Хроники Птицелова - Марина Клейн
И я старался. Немало помогла мне в этом работа переводчиком. Я улучшал свои навыки, проникал в смысл слов и, что было очень важно, знакомился с другими языками. Поначалу Амир давал мне только материалы на английском и турецком языках – опасался, видимо, брать на себя обязательства, рассчитывая на то, что я и впрямь знаю все языки мира. Впрочем, и на этих переводах я зарабатывал достаточно, чтобы не только обеспечить себя и родителей, но и кое-что подкопить.
На накопленные деньги я купил себе ноутбук, чтобы Амиру или самим заказчикам не приходилось перепечатывать мои работы. Я пришел к нему, чтобы сообщить эту радостную новость. Амир в ответ неуверенно протянул мне толстенькую брошюру. Я открыл ее, увидел арабские строки и с испугом понял, что ничего не понимаю. То есть я как-то мог прочесть написанное, но получалась полнейшая бессмыслица, ни одного складного слова.
– Не можешь? – почувствовал неладное Амир.
– Могу, – почему-то ответил я.
– Точно? – Амир пристально смотрел на меня. – Это очень важно. К утру надо сделать.
– Хорошо.
Заверив, таким образом, его в своей профпригодности, я вышел на улицу в самом мрачном расположении духа. Черт меня тянул за язык! Наверное, просто не хотел признаваться Амиру, что мое гордое «на любом языке» оказалось весьма самонадеянным. Не скажешь же – да, на любом, кроме арабского.
Я снова открыл брошюру. Ничего не изменилось, какая-то абракадабра. А ведь греческий я мог читать, то есть мои знания не распространялись исключительно на языки, в которых использовалась латиница. Я клял себя за излишнюю самоуверенность и за то, что не спросил Асфоделя. Что там арабский, есть еще японский и китайский с их непонятными иероглифами, да мало ли…
Сейчас я улыбаюсь тогдашним своим мыслям. Да, такие языки казались мне самыми экзотичными и сложными, как, впрочем, и большинству обычных людей. Но на деле меня ждало такое языковое многообразие, что китайский спустя годы стал казаться почти родным.
Продолжая обдумывать ситуацию, в которую сам себя загнал, я прокрутил в голове все, сказанное Асфоделем во время нашей второй встречи. Мне вспомнилось, что он говорил про какой-то там манускрипт как вершину моего мастерства. На каком языке он написан?
Нужно было найти Асфоделя. Но где его искать, я не имел ни малейшего понятия, он всегда приходил сам. Мучительно раздумывая о том, в каком месте он может находиться, я зашел в торговый центр выпить горячего шоколада. Взял бумажный стакан, рассеянно огляделся в поисках столика или скамейки и случайно заметил книжный магазин. У самого его входа стояла стойка с маленькими книжками в мягких обложках. Ее критически осматривали две девушки-продавщицы. Они крутили ее так и этак, что-то переставляли. Обе они были очень красивые и с такими формами, что я счел заминку с брошюрой необыкновенной удачей – ведь благодаря ей я зашел сюда, обратил внимание на магазин, и у меня был повод завести беседу.
Я быстро опустошил стакан, так как считал, что крутые, умные и вообще достойные парни, к которым следует относиться с уважением, пьют кофе, а ни в коем случае не горячий шоколад. Потом подошел к девушкам, наградил их обворожительной, как я надеялся, улыбкой, и спросил про «Манускрипт Войнича», оригинал которого должен быть на некоем экзотическом, редком языке. Я добавил, что, возможно, эта таинственная книга связана с богословскими или мистическими традициями.
Девицы призадумались. Я рассчитывал на плодотворную дискуссию, но тут одна, состроив умное лицо, сообщила, что отдел с мистикой и фантастикой находится в самом конце магазина. Другая вызвалась проводить меня туда. Обе благосклонно мне улыбались.
Могу сравнить свое состояние только с внезапно прекратившейся эрекцией. Это было разочарование вселенского масштаба, после которого мир треснул и глубокие трещины вместо магмы заполнились чувством безысходности.
Раньше меня не заботило подобное, но проклятые, как я подумал о них в тот момент, книги Асфоделя убили во мне всякую снисходительность к окружающим. Я не хотел больше говорить с этими девчонками. И видеть их не хотел.
Тут из магазина вышел пожилой господин. Он ворчал на ходу:
– Идиотский магазин! Набрали молодежи! Ничего не знаете, ничего не читаете, ни о чем не слышали, а дерете втридорога! Ну уж нет, больше к вам ни ногой. К Альберту, к Альберту! Пусть не самые новые книги, но дешевле, и без глупых вопросов. Кто такой Сол Беллоу! Я что, пришел сюда читать лекции о Соле Беллоу?!
Я тоже не знал, кто такой Сол Беллоу, и решил, что надо читать еще больше, и не только философско-богословские трактаты, которые давал мне Асфодель за неимением лучшего. Теперь у меня имелись кое-какие деньги, и я мог расширить свои литературные горизонты.
– Вы вроде бы упомянули другой магазин? – спросил я. – Какой?
Мужчина изумленно посмотрел на меня, наверняка силясь сообразить, кто я вообще такой и по какому праву прерываю его негодование, но потом, сделав глубокий вдох, соизволил объяснить, что речь о магазине «уж точно получше этого», букинистическом, и рассказал, как до него добраться.
Я решил отправиться туда, надеясь, что найду там книги на иностранных языках, проверю, не испарились ли мои умения, и, возможно, получу какую-нибудь интересную информацию – придирчивый покупатель заверил, что у Альберта, хозяина магазинчика, можно узнать о книгах все.
Проехав пару остановок на автобусе, я поплутал по маленьким улочкам, прошел мимо чахлого скверика и буквально уперся носом в вывеску с говорящим названием «Букинистический». Кроме нее, потенциального клиента ничего привлечь не могло: витрины отсутствовали. Открыв тонкую железную дверь, я увидел лестницу, ведущую вниз. Спустился, открыл еще одну дверцу и попал наконец в магазин.
Помещение наполнял затхлый запах, как в заброшенной церкви, где Асфодель впервые дал мне книги, чтобы проверить мои новоприобретенные способности. Стеллажей было много, но все они стояли тесно, и книги на них втиснули в таком беспорядке, что я бы не рискнул сам подходить к полкам и пытаться что-то найти. Казалось, если вынуть один том, со стеллажа высыплется и остальное, он упадет на соседний, и по принципу домино разрушится все.
Поэтому я был очень рад, что вполне молодой еще на вид мужчина, сидящий за столом у самого входа, сразу спросил, не нужна ли мне помощь.
– Вы же Альберт, – сказал я почти утвердительно.
– Да. – Он приподнял бровь. – Мы что, знакомы?
– Нет. Но сейчас в другом книжном один человек говорил, что вы знаете все на свете и ваш магазин и рядом не стоял с тем…
Альберт рассмеялся.
– Это бывает, – сказал он. – Но дело не в магазине и не
