украли когда-то, лисы. Ну, долгая история. Прижился. Кое-чему научился. Но не так как она, конечно. Она чудо, не просто умница. Мутация, я думаю, и магия: черно-белая.
— Комплимент засчитан, романтик, уши пока остаются при тебе, на испытательный срок, — сказала Карина.
«Вот бы славно, если б это все — только сумеречное состояние души. Начиная с Данькиных похорон. И я просто сижу в милом, уютном сумасшедшем доме, в халатике или пижамке, жду макароны на ужин. Доктор, хотите поговорить об этом? Вы воскрешение месячного покойника не видели? А как перекидывается оборотень?»
Но оборотни не подумали исчезать, и Даша смирилась.
Хотя и не удержалась в последний момент.
— А много вас… оборотней?
— Немного осталось, — сказала лиса, — вы очень старательно нас травили, собаки, ружья и капканы, все к нашим услугам.
Съязвила на прощанье, но Даше показалось, она тоже Карине понравилась. Впрочем, Пан их знает. Андрей подмигнул и развел руками. Подлапник, подумала Даша. Откуда она взяла это слово, не придумала же?
— Лисичка-сестричка и серый волк, — сказала Даша, грызя остывшую черствеющую булочку. — Вылитые. Хотя волк да, уже седой. Интересно, отчего.
— Тут-то ему лисичка и пригодилась… — Данил налил себе кофе и разбавил трехлетним араратовским коньяком. — Знаешь, хорошо, что алкоголь слабо, но берет. Бывают упыри-алкоголики?
— Те, кто пьют кровь алкоголиков, — предположила умная Даша.
— Разве что. Да погрей ты плюшку в микроволновке.
— Микроволны безблагодатные и вызывают в еде аномальные вибрации, — выдала боевая подруга в смерти, — у меня половина дам в редакции так думает.
— Вторая половина пока психически нормальна?
— Неа. Вторая на вечной диете. А новости, кстати, хорошие. Нашего полку приросло. Вадиму позвони.
— Успеется. Мне еще в себя надо прийти. Кто следующий в гости к нам? Кикиморы? Домовой?
— Домового-то я видела, — задумчиво сказала Даша. — Лет в восемь. Под диваном. Мохнатый такой.
— Серенький?
— Скорее буренький. На кота похож.
— Про кошек-оборотней она говорила. Нэко.
— А то и бака-нэко. Ужасные двухвостые кошки-ёкаи пожирают хозяев и принимают их облик. Нет, лучше уж лисы.
— Лисы разве не убивают людей? — Данил заинтересовался.
— Соблазняют мужчин и разбивают им сердца. Те умирают сами. От тоски.
— Чего-то мне этот Андрей не показался с разбитым сердцем. В тоске.
— А ты заметил, как она на него поглядывала?
— Когда обещала изуродовать, откусив уши?
— Дураки вы мужики, — сказала Даша, слизывая с пальца корицу, — добыча и есть. Марш в ванную, я тебе устрою головомойку.
Они бы, пожалуй, забыли всех и вся, но Данил напророчил. Под вечер у него пиликнул телефон. Помехозащищенный, непрослушиваемый, неубиваемый и так далее, выданный Вадимом. Хорошо еще, снаружи смотрелся вполне обычно.
— Не было печали… — сказал упырь, ероша влажные волосы. — Индеец Джо. Просит позволения зайти часа через два, что-то у него есть для нас.
— Пусть заходит, — приказала Даша, — у нас для него добрые вести.
— Лишь бы сам с такими же, — проворчал Данил.
Он явился, когда сумерки почти стали ночью, как положено вампиру. Привычно роскошный, в пилотской кожанке и дорогих джинсах, «пестрая рубашечка как бы не Версаче», подумал ревниво Данил. «В таком возрасте пора на пенсию, лежать в виде мумии в музее доколумбовых культур, а он вокруг баб отплясывает».
