Руины тигра – обитель феникса - Ами Д. Плат
Мы долго лежали на склоне. Я никак не мог восстановить дыхание и поверить в то, что между нами произошло. Она казалась неземной, будто вот-вот растает. И, к моему разочарованию, принялась одеваться первой.
Мы вернулись в дом. Сяоху велела поискать одежды и собрать дорожную сумку с запасом еды, чтобы на рассвете двинуться в путь.
– Ты можешь уйти на север, – сказала она, – далеко-далеко. Туда, где отец тебя не найдёт.
– Что я буду там делать?
– За землями кочевников есть ещё земли, там…
– Пойдём со мной? – прервал я, переплетая наши пальцы.
– Не могу, мне надо вернуться к семье.
Я хотел снова перебить её, предложить другое, но она продолжила:
– Нужно передать, что в тебе нет опасности, чтобы тебя перестали искать.
– А что будет с отцом и братом? Вы охотитесь за ними?
Она кивнула, опуская глаза.
– Мой отец… так ужасен? – Голос звучал глухо, мне не хотелось слышать ответ.
– Ты не знаешь? – Сяоху искренне удивилась.
Я кивнул.
– Я же говорил, мы жили отдельно.
– Ван Гуан, прошу, – она взяла моё лицо в ладони, – прошу, беги. Ты не захочешь видеть то, что случится дальше.
Я отстранился, мне не понравились её слова. По сути, она была такой же незнакомкой, как и отец. Паутина странных уз окутала меня, но я не мог просто так отступиться от родни.
– Отец будет меня искать не меньше ваших… кем бы вы ни были. Я должен вернуться.
– Тем более тебе нужно скрыться. Ты сможешь начать новую жизнь в другой стране.
Она грустно улыбнулась и кивнула своим мыслям. Я посмотрел вдаль.
Позже Сяоху соорудила из бамбука и пергамента фонарик в виде лотоса, и мы пошли к озеру, чтобы упокоить дух хуапигуй. Солнце садилось по другую сторону холма, раскрашивая воду озера рыжим и подсвечивая облака.
– Теперь она сможет переродиться, – медленно произнесла Сяоху вслед уплывающему фонарику.
– Спасибо, что спасла меня.
– Откуда же ты взялся, такой дурачина? А говорили, страшен и жесток. Велели избавиться от тебя…
– Кто? – Её слова ужаснули меня. Едва ли кто-то мог так обо мне думать.
– Хочешь узнать? Тогда придётся отвести меня к твоему отцу и выпытать правду.
– Я не поступлю так, – сказал я совершенно искренне.
– Вижу.
Она невесомо коснулась моих губ своими, нежными, как лепестки роз, – я снова почувствовал аромат хризантем и опаляющий кожу жар. Порыв ветра толкнул меня, а когда я открыл глаза, Сяоху уже исчезла.
Глава 3
Ночь в чужой постели тянулась беспокойно. Я то просыпался, то проваливался в кошмарную дрёму, полную видений недавней кровавой битвы, которые сменялись миражом женского тела, горячего и нежного, что заставляло только сильнее метаться по простыням. К рассвету я был измучен, но полон решимости бежать хоть на край света.
И всё же наутро, взбираясь по крутому склону от яодун, я задумался. Веки, тяжёлые, будто налитые металлом, едва поднимались, котомка тянула к земле. Я не чувствовал сил расправить плечи и сделать новый шаг.
Где-то здесь всё ещё примятая трава помнила наш вес и запах, но капельки утренней росы смывали последние воспоминания, а травинки тянулись к восходящему солнцу.
Я долго глядел на север, гадая, что за жизнь ждёт меня там. Мы с отцом никогда не были близки, и его решение – забрать меня после смерти матери, поставить на путь младшего наследника – оставалось для меня загадкой. Думал ли он, что моему старшему брату Ван Ану нужна помощь и поддержка семьи, или замыслил что-то другое? Но что мне до того. Зачем переживать о человеке, который за всё детство лишь пару раз меня навестил? Который бросил мою мать совсем одну, даже не попытался спасти её от болезни, когда я писал ему и просил о помощи?
Мысль искать дорогу к лагерю и остатки разбитого отряда я сразу отмёл.
И ещё я знал, что если сбегу на север – никогда больше не увижу Сяоху.
Она не сказала ни из какого она рода, ни из какой провинции… И всё же, если останусь в отчем краю – в горах, степях или лесах, – я сумею её найти.
Наверное, я надеялся, что она сама не захочет меня забыть и найдёт так же, как в первый раз. Тогда мы встретимся снова, только уже без оружия.
Я повернулся и пошёл вверх по склону холма, а взобравшись на вершину, устремил взгляд на юг. Взгорья вокруг расплывались в голубоватой дымке. Далеко-далеко за ними, как я однажды читал, лежал океан.
Кровь – не вода, сказал я себе.
Любовь – не пустой звук.
Даже если мне не суждено отыскать Сяоху, даже если дома меня встретит гнев и разочарование отца – я не стану убегать и приму судьбу, что мне предназначена.
Горными тропами и зелёными долинами я отправился на юг. Собранный в доме-пещере скарб очень пригодился. На удивление хорошо у меня получалось ловить рыбу, я приноровился разводить крепкий огонь и укрываться от ветра, чтобы устроить безопасный и тёплый ночлег.
Днём солнце пригревало всё сильнее, по ночам мороз больше не подбирался ко мне. Путь стал приятной рутиной, и я воображал себя мудрым старцем, постигающим просветление. В деревнях меня жалели и обычно соглашались обменять мою рыбу на крупу или другой провиант, но я и сам старался не слишком часто выходить к людям. Я не осознавал, чего боюсь, – пожалуй, несмотря ни на что, я хотел отсрочить встречу с отцом.
Пару раз я замечал издалека военный отряд и прятался в придорожных кустах. В эти моменты меня сжигал стыд, но я не мог себя перебороть.
Я всё ещё спорил с собой: если отец думал, что я мёртв, быть может, и впрямь не стоило возвращаться. Я мог бы затеряться в одной из деревень и обрести свободу. Лишь мысль найти Сяоху тянула меня дальше. Жизнь в дороге текла размеренно: я наслаждался пением птиц и бушующими весенними цветами.
Наконец я вышел к крупному городу на реке. Хотелось обойти его стороной, но был шанс разыскать там Сяоху, и я не мог его упустить.
Всё в городе казалось диковинным. Я, задрав голову, стоял у огромных ворот и рассматривал искусную резьбу и – высоко-высоко – яркое голубое небо, пока не понял, что перегораживаю дорогу повозкам: хозяин одной из них принялся браниться.
Тогда я окунулся в кипящую жизнь. Дома, лавки, закусочные для богачей и игорные дома обступали меня. Хищно поглядывали зазывалы. Нечисть свободно бродила среди людей. Я знал, что это обычное дело, но поёживался: в замке матери таким существам, как и посторонним людям, места не было. Но к людям я успел привыкнуть в отряде отца, а вот к демонам… Одноглазые или многоглазые, со звериными головами, хвостами и рогами, они вызывали ужас и отвращение, хотя я видел, что другие горожане их ничуть не боятся, лишь некоторые обходят стороной.
– Куда путь держишь, красавчик? – Прямо на меня выпорхнула тонкокожая дама неопределённого