Кандидат в мумии устроился в низком кресле, где недавно сидела лиса, достал круглую черную коробочку размером с консервную банку и поставил на столик.
— Проектор, — пояснил, — может пригодится. Кое-что о новых, чтоб им в родном аду гореть, друзьях я узнал. Но ничего веселого.
— Слушай, великий змей, — сказала Даша, кутаясь в свежий золотистый халат. Как обычно, ацтек вместе с симпатией вызывал у нее желание поддразнить, — сначала расскажи, правда ли твой новый роман в Краснодаре. Я почти падаю в обморок от любопытства. С плохими вестями успеем. Тем более у нас есть свои, и хорошие.
— Рассказать… лучше я покажу, сказал Аренк, улыбнувшись (его хищное медальное лицо рокового соблазнителя становилось удивительно милым от улыбки). Нажал что-то в коробочке. В стену ударил сноп радужных лучей, и открылась запись.
Хлынула звенящая цимбалами, приплясывающая и извивающаяся коброй восточная мелодия. В золотых, бирюзовых, оранжевых огнях появилась миниатюрная женщина с роскошными, распущенными ниже талии черными локонами. Темные очи в мохнатых ресницах усмехались, меж ярких губ взблескивали белые зубы. Наряд на ней напомнил Даше бабушкино выражение «эффект минус-ткани». То есть ткани было так мало, что за украшениями почти не разглядеть. Маленькими босыми ступнями женщина невесомо касалась невидимого пола, браслеты на лодыжках и запястьях звенели в такт. Движения рук, бедер, обнаженных плеч не давали оторвать взгляд, смуглый живот жил отдельной жизнью. Она гнулась так, казалось, совьется в кольцо. Змеедевушка.
Сложенная крепко, но дивно гибкая, не мощи, как я, подумала Даша, как все красивые женщины, вечно чем-то в себе недовольная, грудь и бедра роскошны. Не неженка нимфа, апсара с храмового рельефа, совершенно неприличного. Воздушным созданиям вроде нас посвящают унылые мадригалы, а брильянты и чековые книжки кидают под такие ножки.
Дева закончила танец, низко склонившись, еще раз улыбнулась снимавшему, словно выстрелила в упор, и пропала.
— Эльвира, повелительница тьмы, — сказал Аренк, и Даше почудилось в его голосе нечто новое, раньше она таких интонаций от него не слышала. — Исполняет экзотические танцы. Мы так и познакомились. Может, спляшем дуэтом, она заинтересовалась.
— И ты хочешь сказать, такую женщину заинтриговали твои древние кости на веревочках? — сказала Даша.
— А как же, — Аренк ухмылялся, — есть еще порох, уже изготовлены пули, лет на тысячу хватит. Она хотела приехать к нам как потеплеет… — тут он стал серьезен, — вот не знаю только, стоит ли. Так, ты обещала добрые вести. Хоть какие-то.
И Даша с Данилом рассказали ему о визите оборотней.
— Нет, я встречал изредка подобных, а уж слышал часто, но чтоб так вот, сами вылезли из нор… — ацтек покачал головой. — Конечно, к лучшему, всякой твари по паре, но меня такой массовый Тлакашипеуалицтли[84] вовсе не радует. Хау.
Даше страшно захотелось спросить про тлакашика…, но Аренк снова коснулся волшебной коробочки.
На стене явилась яркая фреска с персонажами, Даше вполне знакомыми. Четверка Апокалипсиса верхом. И как всегда, самым веселым и беспечальным был скелет. Впрочем, ему уже терять нечего, подумала она.
— Ты решил начинать с детсада для слабоумных? — спросил Данил. — Кстати, может, ты и Иоанна Богослова встречал?
— Нет-с, не довелось, но слышал о нем еще когда старик был жив. Все его почитали спятившим почище мартовского зайца. Впрочем, просто иллюстрация. Единое из нескольких сил. По отдельности никому не
